Не (его) игрушка

Мне кажется, что я слышал отца… Но эту мысль гоню прочь! У меня больше нет родни!

Вся моя семья — это Настя!

Которой никто не сообщит, что я нахожусь в больнице. Которая будет ждать меня. Которая подумает, что я снова ее обманул.

Что я добился близости с ней, воспользовался и снова исчез.

Бля… Мне срочно нужно позвонить!!!

Настенька слишком мнительна и не уверена в себе, в моих чувствах, в наших отношениях…

Страшно подумать, какие мысли способны закрасться в прелестную головку моей сладкой птички!

Не выдерживаю. Нажимаю на кнопку вызова персонала.

От волнения снова подскакивает пульс. Слева над ухом начинает звучать убийственный сигнал. Видимо, что-то идёт не как надо.

Писк мониторов до ужаса раздражает, периодически сжимающийся обод на руке тоже. На все мои требования снять тонометр, медработники лишь разводят руками.

Указательный палец затек от прищепки, которая изменяет уровень кислорода в крови. Я уже просто не могу лежать!

Капельница ещё эта дурацкая… Бесит! Неужели меня нельзя оставить в покое?!!

Приподнимаюсь на локтях, хочу если уж не встать, то хотя бы сесть. Но мне и этого не позволяют!

— Габриель Вахтангович! — в ту же секунду подлетает медсестра. — У вас исключительно постельный режим! Никакой физической нагрузки! — строгим голосом обращается ко мне. Ее тон не терпит возражений, однако меня это не останавливает.

— Я чувствую себя вполне нормально. Я не калека, чтобы лежать! — рычу на неё. Снимаю с себя надоевшую до невозможности серую прищепку.

— Оденьте немедленно! — вспыхивает девушка. — Я вам сейчас успокоительное вколю! — принимается угрожать. — Вызову санитаров и привяжу к кровати, как буйного!

Она говорит с таким остервенением, что я понимаю, ведь сделает. И тогда снова попаду в забытье. Снова буду валяться как овощ и тупым взглядом смотреть в потолок.

Ну уж нет! Спасибо, но подобного счастья мне не нужно!

Приходится подчиниться.

Возвращаюсь в лежачее положение, снова становится трудно дышать. Одышка, чтоб ее!

Видимо, я себя загнал. Раз уж даже посидеть пять минут не в состоянии! О чем вообще может идти речь?!

— Дайте мне телефон, пожалуйста, — прошу упрямую девушку. Мне нужно позвонить. Насте. Она, наверное, места себе не находит! Птичка совсем потеряла меня.

— Вы в реанимации! Какие телефоны?! — вспыхивает.

— Но мне нужно позвонить! — рычу на неё. Получаю лишь строгий взгляд в ответ. Видимо, с грозным голосом вышло не очень.

— Габриель Вахтангович, вот то, что вам действительно нужно, так это поправиться! — смотрит мне прямо в глаза, словно убеждает. — Остальное подождёт!

Молчу. Внутри все кипит от злости и негодования. Какого хрена?!! Я генеральный директор, собственник бизнеса, влиятельный и могущественный человек! И не могу сделать даже один гребанный звонок из долбанной реанимации?!!

Что за херня происходит вообще?!!

— Мне. Нужно. Позвонить! — требую.

— Поймите же вы! — говорит уже более спокойно, но все так же эмоционально, активно разводит руками. — Мы едва смогли стабилизировать ваше состояние. У вас слабое сердце! Дайте нам хотя бы закрепить полученный результат! — вспыхивает.

Вижу по девушке, что со мной всё не так радужно, как думалось. Неужели и правда, я так сильно попал?..

— Насколько все серьезно? — решаю уточнить у нее.

— Очень, — тут же отвечает. Мда…

— Но я же здоровый молодой мужик! — не понимаю…

— Который перестал беречь себя и заработал проблемы с сердцем, — парирует будничным тоном. — У нас такие появляются пару раз в неделю. Сильные и стойкие. Потом еле успеваем с того света вытащить!

Девушка проверяет показатели на мониторах, что-то записывает в специальный блокнот, устанавливает скорость на капельнице. Что-то вводит к нее.

У меня в голове тут же становится мутно.

— Что это? — упрашиваю, начинаю бороться с сонливостью.

— Лекарство, — произносит по-прежнему строго. — Вам нужно поспать.

Лежать и не иметь возможности двигаться просто невыносимо! Это худшее, что могло со мной произойти!

Я не в состоянии сесть. Встать. Походить по палате! Медсестры крайне строго за этим следят.

Спасибо, что больше не дают успокоительное! Так хоть могу находиться в здравом уме.

Я потерял счёт времени, не понимаю сколько дней уже здесь провел. Единственное, что могу отличить, так это время суток. Темно ночью и светло днём. Здесь не закрывают на ночь окна, поэтому утром всегда светло.

Лежу. Смотрю в белый потолок. Так и хочется плюнуть в него!

Но вместо этого раз за разом веду взглядом по замысловатому узору из микроскопических трещин, пытаюсь унять беспокойство, царящее в центре груди.

Внутри все аж зудит. Прошли уже сутки, а я Насте так и не позвонил.

Маленькая моя птичка… Сидит, переживает. Думает, куда я пропал.

Мне нужен гребанный телефон! Всего лишь пара звонков! Две минуты! А эти медсестры…

Зла на них нет!

— Как вы себя чувствуете? — в бокс заходит невысокого роста мужчина. На вид ему лет сорок, в очках.

Смотрит на показатели мониторов, сверяет с данными записанными в блокноте. На лице профессиональная маска. Ничего не прочитать!

— Габриель Вахтангович, вы молодец. Ваше состояние улучшается, — обращается с улыбкой ко мне. — Если все так пойдет и дальше, то завтра мы переведем вас в палату.

— Отлично! Я именно этого и жду! — не скрываю своей радости.

Наконец-то меня выпустят из заточения!

А в палате… Там смогу с Настенькой не только поговорить, но и увидеться! Только вот прежде всего я обязан обеспечить безопасность. Даже перевезти на свою квартиру смогу! Там ее точно никто никогда не найдет!

Если отец узнает, что Настя беременна…

У меня мороз пробегает по позвоночнику. Нужно срочно выбираться отсюда!

— Тогда лежите, отдыхайте и набирайтесь сил, — говорит врач, собирается покинуть мой бокс.

— Я должен сделать несколько важных звонков, — заявляю ему. Упрямо сжимаю кулаки. — Сегодня!

Он должен понять, что такие люди, как я, не могут валяться без связи!

Мне нужен доступ к сотовому!

Врач смотрит на меня, затем на мониторы, возвращает свое внимание мне.