Не его ребёнок

К женщинам я давно относился просто. Когда возникала в них нужда, их было с избытком. И я их тут же забывал. Сейчас имена даже ничьи не вспомню. А зачем? Я не собирался связывать свою судьбу ни с кем.

Больше не собирался.

Майя, конечно, меня зацепила. Ещё тогда, когда отслеживал её, готовя нападение. Я даже сам удивился. Давно забытые ощущения накрыли с головой. Но я себя контролировал. Спас её, чтобы не было на моих руках невинной крови. Оставил при себе, потому что подходила она для моих целей.

Всё. Других вариантов быть не может.

Вошёл в кабинет. Достал из бара коньяк. Плеснул в бокал. Уселся на широкий диван и осушил бокал.

Тут же поднялся и решительно направился в комнату Майи.

В спальне никого не было. Из ванной комнаты доносился шум льющейся воды. Я толкнул дверь. Майя стояла под струями воды. Зрелище было настолько завораживающим, что я замер. Запрокинув голову и закрыв глаза, она взметнула свои руки вверх. Её тонкая точёная нагая фигура, словно вылепленная скульптором, была настолько соблазнительной, что я сдерживал себя невыносимо. Мыльные струи пенились у её длинных стройных ног. Она расчёсывала волосы. Потом снова подставляла лицо под струи воды.

Я сделал к ней шаг. Она вздрогнула. И не то, чтобы увидела, а скорее, почувствовала чужое присутствие. Майя распахнула глаза. Я сразу утонул в их синей дымке.

– Ярый, ты зачем здесь? – холодно спросила она.

Глава 13

Майя

Я стояла под душем холодным и колючим. Но вопреки ожиданиям смыть спутанные мысли не получалось. Не получалось отключиться от Ярого. От его чёрных как уголья, глаз.

Чёрт!

Не знаю, почему Ярый развязал войну. Не знаю с кем.

Но почему он втягивает в неё меня?

Внезапно донеслось странное дуновение ветра, словно дверь сквозняком захлопнулась, а в ванной комнате кто – то появился. Он шёл ко мне. Я вздрогнула и открыла глаза.

– Ярый, ты зачем здесь? – нервно спросила я.

Казалось, он не слышал меня. Его тёмный взгляд скользил по моему лицу, шеи, груди. Спускался ниже… Я вся горела от стыда, негодования, ярости. Его взгляд прожигал меня насквозь. Мне некуда было деться, спрятаться, бежать.

Бросила дерзкий взгляд на него, пытаясь казаться храброй.

Ярый красив до мурашек, которые невольно поползли по моему телу. Яркий свет в ванной комнате, словно под софитами высвечивал его голый торс. Идеальное тело Ярого… жгуты грудных мышц, накаченные кубики пресса… шикарный кожаный ремень. Тёмно – синие джинсы облепили крепкие мышцы бёдер. Они будто каменные. С трудом я оторвала завораживающий взгляд от его тела.

– Какого чёрта! – прошептала я, глядя на него искрящимся от негодования взглядом и натыкаясь на его ухмылку и циничный взгляд.

Ярый приблизился ко мне вплотную, круша мой личное пространство. Взял моё лицо двумя пальцами за подбородок, поднял его. Повернул в одну сторону, в другую, словно товар рассматривал в витрине. И тысячи колючих иголок вонзились в моё тело. Я ничего не соображала: замёрзла под ледяной водой или меня обжигали его прикосновения.

Я пыталась отвернуться, чтобы хоть как – то увеличить между нами расстояние, не понимая, что он задумал. Он сам отпустил меня. Протянул руку и переключил воду на тёплую.

– Отвернись! – отстранённо проговорила я.

– Не дождёшься! – выдал Ярый, плотоядно улыбнувшись.

Его накрывало возбуждение.

– Согрелась? – прохрипел он. Я кивнула. Он выключил кран.

Нетерпеливо рванул с крючка большое банное полотенце. Закутал меня в него, как ребёнка. Я удивилась, что он может проявлять заботу. Он вытер меня от капелек воды. Накинул банный халат и, взяв на руки, понёс в спальню.

Я судорожно думала о том, что не сопротивляюсь совсем. Легко подчиняюсь ему. Его воле, его энергетике, его желанию.

У меня что ничего нет своего?

Или я хочу того же, что и он? Что происходит со мной?

Он положил меня на постель. Расстегнул пряжку ремня. Она блеснула в полумраке и погасла.

Не успела я вздохнуть, как он подмял меня под себя. Его бешенная сексуальная энергетика, как ураган сметала всё на своём пути. Втягивала в свою безумную воронку. Ярый не церемонился. Я слышала его прерывистое тяжёлое дыхание…

– Ярый! Ты…, – пыталась сказать я. Он накрыл мои губы поцелуем.

В голове стучало набатом: Он пришёл сюда сломать тебя как вещь, как манекен, как куклу. Покорить, подчинить, приручить к себе.

Поставить своё «клеймо»!

Эй, Майя! Останови его, пока не поздно. Ты пожалеешь об этом.

Почему я не делала этого? Даже не пыталась. Уже было поздно? Или мне всё равно? Моё тело не слушало разум. Я никого уже не могла остановить: ни его, ни себя. Меня провоцировало всё: его сексуальный умопомрачительный мужской запах. Сильное накаченное мужское тело.

Топившее меня возбуждение!

Марк жадно, хищно, упоительно целовал моё тело, прикусывая кожу. Каждое его касание отдавалось во мне сладкой болью. Затем обхватив мою голову двумя руками, слегка оттянул волосы на затылке, заглянул в глаза, словно хотел прочитать там, что происходит со мной.

Меня прожигал его чёрный взгляд. Он, словно фитиль, разжигал моё желание. Внутри меня была одна единственная доминирующая дикая всепоглощающая страсть.

Жаркие жадные поцелуи. От его адского напора опухли губы. Я сделала глубокий вздох и сильнее прогнулась под ним. Ярый был ненасытен… Всё тело покалывало и дрожало. Вдоль позвоночника пронеслась бешеная волна электрошока.

Он захватил руками мою шею, слегка отстранился, и начал всматриваться в моё раскрасневшееся и возбуждённое лицо, горящие глаза. И вдруг улыбнулся дико коварно плотоядно. Его ноздри трепетали, словно он вдыхал мой запах, мои эмоции, мой накал. Ему нравилось чувствовать себя победителем.

Ярый смаковал каждый миг, растягивая удовольствие. Я вздрагивала от сладкой боли. Сердце бахало в груди. Мы оба были на пределе, на грани, словно скользили по самому острию.

Наша страсть выгнулась в такт как струна. Дальше был только обрыв, в который сорвались мы вместе. Глухие стоны, прерывистое дыхание, провал в безумное блаженство…

– Алла… Алла…, – горячо шептал он в экстазе.

Меня, словно ударили по лицу больно жёстко наотмашь!

Ещё раз. Ещё!

Я пыталась скинуть его с себя. Но он сам резко поднялся. Подобрал с пола свою одежду и стремительно ушёл.