Не герой ее романа
Шрифт:
– Скажи, а ты когда-нибудь влюблялся по-настоящему? – Спросила она у своего любовника.
– Я каждый раз влюбляюсь по-настоящему, - невозмутимо ответил тот.
– Ну, я имею ввиду, когда ты не думал про гормоны и все такое, а верил, что встретил «ту самую», - уточнила свою мысль девушка.
– Ох уж эти постельные разговоры по душам, - иронично протянул Митяй, - мне больше нравиться, когда ты после секса молчком засыпаешь.
– Не уходи от ответа, - каким-то шестым чувством Карина понимала, что мужчина не против поговорить и ерничает только для вида.
– Ладно, ладно, - уступил Митяй, позволяя ей утолить свое любопытство. – Влюбился я всерьез и, как мне казалось, на всю жизнь еще в пятнадцать лет. Она была на два года меня старше и жила в том же детском доме, что и я.
– И вы расстались? – Сочувственно спросила у него Карина, изо всех сил подавляя в себе ревность, видя, что несмотря на показную безмятежность на лицо Митяя набежала тень.
– Не совсем, хотя стали видеться намного реже, что вполне естественно, - тем не менее довольно спокойным тоном продолжил он. – Я страшно скучал, при первой же возможности ехал к ней на другой конец города. Она с какими-то новыми подругами квартиру снимала. С ее слов устроилась на работу. Посменную, - скрипнул зубами Митяй с уничижительной улыбкой больше напоминавшей оскал.
Он был влюбленным сопляком. Глупым и наивным. Который верил, что не блещущая интеллектом девчонка без образования может легко найти высокооплачиваемую работу. Оказалось, что еще как может. Вот только он и подумать не мог, что деньги на шмотки, косметику и цацки она будет зарабатывать, продавая себя. У них ведь «любовь», мать ее растак. Он со стыдом теперь вспоминал, как она угощала его копченой колбасой и новомодными суши - недоступными деликатесами для детдомовских детей. Он старался не замечать снисходительных улыбочек и презрительных взглядов, которыми украдкой награждали его соседки возлюбленной. Малолетний идиот, он считал, что недостоин своей девушки, потому что был школотой без гроша за душой. Не придумав ничего умнее, он подался в «шестерки» к мелкому авторитету на районе, который охотно брал к себе безмозглых пацанов в качестве пушечного мяса.
Неизвестно, чем бы закончилась его криминальная карьера (хотя известно чем: тюрьмой или могилкой на кладбище, тут уж как повезет), если бы в один прекрасный день его не позвали потусить вместе с остальными членами группировки на блат-хату. В те дремучие времена разудалые бритоголовые молодцы регулярно собирались на день-два с кучей алкоголя, чтобы расслабиться. Для этой же цели приглашались за материальное вознаграждение дамы с не самой высокой социальной ответственностью, а, проще говоря, вызывали проституток для всей честной компании.
Обо всем этом Митяй узнал, только оказавшись в довольно убитой трехкомнатной квартире, в которой было так накурено, что называется, хоть топор вешай. На продавленном диване и двух креслах, составлявших гарнитур из мягкой мебели, сидели молодые парни спортивного вида, чьи имена и клички он еще толком не успел запомнить. На коленях у одного из них восседала молодая девушка в кричаще короткой юбке и самозабвенно целовалась с «братком». В углу на тумбе стоял японский телевизор, к которому был подключен видеомагнитофон, транслирующий на экран популярный боевик с Ван Даммом.
Открыв о дверной косяк бутылку пива, Митяй поискал взглядом свободное местечко, чтобы посмотреть кино, и тут как раз открылась дверь, ведущая в смежную комнату, из которой вышел широкоплечий парень лет двадцати, на ходу застегивающий джинсы. Причем из комнаты продолжали доноситься женские стоны, и Митяй невольно обратил заинтересованный взор вглубь комнаты. С того момента его жизнь разделилась на до и после.
Время растянулось, как в замедленной сьемке. На постели со скомканным бельем незнакомый бугай размашисто трахал стоявшую «раком» девушку, в которой Митяй без всякого труда узнал свою любимую. Сначала его мозг отказался воспринимать реальность и лишь отстраненно фиксировал информацию. На раскрасневшемся лице с размазанной помадой и подтекшей тушью блестели остатки чьей-то спермы. Она закатывала глаза и неестественно громко стонала, явно подражая актрисам из порнофильмов. А потом она вдруг посмотрела прямо на застывшего у дверного проема Митяя, и в ее широко распахнувшихся глазах загорелся чисто животный страх. Она невольно дернулась в сторону, словно хотела убежать и спрятаться, но имевший ее качок лишь хохотнул и удержал заметавшуюся по постели девушку за бедра. Кто-то зашел в комнату, мимиходом посоветовав Митяю занять очередь, и захлопнул перед его носом дверь.
Он же стоял оглушенный и дезориентированный, будто рядом с ним только что разорвалась граната. А потом в нем вспыхнула ненависть. Черная и очень злая, которая требовала крови. Митяю со страшной силой захотелось убить всех, кто находился в этой проклятой квартире. Его руки сами сжались в кулаки, а дыханье резко участилось. Возможно, произошло бы непоправимое, но что-то удержало его от бессмысленной расправы. Как знать, может, его ангел-хранитель, наконец-то, вспомнил о своих прямых обязанностях и отвел беду. Митяй развернулся на пятках и пошагал к выходу, напоминая ростовую механическую куклу с совершенно пустым взглядом. Желание оказаться как можно дальше от смрада той квартиры пересилило его жгучую ненависть ко всему миру. Он брел, куда глаза глядят, а смотрели они вглубь него самого и горючими слезами оплакивали раздавленные цветы его пылкой юношеской любви.
– Она оказалась не слишком чистоплотной и верной, - после долгой паузы произнес Митяй каким-то глухим чужим голосом. Он не собирался посвящать Карину в подробности той грязной истории. Не для ее нежных ушей и чистых доверчивых глаз были подобные мерзости. Вместо этого он заставил себя нарочито беззаботным тоном поведать, к какого масштаба глупости может привести излишняя сентиментальность. – Я чуть в петлю не полез из-за шлюхи. Самому смешно, а тогда убивался, как дурак последний. Тренер меня буквально за шкирку схватил и вытряс все это дерьмо. Помню, сидели с ним, пили водку, я весь в слезах и соплях душу выворачивал. Он мне столько правильных вещей сказал тогда, век не забуду. К доктору меня чуть ли не силком отвел, обнаружили хламидиоз, а ведь могло быть что и похуже. С тех пор я тщательно предохраняюсь и регулярно проверяюсь, тьфу-тьфу, больше эксцессов не было. Как говаривал тренер: «Без машины нету покатушек, без резинки нету потрахушек», - натянуто улыбнулся Митяй, чтобы закончить свой рассказ на относительно веселой ноте.
Карина чувствовала, что он ей многое не договаривает, но была рада той толики откровенности, которой он ее удостоил, поэтому молча обняла Митяя и прижалась щекой к его плечу. Он выпростал из-под одеяла руку и обвил ее за талию, придвинув вплотную к себе. Ей так много хотелось сказать ему, но могла ли она найти нужные слова для сочувствия? В конечном счете, она была обычной домашней девочкой, скучную жизнь которой потрясло до основание событие, бывшее для самого Митяя вполне рядовым в бесконечной череде его заданий. Ей пришлось прикладывать определенные усилия, чтобы оправиться от одного единственного опасного приключения, и она не представляла, как со всем этим справляется он, регулярно отправляясь в свои командировки. Они совершенно точно находились на разных уровнях понимания жизни, и ее восприятие мира во много могло показаться ему наивным. Поэтому она ограничилась утешающими объятиями, против которых Митяй нисколько не возражал.
Ей так хотелось залечить невидимые на его сердце раны, омыть их, словно родниковой водой, теплом и заботой. Она была уверена, что своей любовью сможет пробиться через стены, которыми Митяй отгородился, чтобы больше никто не причинил ему боли. А для этого ей было необходимо завоевать его доверие, и, вроде бы, пока она двигалась в правильном направлении, рассуждала про себя Карина, прислушиваясь к спокойному дыханию засыпавшего под ее присмотром любимого мужчины.