Не герой

На следующий день Владмир, Вовка Конопатый и Димон отправились искать святославльского приказчика. Нужное здание находилось на окраине города, близ старой крепости на берегу Оки. Переговоры прошли удачно, занимавшийся наймом Александр Павлович с радостью принял молодых людей, объяснил условия, пообещал за два дня до отправки группы прислать мальчика с запиской.

Заодно в процессе разговора, когда Вова заинтересовался происхождением необычного для Вендии имени приказчика, выяснилось, что ребята нарвались на земляка. Александр Павлович десять лет назад отправился с друзьями на рыбалку, попали в шторм, лодка перевернулась, намокшая одежда тянула человека ко дну. Дядя Саша уже распрощался с жизнью, как вдруг ему в глаза ударил яркий солнечный свет, а он сам оказался лежащим на берегу Онежского озера. Провалился. Попал в Вендию. Постепенно освоился на новом месте, нашел работу, поднялся на казначейских стройках. Даже жену себе нашел. Ирония судьбы – супруга Александра Павловича тоже была из провальцев, правда, из другого мира. Еще одна параллельная ветка истории, мир, в котором не было мятежа волинских князей и не возникла Империя.

Разговаривая с молодыми людьми, Александр Павлович понял, что это провальцы, но решил первым не раскрывать карты. Зато затем приказчик, убедившись, что встретил земляков, пригласил всех троих отметить встречу в ближайшей корчме. О судьбе конторы приказчик не беспокоился, оставил все дела на помощника. Ирония судьбы, Владмир вчера потерял друга, а сегодня нашел нового. Александр Павлович казался неплохим человеком, искренне желал добра новым знакомым.

В корчме, за обильной закуской и легкой выпивкой, молодые люди рассказали приказчику, что нового творится в России, куда ведет страну партия и правительство.

– Новый президент и премьер в одном лице, – задумчиво протянул Александр Павлович, – это хорошо. Страна развивается, нанотехнологии осваивает, ГЛОНАСС запускает, это тоже хорошо. Вырвались, значит, из бардака. А Ельцин и Горбачев что поделывают?

– Не знаю, – Владмир озадаченно поскреб в затылке. – Один, кажется, умер, а кто именно, не помню.

– Жаль, не дожил, – злобно ощерился Александр Павлович. – Ну, да ничего, мы с вами в новом мире, ребята. Давайте за нашего Диктатора, здоровья ему, и чтоб врагам спуску не давал. Дрогнули.

– За Диктатора! – Вовка поднял бокал.

– За Вендию! – провозгласил Владмир.

– Это правильно, – согласился Александр Павлович и закусил брагу кусочком белорыбицы.

– А что нас ждет в Святославле? – поинтересовался Димон.

– В сам город мы не попадем, только если случайно. Работать будем в крепости, а это такая штука – ребята, вы себе не представляете. От Волги и до Дона одни сплошные укрепления, мощнейшая крепость. Окопы, валы, башни, огневые точки, каменные казематы, орудийные и ракетные башни, подземные летные поля, автоматические пушки – город в кольце укреплений. Запомните – никто до сих пор не смог взять Святославль! Как построили город тысячу лет назад, так и стоит неприступная твердыня. В осаде бывал не раз, а враги в него входили только как пленники.

– А люди как там живут? Тяжело, наверное, если вокруг города одна сплошная запретная земля?

– Почему запретная? – не понял приказчик. – Между укреплениями поля возделываются, перелески шумят, луга раскинулись. Места всем достаточно.

– А шпионы? – прищурился Владмир.

– Вы еще недавно в Вендии, запомните: ни один человек не пойдет служить кайсакам. У нас уже лет четыреста кровная вражда идет. Все давно кровью повязаны. Эта война всех касается, и закончится она, когда мы убьем последнего кайсака и освободим от степняков Туркестан.

– Далеко.

– Пусть далеко, все равно мы до него дойдем, все равно мы разгромим это проклятое ханство.

Через седмицу молодые люди отправились в путь. Все дела завершены, долги розданы. С Граником Сташенко простились. Профессор даже слезу пустил, когда его пригласили на прощальный вечер. Незаметно для себя ученый сдружился с провальцами, понравилась ему эта группа, что уж говорить. Сам факт отъезда при этом стоял на десятом месте по важности. Коллеги Сташенко за год только в Вендии выявляли около двух десятков провальцев. Материал для работы был, много материала. Собратья профессора Сташенко всерьез изучали историю, философию, воссоздавали научные дисциплины двух дюжин миров.

– Очень жаль, что наше знакомство так быстро завершается, – сказал Граник Буривоевич Володе. – Ваше дело, ваше право ехать и жить в любом пределе Вендской земли. Я лишь от себя прошу вас не забывать нашу погрязшую в пыльных рукописях братию и при возможности заглянуть в Святославльскую академию. Мой старый враг Гельмут Брянский будет рад принять вас в гости в любое время.

– А почему старый враг?

– Видите ли, молодой человек, мы с Гельмутом уже десять лет как стоим на разных позициях. Мы с ним непримиримые враги как научные изыскатели и старые друзья, когда дело не касается науки и других ветвей Мирового Древа.

– Разумеется, Граник Буривоевич, давай дом и улицу.

– Пусть они уезжают, но мы-то остаемся, – влез Петро.

– Я тоже этому рад, – кивнул профессор, хотя по выражению его глаз было понятно: он бы предпочел, чтобы все было иначе.

Дорога до Святославля заняла всего шесть часов с небольшим. Знаменитая вендская чугунка связывала всю страну в единое целое. Быстрый, удобный и недорогой транспорт.

Да, Александр Павлович был прав – Святославль молодые люди практически не видели. Нанятую в Изяславле рабочую команду уже на пригородном вокзале пересадили на местный поезд. Короткий взгляд на город из окна вагона, и поезд унесся в приволжские степи. Четверть часа – и он остановился на станции «Чернополынное».

– Вот здесь мы и будем жить, – изрек Димон, обозревая окрестности с подножки вагона.

– Вперед! – Вовка бесцеремонно пихнул товарища в спину, заставляя уступить дорогу.

Открывшийся взору пейзаж не вызывал особых восторгов. Небольшое село. Утонувшие в зелени садов белые стены домиков за высокими оградами. Чистенькие мостовые, зевающие в тени собаки и копошащиеся в придорожных канавах куры. Обычное село. Людей на улицах не видно. Полдень. Кто не на полях, те дома от жары спасаются.

– Вот здесь мы будем жить и работать, – сказал Александр Павлович, вскинув на спину вещевой мешок. – Пойдемте, труженики, – приказчик махнул рукой державшимся кучкой полуторе дюжине прибывших с ним рабочих и зашагал по перрону.

Идти пришлось долго. Рабочий лагерь, да не лагерь, а целый рабочий поселок, располагался за селом. Вот здесь царило оживление, сновали самоходы, четыре тяжелых самополза тянули на волокушах циклопическую конструкцию, в которой Владмир узнал орудийную башню. Вот только, судя по габаритам, этой башне самое место было на линкоре, а не на второй линии обороны степного города.

Новоприбывших сразу же разместили в бараке. Внешний вид этого сооружения вызывал из памяти мифические лагеря заключенных, придуманные одним известным писателем, но внутри все было чистенько и уютно. Корпус разделен на ячейки личных жилых комнат, туалетов и умывальных предостаточно, везде порядок, чистота, все продумано до мелочей.

В комнатах минимальный набор мебели. Белье, спальные и туалетные принадлежности, рабочую одежду выдали прямо в бараке – старший по общежитию заодно заведовал складом. Два часа на то, чтоб распаковаться, вселиться, привести себя в порядок. За это время приказчик успел смотаться в управление, разведать обстановку, выяснить потребность участка в рабочих и специалистах.