Не говори мне «никогда»

– Рад тебя видеть, Енцо. – Сняв шляпу, Малкольм подошел к столу и протянул руку. Енцо лениво подал ему лишь кончики пальцев и указал на стул.

– Садись. – Он не сказал «пожалуйста», даже не улыбнулся.

Малкольм тотчас вспотел. Он уже знал по опыту, что Енцо нравилось заставлять людей нервничать.

Тот открыл черный кожаный ящичек с его инициалами на крышке и подтолкнул через стол.

– Расслабься, Малкольм. Вот возьми сигару. Один мой приятель в Гаване только что прислал мне новую партию. Превосходное качество.

Малкольм ненавидел сигары, но, тем не менее взял одну и медленно провел ею перед носом.

– М-м-м, у тебя дорогой вкус, Енцо.

Американец итальянского происхождения поднес золотую зажигалку к кончику своей сигары, щелкнул и легонько пыхнул.

– Моя мама, пусть душа ее на небесах спит спокойно, говорила, что я родился с запросами богача. – Он еще раз окутался дымом, защелкнул крышку зажигалки, прежде чем предложить ее Малкольму. – К несчастью, у нас не было ни гроша за душой. Вот почему мне пришлось стать богатым.

Струйка пота пробежала по спине Малкольма. Ему не нравился этот пустой разговор. Зачем бы Енцо его ни звал, лучше бы сразу перешел к делу.

– Ну, – наконец-то изрек мафиозо, откинувшись в кресле, – как идет твоя кампания?

– Лучше и быть не может. – Малкольм подавил желание ослабить узел галстука. – На девять пунктов впереди, по последнему опросу общественного мнения.

– М-м-м. – Енцо задрал голову и выпустил идеальное кольцо дыма. – А что это за слухи о том, что «Остин сентинел» вроде бы расследует источник средств на твою кампанию?

Так вот оно что! Он узнал, что Лаура рыскает вокруг. Желая показать, что не считает ситуацию серьезной, Кендалл хмыкнул:

– Тебе не о чем беспокоиться, Енцо. У нас с Лаурой Спенсер старые счеты, и время от времени она мутит воду в поисках какой-нибудь грязи.

– Если ей это удастся, вряд ли это тебе на руку.

– У нее ничего не выйдет. Сегодня утром у нее появилась новая цель в жизни – спасти свою газету.

Стараясь похвастаться инициативностью, он рассказал Енцо, как обошелся с молодой журналисткой.

– Так что, как видишь, – произнес Малкольм под конец, – Лаура Спенсер больше не будет нам досаждать. По правде говоря, я совсем не удивлюсь, если к концу года «Сентинел» вообще исчезнет с горизонта.

Реакция Енцо была совсем иной, чем он ожидал.

– Это был глупый шаг, Малкольм. До выборов еще целый месяц. За это время она успеет нам здорово навредить. – Его взгляд стал жестким. – Некоторые бабы в таких обстоятельствах ведут себя очень странно. Когда они валятся в тартарары, им нравится прихватить с собой кого-нибудь еще – обычно ту самую персону, которая стала причиной их бед.

Воздух в комнате, казалось, ощутимо сгустился, Малкольму стало трудно дышать. Он засунул палец за воротник рубашки.

– Ты не знаешь ее так хорошо, как я, – сказал он, стараясь совладать с собой. – Она такая же, как и ее старик. Все, о чем она заботится, – это ее газета.

– Ты вроде бы сказал, что ей, может, и не удастся спасти ее.

– Нет, не удастся. Но она будет делать все, что в ее силах и даже больше. – Его уже подташнивало от сигары, и он положил ее в пепельницу. – Клянусь, Енцо! Ей будет совсем не до меня.

Наклонившись над столом, Енцо ткнул сигарой в его сторону.

– Только не вздумай недооценить эту женщину, Малкольм! Мы сейчас говорим не о мелком репортеришке. Спенсер ответственна за то, что один мой очень влиятельный друг сидит за решеткой, хотя, казалось, комар носа не подточит.

Пронизывающий, беспощадный взгляд Енцо заставил Малкольма подумать о глотке хорошего виски, чтобы успокоить нервы.

– Я буду держать ее в поле зрения. Енцо медленно кивнул.

– Да уж постарайся. Мне бы очень не хотелось, чтобы мое время и силы, не говоря уже о деньгах, были потрачены напрасно.

Малкольм расслабился.

– Нет, нет, не напрасно, Енцо! Можешь не сомневаться.

– Тогда я рад, что мы с тобой поболтали на эту тему. – Енцо кинул взгляд на свой золотой «Ролекс». – Ты прилетел на самолете Джерри Орбаха?

– Да.

– Тогда тебе пора возвращаться, а то жена, небось соскучилась. – Он подождал, пока Малкольм встанет, прежде чем добавить: – Кстати, как там насчет ее пустяковой проблемы?

«Боже Иисусе, – пронеслась мысль, и у Малкольма закололо в паху. – Есть ли что-нибудь, о чем неизвестно этому человеку?»

– Все под контролем, Енцо. – Затем, словно хотел убедить самого себя, повторил: – Все под контролем.

Когда Кендалл ушел, Енцо нажал кнопку вызова Тони Кордеро – своего верного порученца, который сидел в соседнем офисе.

Через несколько секунд Тони вальяжно вплыл в кабинет и присел на край стола Енцо.

– Я вам нужен, босс?

Холодные глаза этого маленького, худощавого пуэрториканца с латинскими чертами лица и прилизанными черными волосами, собранными на затылке в конский хвостик, постоянно блестели, как будто у него была лихорадка. Тоже любивший принарядиться, одет он был в графитово-серые брюки, черную шелковую рубашку с распахнутым воротом и черные же модельные туфли.

– Тони, съездишь на несколько недель в Остин.

– У нас там проблемы, босс?

– Как раз это я и хочу выяснить. – Енцо поместил сигару в пепельницу и откинулся на спинку кресла, сцепив руки на плоском животе. – Ты помнишь журналистку по имени Лаура Спенсер?

Толстые губы Тони скривились в ухмылке.

– Как же я могу ее забыть? Это ее расследование привело Винса Декарди в каталажку.

– Теперь она издатель «Остин сентинел».

– Вот как? – Выражение лица порученца не изменилось. Очень немногое в этом мире могло взволновать Тони Кордеро.

– От нее исходит угроза, босс?

– Похоже, хотя Кендалл клянется, что она не опасна. – Енцо изучал тщательно отполированый ноготь. – Журналистка копается в источниках его предвыборных фондов, а мне не нравятся методы, которыми Кендалл пытается разрешить проблему.

– Что он натворил?

– Он заставил парочку своих друзей-толстосумов аннулировать рекламные контракты с «Сентинел», надеясь, что нехватка средств приведет газету к банкротству.

– А вы считаете, что она не отступится, так?