Не говори мне о любви

– Анни, подойди, - тихо, но твердо произнес он.

– Ник!
– Катя укоризненно покачала головой.
– Мы сами договоримся.

– Иди ко мне, милая, не бойся я тебя не обижу, - склонилась к ней Катерина.

– Подойди, дитя, маменька зовут, - тихо прошептала княгиня и слегка подтолкнула внучку по направлению к Катрин.

– Она не моя мама, - насупившись ответила девочка.

– Сегодня же велю убрать все портреты Натальи, - хмуро процедил Николай.

– Даже не вздумай!
– вскинулась Катя и снова повернулась к ребенку.

– Я буду твоей мамой, если ты позволишь. У меня тоже есть сын и маленькая дочка. Хочешь увидеть их?

– Хочу, - и сделав шаг вперед, Аня доверчиво вложила свою маленькую ручку в протянутую ладонь.

– Ну вот и славно, - облегченно выдохнула Катя, осознав, что все это время, боялась даже вздохнуть.

По дороге в Романцево Аня уснула, положив темноволосую голову на колени Катрин. Катя, даже не замечая, что делает, рассеяно перебирала пальцами шелковистые кудри Анечки, а Ник украдкой наблюдал за ними, когда дорога позволяла отвлечься. Нежность затопила все в его душе. Как же ему хотелось сжать ее в объятьях и не отпускать никогда. В усадьбу въехали к обеду. Взволнованная Наталья Федоровна вышла на крыльцо, и Катя с запоздалым раскаянием вспомнила, что не предупредила бабушку о том, что собирается с визитом в Отрадное. Она слегка пошевелилась и Анечка тотчас открыла сонные глаза.

– Мы приехали?
– спросила она.

– Oui, ma bonne (да, моя хорошая), - ласково улыбнулась ей Катя.

– Мадам, - обратилась она к графине, - познакомьтесь: это Анна Николаевна, княжна Елецкая.

– Рада знакомству, сударыня, - улыбнулась Наталья Федоровна.

– Николай Сергеевич, у Вас очаровательная дочь, - перевела она взгляд на князя.

– Благодарю, Наталья Федоровна, но ведь у меня есть еще и сын. Могу я его увидеть?
– взяв девочку на руки, Николай спустил ее с двуколки, и тут же маленькая ручка скользнула в его ладонь.

– Дети в саду с няней, - указав в сторону сада, произнесла графиня.

– Идем, mon ange, (мой ангел), - шепнул Ник дочери.

Катя с замиранием сердца следила за тем, как Ник и Аня подходят к ее детям. Алеша, заметил отца первым, и тотчас бросив возню с щенком, кинулся к нему на шею. Аня ревниво следила за тем, как отец, выпустив ее ладонь, обнял темноволосого мальчика. Брат и сестра уставились друг на друга, не скрывая мгновенно возникшей неприязни.

– Анни, это твой брат, Алексей, - повернувшись к дочери, произнес Николай.

– Не хочу брата!
– топнула ногой Анечка.
– И сестру не хочу, - надулась она, взгляд на Злату.

Злата, засунув палец в рот, некоторое время с интересом рассматривала маленькую девочку чуть постарше ее самой, а потом, подобрав с земли роскошную фарфоровую куклу в перепачканном шелковом платье, сделала несколько робких шагов к незнакомому мужчине и заинтересовавшей ее девочке и протянула той свое сокровище.

Аня перевела взгляд на куклу и взяла ее из рук Златы.

– Идем, я тебе ее дом покажу, - взяв за руку Анечку, пролепетала Злата.

Николай выпрямился, глядя вслед двум маленьким девочкам, что держась за руки, направились к террасе Он успел разглядеть дочь Войницкого. Боже! Как же она похожа на него, - сглотнул он ком в горле.
– Только глаза такого же цвета, как у матери, но черты лица...

Катя вздохнула. Злата приняла Анечку, но вот Алексей мгновенно почувствовал ее ревность и тотчас в защитной реакции отгородился от сестры.

– Все образуется, душа моя, - шепнул Ник, обнимая ее за плечи и целуя в висок.

– Надеюсь, - прижалась к нему Катрин.

Почти до самого вечера отец и дочь Елецкие оставались в Романцево. Аня быстро нашла общий язык со Златой, но Алексея по-прежнему сторонилась.

Прощаясь с Николаем и Анечкой, Катя вышла на крыльцо. Возница уже подал коляску и ожидал господ, мысленно поторапливая князя и барыню, так как хотел вернуться в Романцево засветло. Вороной Елецкого, привязанный к задку двуколки, недовольно фыркал.

– Я приеду за тобой завтра, - целуя ее в щеку, произнес Ник.
– Отец Георгий хотел нас видеть.

– Я буду ждать, - улыбнулась Катрин.

Хотя в душе испугалась предстоящей встречи. Вдруг святой отец объявит ее грешницей и не согласится обвенчать с Николаем.

Поздним вечером, заглянув предварительно в детскую, Катерина зашла в покои к Наталье Федоровне.

– Ну, что, платье подвенечное выбрала уж?
– поинтересовалась графиня.

Катя грустно улыбнулась.

– Белое мне надевать не положено. Блудница я, мадам, двух детей в грехе прижила.

– А ты у отца Георгия спроси, - покачала головой Наталья Федоровна.
– Он тебе и скажет, грешна ты или нет.

– Грешна, грешна, - вздохнула Катерина.
– Даже считая, что замужем я за Войницким, душою все равно не с ним была. Я и сейчас боюсь, что открою глаза, а все это был сон, и я снова в Тифлисе, - прошептала она.

– Ты будто и не рада?
– удивилась графиня.

– Я рада, очень рада! Он - вся моя жизнь, но оттого и боязно мне: вдруг опять случится что-нибудь? Я умом-то вроде и понимаю, что не замужем за Станиславом была, но все же страх вот здесь, - приложила руку к груди Катя.
– Вдруг кто скажет, что обман -- это все, и я по-прежнему Войницкому жена венчанная.

– Горемычная ты моя, - улыбнулась ей графиня.
– Мне поляк этот сразу не по душе был. Вот вроде и вижу, что любит он тебя, но нет в нем света, все тьма да холод.

– Мне и Татьяна говорила, что холодный он, - улыбнулась вдруг Катя, вспомнив слова сестры.
– Жаль, что они с Андреем не успеют приехать.

Графиня только загадочно улыбнулась в ответ на ее слова. Еще в мае, когда Ник только уехал в Тифлис, оставив ей Алешу, Наталья Федоровна отписала в Олесино младшей внучке о переменах в жизни Кати и гостей теперь ждала со дня на день.

На следующий день, входя под своды маленькой церквушки в Отрадном, Катя судорожно сжала ладонь Николая, и он, почувствовав ее волнение и страх, недоуменно заглянул ей в глаза.

Отец Георгий, высокий очень худой пожилой мужчина с умными проницательными глазами, вышел из ризницы. Оглядев вошедших, он повернулся к Нику.

– Ступайте, Ваше сиятельство, - едва заметно улыбнулся он.
– О Вас мне известно все с самого Вашего рождения. Мне с избранницей Вашей поговорить надобно.