Не грози Дубровскому! Том III

— Фёдор Антонович. — Тихо сказал дед и в комнату тут же вошел Лунгин, как будто всё это время подслушивал. — Проводите молодого человека на склад и выдайте ему обмундирование.

— Будет сделано, Николай Михайлович! — Вытянувшись по струнке козырнул Лунгин и вывел меня из кабинета.

Мы прошли на склад, длинные полки которого были завалены пыльными пластинками из чёрного металла.

— Иваныч, выдай комплект одежды на парня. — Сказал Фёдор, облокотившись на стол кладовщика.

Мужик со свёрнутым набок носом осмотрел меня с ног до головы и спросил:

— Сорок восьмой размер?

— Совершенно, верно. — Улыбнулся я.

Кладовщик подошел к одному из стеллажей, покопался среди пластин и взяв одну из них бросил передо мной на стол. Пластина глухо ударилась и тускло сверкнула в лучах магического светильника.

— Держи. — Сухо сказал мужик, сев за стол.

— Ого. А тебе повезло. Новый комплект достался. — Присвистнул Фёдор.

— Антоныч, у меня только новые и есть. То, что в прошлый раз тебе с подранка выдали, не считается. Каждый может ошибиться. — Возмутился кладовщик.

— Ага, ошибиться. Ты мне выдал тряпки, от которых гнильём разило на всю округу. Я только распаковал контейнер, а весь особняк уже провонялся.

— Ну звиняй. Я ж не со зла. Видимо забыли постирать перед выдачей.

— То есть ты не отрицаешь что выдаёшь уже поношенное? — Хитро прищурился Лунгин.

— Отрицаю. Но всякое случается. — Усмехнулся кладовщик и достав газету отмахнулся от нас. — Всё, валите. Я занят.

— Камень телепортационный гони и пропуск в архив. Занятой блин. — Фыркнул Лунгин.

Вздохнув, кладовщик выдвинул ящик стола и достал оттуда два предмета. Маленький фиолетовый камень размером с лесной орех, а также картонку с начертанными на ней мелкими символами которые было сложно даже рассмотреть.

Я прикоснулся к картонке, и она, вспыхнув синим пламенем исчезла. Подобный эффект был и у ключей от номеров в отеле. Только на тех ключах было начертано значительно меньше рун. Спрятав в карман камень телепортации, я осмотрел стальной брусок.

— Влей в контейнер ману, и форма будет закреплена за тобой. Другой человек сможет её одеть, только если ты погибнешь, и кладовщик снимет защитное заклинание. — Сказал Фёдор.

Интересный предмет. Подобных я никогда не встречал. Контейнер? Ну посмотрим, что внутри. Поток маны проник в предмет и прокатился по нему высвечивая сотни маленьких рун. Когда синеватое свечение погасло, контейнер рассыпался, оставив висеть на моей руке костюм из тонкой ткани.

Чёрная плотная ткань с вкраплениями золотой нити, с вышитыми крыльями у нагрудного кармана, расположенного справа. Форма чем-то напоминала военную, правда с куда более свободным кроем и обилием скрытых карманов. Особенно порадовало что помимо штанов и кителя, здесь был и плащ с капюшоном.

— Если повторно вольёшь ману в форму, то она снова упакуется в контейнер. А ещё, вот. — Лунгин вложил мне в ладонь значок в виде пламени, на фоне которого располагалась половина звезды. — Теперь ты в моём отряде. Зовёмся мы пламенный рассвет. Да немного пафосно, но мы ведь аристократы, пафос наше всё. — Усмехнулся Фёдор.

— А если я пройду стажировку, то получу значок с целой звездой? — Спросил я, вертя в руках невесомую безделушку.

— Что значит получишь? Это штучная вещь. Если пройдёшь стажировку, то твой значок изменится. Одна звезда рядовой, две сержант и так далее. Одним словом, старайся, слушай что говорят старшие и будет тебе счастье.

— Понятно. И каким будет моё следующее задание? — Я влил ману в костюм и он, полыхнув, синим снова принял форму чёрной пластины.

— Твоё задание? — Задумался Лунгин. — Отправляйся в академию и прилежно учись. Если появится работа, с которой ты справишься, я с тобой свяжусь.

— Отлично. Если встретишь голема с которым не сможешь справиться, дай знать. — Я улыбнулся и пожал протянутую руку.

Оставшуюся неделю я мотался из города в город нанимая фармацевтов, и контролируя работу аптек. Вадим договорился с Панфиловым о помощи и каждый день открывал около пяти новых точек по всей Сибири.

Но не всё шло так гладко как хотелось бы. К примеру, в городе Бабушкин, ректор нанял прожжённого вора, который после первого же рабочего дня вынес кассу, а вместе с ней и все лекарства. Вадим, конечно, нашел наглеца, сломал ему ноги и вернул всё украденное, но из-за этого инцидента мы потеряли ценное время.

Я рассчитывал за эту неделю открыть аптеки хотя бы в половине городов Сибири, но мои прогнозы явно оказались слишком оптимистичными. Пришлось оставить всё на Вадима, а самому возвращаться в академию.

Академия выглядела по-новому. Внешне, казалось, что здесь ничего не происходило, но вот память то и дело подбрасывала воспоминания о растерзанных телах, лежащих на мостовой. Пожалуй, никто из студентов больше не сможет здесь чувствовать себя в абсолютной безопасности. Впрочем, это было написано на напряженных лицах студентов.

Мы договорились с ребятами посидеть вечером в отстроенном заново кабаке «две башни». А перед этим я зашел в гости к Ершову.

— Вася, ты дома? — Спросил я, постучав по двери.

Ершов вышел всё в той же уродливой маске и не сказав ни слова, поклонился и указал рукой на кресло, стоящее в глубине номера.

— Нет, спасибо. Я постою. А вот ты присаживайся. Прошла неделя, а значит настало время повторить процедуру. Грув. — Сказал я, призвав дендроида.

Деревяшка без церемоний толкнула в грудь Ершова и тот плюхнулся в кресло.

— Эй. Давай без грубостей. Он всё-таки твой клиент! — Возмутился я. — Да, пока не заплатил. И что с того? Ты ведь тоже его ещё не вылечил?

— Грув! Грув! Грув! — Орал дендроид размахивая ветками.

— Ой, да заткнись ты уже. Давай лечи. Быстрее исцелишь, быстрее получишь оплату. — Я вздохнул устав от спора и посмотрел на Васю, снявшего маску. — А ты не смей ему платить до того, как он закончит работу. Иначе этот пенёк пустит твою семью по миру, своим неуёмным аппетитом.

Вася беззвучно засмеялся, а Грув недовольно приступил к процедуре. Он отрастил лозу и откусил её посередине. Белёсый сок брызнул на пол гостиницы, после чего Грув принялся возюкать огрызком сочащейся лозы по физиономии Ершова. Сок, попадая на кожу шипел оставляя после себя белёсую плёнку.