Не грози Дубровскому! Том VI
Шрифт:
Михалыч предложил разнести эту богадельню и сожрать всех охранников. Слай хотел проплавить мне выход на свободу. А Клювик доставить меня домой. И только Грувдарг тихонько посмеивался понимая, что всё это лишнее.
Особняк Быковых.
Децимация.
На площади выстроилась армия рода Быковых. Четыре тысячи и семьсот человек наблюдали, как по стенам крепости ведут три сотни беглецов. Узнав о том, что скоро состоится децимация маги испугались и решили сбежать,
— Вы обвиняетесь в нарушении присяги роду Быковых и приговариваетесь к смертной казни. Приговор будет приведён в исполнение немедленно. — Выкрикнул начальник охраны, краем глаза поглядывая на молодого господина.
Беглецов сковали друг с другом цепями и поставили на зубцы замковой стены. Маги покачивались, ловя равновесие и посматривали друг на друга. Кто-то рыдал, кто-то с мужеством готовился к смерти. Справа от них на зубец стены поднялся начальник охраны.
Между его ладоней появилась прозрачная дымка, создав лёгкий порыв ветра. Дымка сплелась в сферу, внутри которой струилась завывающая стихия. Через мгновение она рванула вперёд, превратившись в серп ветра.
Прозрачная волна прошла сквозь шеренгу магов, выстроившихся на стене, и исчезла. Беглецы ещё были живы, когда их тела развалились на части и полетели вниз с крепостных стен, окрашивая воды Ангары в алый.
— Ваше высочество! Приговор исполнен! — Выкрикнул начальник охраны надеясь, что Богдан утолил жажду крови и децимация не состоится.
— Отлично. Приступайте к децимации. — Холодно сказал Богдан, сложив руки на груди.
Начальник охраны тяжело вздохнул и выкрикнул:
— Несите жребий!
Из особняка вышли десятки слуг, держащих в руках маленькие соломинки, которые и решат кто сегодня будет жить, а кто умрёт.
Посёлок Никола.
Пятью часами позднее.
— Саныч, а ты чё так поздно рыбачить собрался? — Спросил седой мужик, разгружающий снасти.
— А чё ещё делать? Вы ж утром всем стадом сетей понаставите и хрен чё поймаешь. Вот хочу попробовать на закате порыбачить. — Отмахнулся старик, отчаливая от пристани.
— Да ладно тебе. Ангара большая всем всегда хватало, а тут гляди прям обделили тебя. — Седой увидел, как Саныч показал ему дулю и добавил. — Ну плыви, плыви. Рыбак хренов.
Саныч выплыл на середину реки и встал на якорь. Вода в закатных лучах отливала золотом, обещая прекрасный улов. Саныч, конечно, знал, что лучший клёв на рассвете, но сил соревноваться и спорить с молодняком уже не было. Он закинул сети и стал ждать.
— Идёт! Идёт родимая! О боги! Да что же это?! — Выкрикнул Саныч, видя, как к его лодке приближается чёрная тень. — Да сколько же тут рыбы?! — Воскликнул он когда лодку заметно качнуло и потянуло вниз по течению.
Рыбак трясущимися руками потянул на себя сеть, которая отказалась поддаваться. Тогда он потянул изо всех сил. Старые мышцы набухли от напряжения, вены вздулись, но безуспешно, сеть не поддавалась. Саныч посмотрел в сторону причала и увидел, что его знакомый ещё разгружает снасти.
— Валёк! Сюда! Эй! Помоги мать твою! Половину улова отдам!
— Хе-хе! Половину? Большой улов чтоль? — Засмеялся Валёк.
—
Да! Вытянуть не могу! Плыви сюда живее!Отложив снасти Валёк запрыгнул в вёсельную лодку и бодро погрёб в сторону Саныча. Спустя пять минут он стоял на борту и вместе с товарищем что было сил тянул сеть.
— Да чё ты там поймал? Царь рыбу? — Рыча спросил Валёк.
— Яж говорю улов огромный! Главное вытащить. Ну, раз, два, взяли аргх!!! — Кряхтел от натуги Саныч.
Сеть поддалась и не спеша стала заползать на борт рыбацкой лодки. Сквозь крупные ячейки сети был виден ворох чёрных водорослей. Они облепили что-то массивное. Сделав ещё пару рывков, друзья выволокли на борт первую сетку. Рухнув на задницу, они, тяжело дыша улыбались.
— Ну Саныч. Не знаю чё мы там поймали, но улов жирный. Пошли посмотрим. — Сказал Валёк и помог старику подняться.
Подойдя к сетке, они начали копаться в водорослях, и рука Валька наткнулась на что-то длинное и скользкое. Он потянул это на себя и с недоумением спросил.
— Это чё за хрень? Угорь что ли или червяк такой здоровый?
В этот момент Саныч задрожал всем телом и показал крючковатым пальцем на сеть, из которой виднелась человеческая голова. Валёк мгновенно понял, что держит в руках чьи-то кишки и с отвращением отбросил их. Оба рыбака заорали, срывая глотку, и сиганули за борт. Они гребли в сторону посёлка так, как будто от этого зависела их жизнь.
Ужас рыбаков сменится радостью, как только они напьются вусмерть и протрезвеют. Ведь гвардейцы рода Быковых получали солидное жалование и носили при себе массу побрякушек, которые можно очень выгодно продать.
Я потерял счёт времени. Минута сменялась минутой, и постепенно ощущение времени стёрлось. Ты посреди давящей со всех сторон черноты. А ещё проклятый голод. Эх… А ведь недавно Яшка накрывала замечательный стол. Может и правда использовать телепортироваться в кармашек? Перекушу и вернусь.
По стене пошла мелкая вибрация, перерастающая в звук. Гулкие шаги приближались к моей камере, а вместе с ними послышался и громогласный голос Панфилова.
— Вы совсем сдурели?! Без суда и следствия закрыли в камере достойного человека! Я это просто так не оставлю! Пересажаю вас всех сволочей! Чё вылупился? Открывай, живо! — Рявкнул он и в замочную скважину моей темницы вставили ключ.
Клац, клац. Массивная дверь скрежетнула, ослепив меня непривычно ярким светом ламп. На меня смотрели трое. Полицейский, который ранее запер меня, Панфилов и незнакомый мне мужчина, держащий в руках папку с бумагами.
— Виктор Игоревич, родной. На выход. — Сказал Панфилов и потянул меня за руку.
Послышались новые шаги и к нам подбежал запыхавшийся Черняев.
— Что вы себе позволяете?! Это произвол! Верните заключённого обратно в камеру! — Выпалил он, пытаясь, оттеснить Панфилова в сторону.
— Прошу вас успокоиться и убрать руки от моего подзащитного. — Деловито сказал мужчина с папкой, и преградил путь Черняеву. — Вина моего клиента ещё не доказана. А значит вы не вправе ограничивать его свободу. Вот бумага, подписанная верховным судом Иркутска. Прошу ознакомиться. — Он вытащил из папки лист с гербовой печатью и протянул следователю. — Суд разрешил выпустить господина Дубровского под залог и подписку о невыезде за пределы империи.