Не грози Дубровскому! Том VII

— Да, Фозот почти пал. Ещё день, и ключ будет у нас в руках. Лев, ты мне нужен на пару минут. Хочу посоветоваться. — Сказал я, не удостоив владычицы даже взгляда.

Не говоря ни слова, Лев последовал за мной. Мы снова отлетели подальше от столицы и только после этого начали беседовать.

— Ну как успехи господин переговорщик? — Улыбнулся я.

— Посредственные. — Вздохнул Лев. — Она хочет, чтобы её люди жили в мире. Но не может даже представить, что возможен мир с другими нациями. Уверена, что Фозот, Виразиил или Гистус ударят при любом удачном моменте.

— А ты ей говорил, что исчезновение сердца мира могло бы решить проблему?

— Конечно говорил. Кьяра думает, что тысячелетия взаимной ненависти так или иначе заставят их убивать друг друга. И никто из её людей не сможет жить тихо, пока существуют другие нации.

Услышав это, я лишь потёр виски. Начала болеть голова от такой непроходимой тупости. Наши предки гибли тысячелетия напролёт и именно поэтому я хочу защитить своих людей, отправив их на гибель повторив цикл в точности до мелочей. Чтобы спасти людей, она собирается их погубить. Звучит как план капкан.

— Идиотизм какой-то… Тогда поступим так. Идёшь к ней, и ведёшь себя как будто ничего не случилось и победа близка. Я врываюсь и связываю вас обоих. Говорю мол «не мешайтесь под ногами!». После иду в храм и забираю последнюю часть ключа.

— Думаешь она поверит в этот фарс? — Приподняв бровь спросил Лев.

— Думаю, она слишком импульсивна и слишком недолюбливает меня. Но ты прав, есть шанс что она решит будто мы с тобой в сговоре. Тогда тебя, скорее всего, попытаются убить.

— Убить? Ты смеёшься? Из их однобоких магических кристаллов? У них нет и шанса. — Усмехнулся Лев.

— Я рад, что ты к этому готов, но на всякий случай возьми. — Я протянул ему портальный камень. — Случиться может всякое. А от любви до ненависти всего одно убийство божественного зверя. Если поверит в моё предательство и твою непричастность, то отлично. Если нет…

— Понимаю. — Решительно сказал Лев.

После этих слов я его стал уважать ещё сильнее. Вот он истинный аристократ. Нашел любовь всей жизни, но готов от неё отказаться ради блага миллионов жителей. Особенно важно то, что это жители не его мира и даже не его княжества. Просто толпа безликих незнакомцев, которых он никогда не видел.

Интересно, если Кьяра придёт в ярость и нападёт на Льва, то я смогу, загадав желание, вернуть её чувства и снова объединить молодые сердца? Я не хочу лишать друга девушки, которая ему так мила, но увы не могу поступить по-другому. Подумав минутку, я сказал:

— Хммм. Кажется, у меня появился план получше. — В моих руках материализовалось зеркальце, и я тут же изменился, приняв облик Льва. — Божественного зверя убьёт не Дубровский, а сама владычица северных пустошей. — Коварная улыбка расплылась по моему лицу.

* * *

Три часа спустя.

Шатёр Кьяры.

Лев и Кьяра лежали полностью обнаженные на шкуре белого тигра. Девушка тяжело дышала и блаженно улыбалась, а её ноги подрагивали от испытанного наслаждения.

— Знаешь. Меня называют владычицей северных пустошей, но впервые в жизни я чувствую, что не принадлежу себе. — Она стрельнула глазками и с трудом взобралась на Льва поглаживая рукой его по груди. — Ты мой владыка. — Промурлыкала она.

От этих слов Льву стало не по себе. Ведь он был первой любовью Кьяры и прямо сейчас собирался её предать. Чтобы скрыть волнение, Лев схватил её за шею и притянув к себе, поцеловал.

— Кстати, не знаешь почему Дубровский зачастил с визитами? Раньше он появлялся раз в пятилетку, а тут практически каждый день шастает. Не кажется ли это тебе странным? — Спросила Кьяра отстранившись.

— Мне кажется странным то, что ты так часто о нём говоришь. Вроде бы, ты только что говорила, что это я властитель твоего сердца. — Улыбнувшись, сказал Лев, пытаясь перевести тему. — К тому же у нас есть дело поинтереснее.

— Да, я чувствую, как твоё «дело» упёрлось мне в ягодицы. — Промурлыкала Кьяра и взялась рукой за причинное место своего властителя.

* * *

Пока Лев объезжал свою королеву, я направился к дому одного из военных советников Кьяры. Довольно позорное строение из камня, облепленного глиной, наши министры в такую халупу даже в туалет бы не стали ходить. Постучав в дверь, я услышал недовольный голос:

— Кто там припёрся? — Дверь открылась и на пороге показался двухметровый лоб, у которого бицепс был толще чем моё тело. — Ой. Вестник, прошу простить. — Тут же он понизил громкость. — Чем могу помочь?

— Напомни, как тебя зовут? — Спросил я, сделав надменный вид.

— Ангрон. Меня зовут Ангрон.

— Отлично. В доме ещё кто-то есть?

— Эмм… Нет, только я. — Замявшись ответил он.

Отодвинув здоровяка в сторону, я вошел в его жилище. Внутри всё было богато обставлено. Изысканные кувшины, скульптуры из камня и глины, куча золотых предметов. Да он богач, по крайней мере по местным меркам.

— Закрой дверь. Есть разговор государственной важности.

Услышав мои слова огромный сорокалетний, детина тут же нахмурился и задвинул засов.

— Думаю тебе известно, что сейчас я добываю ключ находящийся в Фозоте. — Советник кивнул. — Я уничтожил один город и обнаружил там документы говорящие о том, что Фозот оставил подслушивающее устройство в шатре владычицы. Именно поэтому я пришел к тебе, а не к ней.

— Вот выродки! Когда победа будет за нами, я лично… — Распалился советник, но я его прервал.

— Нет времени на бахвальство. Все мы в опасности. — Серьёзно сказал я, обведя взглядом жилище советника. — В одном из документов было указано, что Фозот изобрёл технологию, позволяющую изменять свой облик. К примеру, они могут принять облик владычицы и напасть на божественного зверя.

— Нужно срочно принять меры! — Выпалил советник и на мгновение задумался. — А откуда мне знать, что ты действительно вестник, а не… — Договорить он не успел, так как я призвал лозы, которые вздёрнули его за горло над землёй. Советник только прохрипел. — Верю…

— Я хочу, чтобы ты сообщил об этом всем военным советникам и оповестил охрану. Нужно придумать как можно определить кто именно пытается попасть к божественному зверю и ни в коем из случаев туда не должен попасть враг. Ты понимаешь? От этого зависит судьба вашего мира. — С тревогой в голосе сказал я.