Не ходите, дети...

Время от времени та часть, которая выглядела человеком, подбегала к другой части и ненадолго сливалась с ней. В этот момент силуэт вообще не походил на что-либо хотя бы смутно знакомое Мзингве. Разве что… Как-то он случайно переключил телевизор на канал «Дискавери» и нарвался на программу, рассказывающую о делении клетки. Что-то общее с той картинкой он видел и сейчас. Уродливое создание дергалось, выпускало в разные стороны отростки-щупальца, потом его вдруг разорвало, и опять появились два силуэта – человеческий и не совсем.

Нет, Мзингва не боялся злых духов. В мире существует множество других существ, которых следует опасаться. Полицейские, бандиты, дикие звери, в конце концов. А духи – не очень-то он в них и верил. Просто немного сам себя запугивал. Но подходить близко к непонятным и изменчивым фигурам все же не хотелось. И он уже подумывал, не сделать ли небольшой, миль на пять, крюк, чтобы обойти неприятности стороной, когда случилось новое превращение. Существо опять соединилось, потом сплющилось, словно бы расползлось по земле, и через мгновение обернулось уже двумя абсолютно нормальными людьми с установленным природой количеством рук, ног и голов. А на земле осталось лежать еще что-то, напоминающее… ну конечно же, напоминающее лежащего человека.

Мзингва облегченно вздохнул. Встреча с нечистой силой откладывалась на неопределенный срок. А людей, за исключением гангстеров и копов, он никогда не боялся. Но ни тех ни других на земле кумало, к счастью, не встречалось. И зулус прибавил шагу, чтобы лучше рассмотреть путников, чуть было его не напугавших. Те как раз заканчивали отдыхать, и один из них пристраивал тяжелую ношу на закорки другому. Теперь, с расстояния в триста шагов, Мзингва смог определить, что идут они в несколько ином направлении, чем он сам, и минут через пять совсем скроются из виду. А любопытство не позволяло просто так их отпустить.

– Эй, подождите! – крикнул он и замахал руками, скрещивая их перед собой.

Его услышали и заметили, но останавливаться, похоже, не собирались. Но и пойти быстрее с тяжелым грузом тоже не могли. А Мзингва мог даже побежать и в конце концов так и поступил. Тот из путников, который шел налегке, оглянулся и понял, что от преследователя им не избавиться. Он что-то сказал товарищу и направился навстречу Мзингве. И тут зулус его опознал.

– Бонгопа! – закричал он еще громче, чем в тот раз, когда крааль Бабузе посещал советник. – Вот так встреча! Кого это вы несете? И зачем? И куда?

Сын кузнеца скривился, словно ему носорог наступил на ногу, но тут же исправил выражение лица на радушную улыбку. Для кумало привет без ответа – кровная обида и верх неприличия.

– Рад тебя видеть, Мзингва, – сказал он, демонстративно оглядываясь на спутника. – Извини, что не могу с тобой долго разговаривать. Мы очень спешим.

– А что случилось-то?

– Человек умирает, – коротко объяснил Бонгопа. – Несем к колдуну. Может, Кукумадеву успеет дать ему какое-нибудь снадобье.

Если молодой воин думал, что после этих слов Мзингва от них отстанет, то он, видимо, вообще напрасно пытается думать. Любопытному шоферу только и нужна была какая-нибудь зацепка, а тут их набиралось с полдюжины.

– К колдуну? – переспросил он. – Вот здорово! Шаха говорил, нам тоже нужен колдун. Давай я пойду с вами, помогу нести умирающего, а заодно и разведаю дорогу.

– Мы очень спешим, Мзингва, – терпеливо повторил сын кузнеца. – Ты не сможешь идти так быстро, как привыкли ходить кумало. До скорой встречи.

И он повернулся, чтобы продолжить путь. Но не таков был Мзингва, чтобы без борьбы отпустить интересного собеседника.

– Это почему же? – притворно обиделся он. – Думаешь, ноги у шофера только для того, чтобы на педали нажимать? Да я пешком от Дурбана до Питермарицбурга [56] могу пройти. Да я, если хочешь знать, в школе лучше всех бегал… бы, – добавил он после паузы. – Если бы во втором классе курить не начал.

Когда Мзингва пускался в воспоминания о прежней жизни, кумало обычно понимали через два слова на третье. Бонгопа исключением не оказался. Он лихорадочно придумывал, что бы ответить на загадочные слова гостя, да так, чтобы тот отвязался. Но Мзинва был парнем сговорчивым, только не очень догадливым.

56

Питермарицбург – столица провинции Ква-Зулу-Наталь. Расположен в 80 км от Дурбана.

– Ладно, не хочешь меня с собой брать – так и скажи. Но хотя бы узнать, кого вы несете к колдуну, я могу?

Вот это другое дело, обрадовался сын кузнеца. От прямых вопросов кумало никогда не уходят. Отвечают так же прямо.

– Нет.

– Почему?

– Потому что этого никто не должен знать. Приказ вождя.

Любому другому зулусу этого объяснения хватило бы. Но Мзингва был городским зулусом, родившимся на пару веков позже Бонгопы. И какой-то там вождь для него авторитетом не являлся.

– Ах вот как, – оживился он. – Интересно, кто же там такой важный?

Второму кумало надоело топтаться на одном месте. Он осторожно опустил больного на землю, прикрыл ему лицо полой плаща и вопросительно посмотрел на Бонгопу: долго ли тот еще собирается болтать? Сын кузнеца молча покосился в сторону навязчивого собеседника, показывая, что никак не может его спровадить. А Мзингва, приняв их немой диалог за разрешение, подскочил к неподвижно лежащему больному и потянул за уголок ткани. Совсем сдернуть плащ не удалось, Бонгопа перехватил руку и бесцеремонно оттолкнул зулуса. Но тот успел кое-что рассмотреть. Конечно, парень исхудал, лицо стало совсем желтым, глаза ввалились, но не узнать его еще труднее, чем узнать.

– Так ведь это же…

– Нет, это не он, – перебил Бонгопа.

– Да как же не он, когда он?

Своим глазам Мзингва привык доверять, да и глупо спорить с очевидным, но сын кузнеца почему-то спорил.

– С твоим другом ничего не случилось, а тот, кого ты видел, – это другой человек.

– И кто же это тогда?

Воин кумало вздохнул и спокойно, даже немного печально предупредил:

– Еще один вопрос, и мне придется тебя убить.

Его спокойствие убедило Мзингву лучше самых зверских гримас. Да и слова звучали очень знакомо. Примерно так выражались герои боевиков, и обычно сдерживали свои обещания. Может быть, жизнь и не во всем похожа на кино, но проверять Мзингве не хотелось.

– Что ты так рассердился-то? – искренне удивился он. – Сказал бы сразу, что дело секретное. Я бы тогда и близко подходить не стал.

– Так я и сказал, только ты словно и не услышал, – уже мягче ответил Бонгопа. – Но если у тебя и теперь уши заложило, пеняй на себя.

– Понял, понял, – пятясь пробормотал шофер. – Куда ты пошел, я не знаю, кто с тобой был – не разглядел, и вообще я тебя не встречал.

– Нет, отцу можешь сказать, что видел меня, – поправил сын кузнеца. – Но только меня одного. И только отцу.