(не)хорошая девочка

— Стас дерганным движением опустил телефон в карман брюк. — Мы к этому еще вернемся. — Его слова повисли в воздухе грозовыми облаками. Он ушел, а я еще минут десять стояла у стены с бешено бьющимся сердцем и дрожащими руками. Ненавидела Андрей, но сейчас даже была ему благодарна, что заступился за меня. Стас не вернулся и только тогда я с облегчением сползла по стене и расплакалась. Я уже давно не надеялась на лучшее. Была уверена, что после разговора со Стасом, Андрей больше за меня не заступится. Мне придется спать со Стасом, пусть я и не понимаю, для чего ему это нужно. Может, это новый способ напугать меня, заставить сотрудничать?

Сумела собраться себя с пола и выйти только к ужину. Тимур к тому времени уже отбыл, я не была уверена, что встречу его когда-нибудь еще. Правда переживания за Тимура быстро ушли на второй план, когда я узрела свой поднос. Мне выдали большой кусок торта и шампанское в чашке, продукты о которых приходилось только мечтать. Нехорошее предчувствие поселилось в сердце.

— Последний ужин, — с усмешкой бросила Лена. Ленар подтолкнул ее в плечо, взглянув на меня с сочувствием, но быстро отвел взгляд. Неужели, она права и мне, как смертнику, предоставили вкусный ужин напоследок?

Полночи я не могла сомкнуть глаз из-за беспокойства. Весь этот месяц на базе я отчаянно храбрилась, убеждала себя в безразличии перед лицом конца, так было легче жить. Но ключевое слово именно «жить». Я не хотела умирать. Даже не так. Я отчаянно хотела жить! В эту ночь мысли хороводом носились в голове. Я вспоминала родителей и жалела, что перед исчезновением мало общалась с ними из-за занятости на работе. Они были строги ко мне, даже слишком строги, но это не значило, что я их не люблю. Иногда я ругала их. Винила их в том, что не жила. Но причем здесь родители? Они не ограничивали меня после окончания института, считая, что я уже повзрослела, лишь мама причитала по привычке. Я сознательно загоняла себя в рамки. В эту ночь я жалела о многих вещах, иногда о глупостях, как, например, о том, как в первом классе не поцеловала мальчика, когда он попросил. Испугалась, как всегда. Я была такой трусихой. Боялась сказать лишнее слова, боялась помешать, боялась высказать свое мнение. Даже в институт я поступила не столько по своему желанию, я готова была идти на юридический, как того хотела мама, но отец заметил, что я увлекаюсь компьютерами и предложил факультет «программирования». Даже этот выбор сделала не я. Дальше только хуже, я стеснялась себя. Моя подруга Вероника, тоже толстушка, неунывающая и веселая, уже год как счастливо замужем, копит деньги на очередной отпуск, путешествует, занимается любимым делом и уже достигла высот в кулинарном ремесле. Что мне мешало просто жить? Просто выбираться из дома в театр, кино, клуб? Знакомиться с людьми, общаться. Только угроза смерти заставила меня очнуться, найти работу по душе, но и это заслуга Стаса. Знакомство с ним показало, что нужно лишь желание, чтобы что-то поменялось. Что мне мешало раньше пролечиться, заняться спортом, усидеть на диетах, если меня так смущал лишний вес? Ничего не мешало, только я сама. Привыкла сидеть дома, привыкла недооценивать себя. А теперь я маюсь всю ночь с осознанием того, что в моей жизни не осталось надежды, счастья, даже вспомнить почти нечего. Был бы у меня шанс все исправить, но жизнь слишком жестока ко мне. Может, потому что в свое время я не наслаждалась этой самой жизнью?

Глава 8

На утро встала разбитая. Умылась, оделась в опостылевшую одежду оранжевого цвета. Боже, как же я ненавижу этот цвет. Эмоции за ночь перегорели, я слишком устала переживать. Когда в комнату зашли двое охранников и Андрей, я встретила их почти невозмутимо. Что ждет меня дальше? Неизвестность, она ожидает меня постоянно, поражая своей изощренной фантазией.

— Как вы себя чувствуете? Есть изменения?

— Да. Я не выспалась. Стас меня напугал. — Андрей недовольно поджал губы, глаза сузились, глядя уничижительно.

— С вами пытались по-хорошему. — Он вышел, оставив меня с охранниками, казалось, поставив точку в нашем недолгом сотрудничестве. Сегодня меня вели не через столовую. Я даже была рада, что не поймаю очередной язвительный взгляд Лены. Меня вывели из ангара, потом провели за пределы забора, огораживающего его.

— Кристина! — Меня нагнал Стас. Внутренне сжалась только от звука его голоса. Теперь я его опасалась. Любовь еще не выветрилась, но теперь я понимала, что любила не Стаса, а созданный им образ. — Почему ты меня не послушалась? — Не отвечала, даже не смотрела на него. Просто не хотела голосом выдать внутренний ужас. Хотя, временами и накатывало спокойствие. Теперь все будет хорошо, я буду свободна от электротерапии, требований, угроз, бесправия, унижений. Куда хуже признаться и перейти на новый этап опытов. Позволить препарировать себя, как лягушку, изводить до грани, до полусмерти в стремлении познать пределы. Когда человек бежит марафон, он изнашивает организм, использует ресурсы на пределе, но что случится, если тело будет действовать сверхпределов? Когда я бегу быстрее, уже наступают откаты в виде ломоты в теле и судорог. Что произойдет, когда я пересеку незримую черту способностей обычного человека? Я просто не желала знать. Поняла, что сознательно иду на смерть, но даже это не остановило. Наверное, я слишком устала. — Кристина, какая же ты упрямая. — Стас притянул меня к себе за плечи, подстраиваясь под мой шаг. — Слушай меня внимательно, — уже шептал в ухо. — Я заминировал генераторы. Через пару минут произойдет взрыв, начнется тревога. Беги вперед, потом налево, вверх по забору. Ты покинешь базу. — Изумленно смотрела перед собой, кристально ясно запоминая инструкции. — Беги на север к пролеску. Насквозь через него и по дороге на северо-восток. — Он взял меня за руку, вкладывая что-то гладкое. Округлое, согретое теплом его ладони. — Потом беги по пролеску сколько сможешь. Я подберу тебя, когда все уляжется. Это твой единственный шанс выжить, Кристина. — В этот момент прогремел взрыв. За дальним ангаром поднялся столб дыма, грянувший сирена тревоги оглушила. — Беги, — шепнул Стас, подтолкнув меня в спину. И я побежала. Рванула на всех парах. Чуть не проскочила поворот, затормозив в последний момент. Сзади доносился топот охранников, бросившихся за мной. Но они вскоре отстали. Я неслась так быстро, что стены ангаров, между которыми я бежала, расплывались перед глазами. Заветный забор, огораживающий базу, приближался. Ко мне наперерез выскочил какой-то солдат, но я толкнула его не глядя. Подскочила на месте, и сама не заметила, как прыжок донес меня до верхушки забора. Перемахнула его и спустилась вниз, соскальзывая пальцами с металлических звеньев. Только тогда вспомнила про предмет, что мне дал Стас. Компас. Компас указывал стрелкой направление, и я бежала на пределе к виднеющемуся вдали пролеску. Тело покрылось потом, мышцы ныли, воздух гулко вырывался из легких. Но я все бежала, пока кроны деревьев не сомкнулись надо мной. Споткнулась, перекатилась по земле, крича от тянущей, раздирающей мышцы боли. Закричала, забилась на траве, почти не контролируя тело. Мышцы выворачивало, корежило. Каждой судороге вторил мой крик, пока горло не охрипло, и я не осталась способна только на жалкий скулеж. Не знаю, сколько меня так корежило. Опасность никуда не делась. Почти не соображая поднялась и побежала. Уже выбегая из пролеска, поняла, что потеряла компас. В ориентировании я тоже была не сильна и бежала больше по наитию, вновь ускоряясь до предела. Так продолжалось около часа, показавшемуся мне вечностью, в течении которого прошло еще три приступа мышечных спазмов, следовавших после сумасшедшего бега. После четвертого приступа я просто не смогла подняться.

Лежала на лесной подстилке, глядя на виднеющееся сквозь кроны небо. Далеко я убежала? Грудь вздымалась от тяжелого дыхания, тело ныло, я сомневалась, что смогу пошевелить хотя бы пальцем. Стас так рисковал из-за меня, а я даже убежать далеко не смогла. Из глаз брызнули слезы. Наверное, это и есть мой удел. Чего еще достойна слабая, трусливая и неуверенная в себе девушка? Удача благоволит смелым, а я не такая. Но именно сейчас мне так хотелось быть сильной и смелой. Именно сейчас мне это было так необходимо.

— Кристина? — Увидела над собой лицо Стаса. Что это, галлюцинация? — Ты молодец, — похвалил он неизвестно за что, легко поднимая меня на руки. — Сорок пять километров от базы за пятьдесят минут — невероятный результат, — продолжал он. — А твой прыжок. — Он даже зажмурился от удовольствия. Надо мной проносились кроны деревьев и только лицо Стаса удерживало еще меня в сознании, было моим якорем в этом мире. Потом над нами сомкнулась глухая крыша. Проморгалась, адреналин возвращал сознанию ясность.

— Где мы, Стас? — Голос был так слаб, даже удивилась, что он меня расслышал.

— Не переживай, все хорошо. — Он погладил меня по щеке.

— Что происходит?! — Приподнялась, оглядываясь, обнаруживая себя в салоне военного внедорожника. Рядом сидел Андрей. Он даже не скрывал торжествующей улыбки. — Ты обманул меня. Снова. — По щекам неслись жгучие слезы. Тяжело столкнуться с предательством любимого, тяжелее довериться ему вновь, чтобы быть преданной вновь. Как я могла поверить ему? Да я была напугана взрывом, но это не оправдание. Кажется, я так ничему и не научилась. Осталась такой же глупой, наивной и влюбленной толстушкой.

— Ты нас вынудила, Кристина. — Стас провел ладонью по моим волосам в успокаивающем жесте.

— Вы показали прекрасные результаты, Кристина. — Слова Андрея звучали похвально, но для меня это был приговор. Он угадывался в чуть подрагивающих в предвкушении пальцах Андрея, в алчном взгляде и полуулыбке, искривившей тонкие губы. В этот момент я была в ужасе, но последующие события преподнесли сюрприз.

Голова Андрея вдруг неестественно дернулась в сторону. Хлопок и треск стекла зазвучали чуть с запозданием. Я наблюдала за изумлением, мелькнувшем в глазах Андрея, сменившимся пустотой, пока машина набирала скорость. Андрей завалился на нас со Стасом, при внезапном вираже. Что-то горячее заливало мою итак влажную от пота футболку.

— Пристегнись! — Стас сгрузил меня на сидение, придерживая рукой и пригибая мою голову. Снова грянули выстрелы. Стас тихо вскрикнул, но продолжал сражаться с ремнями безопасности. Снова хлопки выстрелов, машину бросает в сторону, слышится скрежет колес по колее проселочной дороги. Наверное, только то, что Стас успел меня пристегнуть, спасло мне жизнь. Мир вращался. Ремни врезались в плечо и грудь, удерживая на месте. Грохот оглушал. Тупая боль от глухих ударов расходилась по затылку. Что-то горячее сочилось по щеке, заливало глаза. Наступившая тишина оглушила не меньше грохота. Первое, что я увидела, когда открыла глаза после краткого обморока, были глаза Андрея, пустые и безжизненные. От его виска из небольшой круглой раны протянулась струйка темной крови. Что-то тепло сочилось по моей груди, я повернулась. Стас сидел, как и я, в подвешенном состоянии, кровь из раны на его плече сочилась по моей одежде и телу. На его виске тоже виднелось кровоточащее рассечение. Жив он или нет, я не знала. Потянулась к нему рукой, но как и где найти пульс не знала. Беспорядочно водила рукой по его шее. Это в фильмах легко. Дверь сверху распахнулась.

— Не дай бог она погибла, тогда и ты не жилец, — раздался знакомый хрипловатый голос. И я готова была вновь потерять сознание, уже от страха. В свете солнца наверху показалась фигура Веста. Он схватил меня за руку и потянул к себе, поднося ко мне нож.

Глава 9

Очнулась, как от толчка. Резко поднялась, схватившись сразу за голову, стрельнувшую резкой болью. Уже медленно откинулась обратно на подушку. Незнакомая комната чуть качалась перед глазами, к горлу подкатывала тошнота, да еще паника накатывала приливной волной. Где я? Что произошло? Комната оказалась небольшой. В центре у стены расположилась моя кровать, чуть скрипучая и весьма неудобная. Справа вдоль стены протянулся громоздкий потрепанный временем шкаф. Слева у изголовья табуретка со сложенными на ней бинтами и бутылочками медицинского содержания. Единственное окно расположилось слева и было зарешечено. Напротив — дверь. Обстановка в целом говорила о ветхости и заброшенности.