Не имей сто рублей

— Нет Ром, я думаю лучше идти по побережью, вот по этой дороге. Пусть она хуже, но короче намного и меньше шансов нарваться. А вот тут, мы обратно вернёмся на трассу, когда проедем нефтеперегонный завод.

— Я тоже так думаю, — отозвался Михаил.

— Тогда нам надо заправиться под завязку и канистры наполнить на всякий случай, — сказал Роман.

— С этим я согласен. Так и сделаем. Надо ещё и водой затариться. Мы ходили, видели Хоз. Магазин, там купим пластмассовые канистры под воду — по одной на машину.

— Ну, что же, вы идите к машинам, а я сбегаю куплю пятилитровые канистры, — сказал Кудря.

Мы встали из-за стола, и пошли готовиться.

Дозаправили машины и канистры. Миха принес канистры под воду, их наполнили водой на той же заправке. И уже собрались садиться в машины, как зазвонил Ромкин мобильник.

Ромка включил громкую связь. Звонил Ильяз, его негодующий голос требовал объяснений:

— Роман, почему вы не доехали до Уральска и встали в Каменке?

Ромка хмыкнул и сказал:

— Ремонтируемся.

— Долго что-то ремонтируетесь, уже почти сутки стоите.

Тут я взял трубку:

— Слушай Ильяз, у нас грузовик влетел в яму, мост передний вырвало, сорвало серьгу крепления, рессоры. Сами сделать не могли, вот и искали спеца.

— А ты ещё кто такой, я с Ромой разговариваю.

Я слегка «закипел»:

— Тот, кто ведет одну из твоих машин и старший этого каравана. Понял, «удод»? И мы не тронемся с места, пока кузнец не приклепает серьгу к раме. И только после того, как поставим мост на место, мы двинемся дальше.

— Спокойно, я тогда пошлю вам помощь из Уральска.

— Не стоит беспокоиться, мы уже ставим всё на места, — и я выключил связь.

«Какой же я дурило, — подумалось мне, — теперь они по телефону вычислят, где мы. Скорей всего, они уже были в Каменке и поняли, что мы нашли маячки». Я вытащил сим-карту, переломил её, разобрал телефон и растоптал его на асфальте.

Рома, было, кинулся меня остановить, но потом понял в чём дело. И промолчал.

— Парни, у нас фору — пара часов. Скорей всего, они нас вычислили. И маршрут, проложенный нами вне трассы, будет самым оптимальным. Они наедятся, что мы не знаем местность и не рискнём уходить с дороги. Так что, по коням и вдоль побережья, нам надо успеть подальше укатить отсюда. Уверен, у него есть здесь связи.

— Пожалуй, — сказал Миха. — Тогда чего стоим?

И мы пошли по машинам, чтобы быстрее выехать за город.

Степная дорога замедлила наше движение. За четыре часа мы проехали всего около двухсот километров и только на подъезде к посёлку Опорный нам удалось прибавить в скорости. Дальше шла более хорошая трасса на Бейнеу. И вот, на выезде на неё, нас ждал сюрприз. Рома, ехавший впереди, сообщил по связи:

— Волк, нас тормозят ГАИшники.

— Рома не тупи, они тормозят тебя, останавливайся. Мы едем дальше, если не махнут жезлом.

— Всё это так, но у казахских ГАИшников слишком рязанские рожи.

— Тогда, всем готовность.

— А мы уже на нервах и готовы кусаться, — ответил Миха.

Через сотню метров я увидел, как Рома начинает останавливаться и принял чуть влево, намереваясь объехать, но второй гаишник усиленно замахал палкой, показывая мне в сторону обочины. «Вляпались», — мелькнула мысль.

— Всем внимание, по команде, действуем жёстко, — произнес я в гарнитуру.

— Принял, Кудря.

— Принял, Родной, — отозвались мне парни.

Я начал тормозить, когда Ромка уже выходил из машины и демонстративно доставал из нагрудного кармана документы. Глянул в зеркало, Миха останавливался следом. А ГАИшник к нам не спешил.

Как только машина встала, с двух сторон обочины вылезли два человека. Я опять глянул в зеркало, к Мишкиной машине тоже заходили два архаровца. Один слева, другой справа.

Мои были вооружены — один пистолетом, он встал впереди машины и направил на меня ствол. Второй — с ружьём. Подошёл к моей двери, открыл её, направив на меня двустволку. И произнёс:

— Приехали, вылезай, дальше мы сами.

— Спокойно, спокойно, я только куртку с паспортом возьму.

— Ну, бери, тебе они понадобятся.

Я положил левую руку на руль и развернулся так, чтобы он видел мою спину, немного нагнулся вперёд, как будто потянулся к пассажирскому сиденью.

А сам сунул правую руку под панель. Ухватил ручку «Кипариса», большим пальцем сдвинул предохранитель и потянул ПП вниз и на себя. Сказал в гарнитуру:

— Танцуем.

Сунул ствол в подмышку, за спину себе, в направлении моего контролёра и нажал спуск.

«Кипарис» рявкнул короткой очередью, и я кувыркнулся из машины спиной вперёд в сторону контролёра.

Свалился я уже на его труп, пули попали ему в голову. Перекатился и увидел ноги того, что с пистолетом. Машинально довел ствол и нажал снова. Ещё один рык «Кипариса» и боевик, скуля, упал на землю. Вторую очередь я уложил ему в брюхо. Ещё раз перекатился и направил ствол назад. У Михиной машины тоже всё было кончено. Возле водительской двери валялся труп с ножом в глотке. Я встал и направился к «недобитку», тот бросил пистолет и, держась за живот, тихо скулил.

Я перевел ПП на одиночную стрельбу и выстрелил недобитку в лоб. Подобрал пистолет, это был Зиг Зауер Р-226. «Ну, ни фига себе, — подумал я, — один с двустволкой, другой с отличным пистолетом». Прошмонал владельца, достал у него с ремня подсумок с двумя запасными магазинами с патронами и отстегнул наременную открытую кобуру. В кармашке которой был ещё один магазин. «Шикарно живём», — обрадовался я и, обогнув машину, пошёл к Кудре.

Он обыскивал другого своего клиента, в которого пальнул из ружья, когда тот открыл дверь с правой стороны кабины. «Странно, — посетила меня мысль, — а выстрела из ружья я почему-то не услышал». Подойдя к Михе, я показал ему «ЗИГ», он улыбнулся и вытащил из кармана куртки точно такой же. Я присвистнул, а он многозначительно развел руками.

— Что там с Ромой?

— А всё в порядке. Одного на нож взял, а второго оглушил. Они как дурни, с одной стороны почти одновременно подошли, наверное, из роли ГАИшников не вышли. Вот сейчас свяжет живого и подойдёт. Подошёл Ромка, посмотрел на поле боя и с напускным ужасом сказал.

— Я вас боюсь мужики, вы такие кровожадные, как мясники. Вон сколько кровищи.

— Заткнись Ромашка, надо трупы с дороги убирать.

— Чур, каждый своих… — хитро произнес Родной.