Не ищите счастье...

Я не дожидаясь, пока он обойдет машину, выбралась сама. Он провел меня до подъезда, пожелал спокойной ночи, развернулся и ушел. Я постояла буквально чуть-чуть, дождь, кстати, так и не закончился, и вошла внутрь. Пока поднималась к себе на третий этаж, мурлыкала какую-то дребедень себе под нос. И уже на моем этаже меня осенило: "А поцеловать?"

И как это понимать? Он что? Застеснялся что ли? Странный какой-то народ эти мужчины. Сначала идет напролом, сшибая все на своем пути, а потом тормозит. Хотя, я, наверное, сейчас такая красотка, что осталось только поцеловать и все. Потом можно ночь не спать, переживать, вспоминая эти непередаваемые ощущения от моей неземной красоты.

Постаралась тихо открыть дверь ключом, это меня практически получилось. Свет включать не стала. Разулась, сняла с себя мокрый пиджак и пошла проверять, что сейчас делает моя любимая тетя Оля. Подошла к двери в ее комнату, приоткрыла ее.

– Привет, ты еще не спишь?

Тетя стояла возле манекена, на который было надето свадебное платье. Ее руки так и порхали по нему, что-то скрепляя или поправляя. Она повернулась на мой голос, улыбнулась и ответила:

– Еще нет, у меня срочный заказ. А ты почему так поздно?

– Куратор задержал, долго общались с ним по теме диплома.

– Определились с темой? – спросила она и снова развернулась к манекену.

– Угу, она будет связана с моей работой в "Адрии".

– Как добралась? Промокла, наверное, насквозь?

– Меня привезли, - чуть замявшись, ответила я.

– Кто? – она развернулась ко мне.

Не то чтобы меня вообще домой никогда не привозили, просто в последний раз это было давно, где-то с полгода назад. Я тогда встречалась с парнем, у которого был автомобиль, и он частенько приезжал за мной. Ну, и привозил обратно тоже.

– Так, знакомый один.

– Я его знаю?

– Нет, это с работы.

– Подробности будут? – заинтересовалась она.

– Пока нет, - покачала головой я.

– Ну, как решишь поделиться, знай, что у нас есть бутылка вина.

– Отлично, - улыбнулась я.

Я уже говорила, что Оля мне как сестра старшая? Только она лучше в сто раз. Сколько раз мы сидели с ней на кухне и полуночничали с чашками чая в руках, когда мне было пятнадцать, уже и не вспомнить. Тогда я переживала, из-за того, что меня бросил мальчик. Оля провела со мной беседу на тему: "Сколько их еще у тебя будет! Не переживай!" Потом, лет в восемнадцать, мы уже пили вино. Не так чтобы много, половины бокала нам хватало на весь вечер. Здесь самое главное, это атмосфера. Свечи, зажженные по всей кухне, ночь за окном и бутылка вина. И курили мы с ней периодически вместе. Не то, чтобы она была рада этому факту, но я взрослый человек и такие решения вправе принимать самостоятельно.

Оля, кстати, у меня портниха. В детстве у моих кукол были самые красивые наряды, а моим платьям завидовали все подружки во дворе. После смерти моих родителей, приблизительно через год, она продала их квартиру и с помощью денег вырученных за нее открыла свое собственное ателье "Синяя птица". Благодаря этому, я смогла поступить в техникум, а потом и в институт. Вообще она большая умничка. Умеет шить практически все, начиная от верхней одежды и заканчивая свадебными платьями. Большая часть моего гардероба, пошита ее умелыми руками. На дом она редко берет работу, только если заказ срочный и эксклюзивный, вот как это платье, которое сейчас висит на манекене.

– Оль, я в душ. Ты будешь ужинать?

– Нет, не хочу. Найдешь там себе что-нибудь?

Я хмыкнула:

– Конечно, не переживай. Я потом спать пойду. Ты, кстати тоже не засиживайся допоздна. Хорошо?

Она просто кивнула мне в ответ и снова вернулась к платью. Вообще, где-то лет с четырнадцати, вся готовка практически полностью на мне. Оля научила. Вот я и забрала себе часть домашней работы, чтобы она могла больше времени уделять ателье.

В ванной комнате подошла к зеркалу. Странно, я прям красавица, глазки блестят, щечки горят, осталось только звезду в лоб и месяц под косу. А тушь, между прочим, не потекла и на голове практически художественный беспорядок. У меня волосы от повышенной влажности виться начинают, хорошо хоть на барашку я не похожа. Быстренько приняла душ, надела теплый махровый халат и пошла на кухню, включать чайник. Пока он грелся, соорудила себе бутербродик с маслом и сыром и, после того как налила себе чай в любимую чашку, ушла в свою комнату. Включила компьютер, подключила к нему свой плеер и закачала на него новую музыку, предварительно убрав старые мелодии, кроме двух песен "Enya". Доела бутерброд и, взяв чашку с чаем, ушла курить на балкон.

Интересно, что вообще начинает происходить в моей жизни? С чего бы Влад вдруг обратил на меня внимание? Как бы у него выяснить правду? А может, ну ее, эту правду? Постараюсь насладиться завтра обедом в его компании. Почему-то я была уверена, что скучно мне с ним не будет. А вот ему со мной, интересно, будет скучно или нет? Так. Стоп! И почему я переживаю? Это его проблемы. Будет скучно, значит, ограничимся одним походом и все.

Я стояла на балконе и наблюдала за дождем. А если б посмотрела вниз, то увидела бы машину Влада, которая все еще стояла под моим подъездом.

Глава 4

Вот так всегда: работаешь, работаешь,

а потом - бац!
– и вторая смена

(фильм "Большая перемена")

А с утра я проспала. Пожалуй, расскажу все по порядку. Несмотря на то, что сегодня в мое окно светило солнышко, было очень непросто подняться. Похоже, вчера я перегуляла. Пока заставила себя встать, пока сделала себе кофе, умылась, накрасилась и оделась, пора было уже выбегать из дому. Но я почему-то медлила. В который раз подошла посмотреть на себя в зеркало. Сегодня на мне был серый брючный костюм, под пиджак я надела красную кофточку. Все это сшила Оля, и выглядело на мне просто замечательно, я даже сама себе понравилась. Волосы мыть и выпрямлять, уже не было времени, поэтому собрала их в хвост и скрепила резинкой с камушками. Серьги обычные – гвоздики, макияж неброский. Но почему же тогда я оттягиваю до последнего момент выхода? Меня поторопила Оля:

– Хватит любоваться собой, красавица. Иди уже давай, а то опоздаешь.

– Правда, ничего так выгляжу? – поинтересовалась я.

– Правда-правда, - рассмеялась она, - ему понравится.

– Кому ему? – не поняла я.