Не истинная - нейтрал

— Посссмотри на меня, — уговаривал он меня и снова протянул розу. — Прими её, прошшшу.

— Н-не хочу, нет, — ответила я, попытавшись закрыть уши. Бесполезно! Все попытки были тщетными, сколько бы я ни старалась призвать руки на помощь хозяйке. Но они так и лежали плетьми, не слушаясь и не собираясь подчиняться. Лишь тряслись и как будто не мои вовсе, чужое это.

— Нет, — тихо прошептала я, все еще сопротивляясь внушению.

— Не хочешшшь зззначит? — прошелестел он, вновь приблизившись ко мне вплотную, что аж дыхание захватывает, в нос сразу ударил опьяняющий аромат леса, пряных трав, немного мускуса и пепла. — Я могу ведь и по-другому…

Мужчина встал на колени передо мной, чтобы видеть мои глаза. Время вновь замедлило свой бег, а мы неотрывно продолжали смотреть друг на друга. Неожиданно на задворках сознания промелькнула и исчезла мысль: «Куда же делся его хрипловатый баритон? Откуда эта певучесть в его голосе!»

— Прими её, Геля. Ты всё поймёшь чуть позззжжже, — гипнотизирующие прошептал он.

Не успев ничего сделать, даже зажмуриться, он вновь певуче произнёс:

— Прими, Ангелина. Прими, Агелия, — тихо прошуршал он, раскрывая свою силу.

Я медленно протянула руку к розе. Не в силах сопротивляться, я лишь загипнотизированно повторила за мужчиной: «Принимаю».

Я взяла розу и, как заведённая, начала прикреплять её к платью. В моей душе кошки драли и устроили шабаш. Однако, когда у меня наконец получилось, наваждение вмиг исчезло. Всё. Меня отпустило, как будто ничего и не было. Совсем. Я облегчённо вздохнула, но тут же почувствовала необузданную ярость.

Только роза на моём платье и мужчина на коленях давали мне чёткое осознание того, что только что произошло.

— Вышел, и чтоб духу твоего здесь не было! — прямо в глаза со всей злостью проговорила я ему.

— Пакость проклятая, дихлофосная образина! — разъярённо продолжала шипеть я.

Он хотел было что-то сказать, но я на сто восемьдесят градусов резко развернулась на каблуках и направилась прочь к выходу. Более меня никто не останавливал.

Воздух, мне он жизненно необходим! Однако на выходе я на доли секунды остановилась и оглянулась, тихо проговорив:

— Не прощу!

Более не оборачиваясь, я вылетела из помещения, но когда дверь закрывалась за моей спиной, мужчина тихо проговорил.

— Я знаю, но это важнее… — остальное услышать мне не удалось. Видимо, даже эти слова уже не моим ушам предназначались.

Когда я шла по коридору, обдумывала случившееся и дико злилась. Чётко осознала, что первым, с кого я сниму печать, будет именно он. Пусть проваливает на все четыре стороны! Отца попрошу открыть портал куда-нибудь подальше! Я не хочу больше его видеть, слышать и знать, что он где-то рядом! Раздражает!

По дороге к отцу отцепить розу я так и не смогла. Магией привязал? Бесит! Он решил себе позволить такое, когда защита ослабла. Не удивлюсь, если значение этой розы будет ложь и предательство. Упырь!

Когда я спустилась к залу, отец и старший брат уже ждали меня. Я постаралась мысленно собраться, чтобы ни одним движением не выказать своё раздражение. Сделав незаметные вдох и выдох, шла на встречу с родственниками.

По этому случаю даже брат явился. Я его ещё не видела, лишь служанка обмолвилась, что он прибыл рано утром.

Мужчина, что стоял рядом с отцом, был красив. Сын своего отца. Тёмные волосы, алые глаза, чувственные губы, сейчас улыбающиеся от радости встречи с сестрой. Более молодёжная причёска, не короткие волосы, но и не длинные, что-то вроде двойного каре. Он был одет в тёмно-синий сюртук, на котором красовалась родовая брошь с правой стороны. Жакет и брюки были такого же тёмно-синего цвета. В белой рубашке с серебряными вставками по контуру и галстуке на шее.

Отец выбрал чёрный мундир с золотыми вставками. Позади при ходьбе развивался тёмно-бордовый плащ, перекинутый через одно плечо, с золотой цепью, скрепляющей края. Алая рубашка красовалась под верхней одеждой и строгие чёрные брюки. Волосы он забрал в высокий тугой хвост, оставив несколько прядей спереди.

Я не сильно опоздала, хотя для меня прошла вечность, но по факту — минут пятнадцать от силы.

— Агелия, — нахмурился отец, — ты заставила ждать.

— Мрачного времени, отец, брат, — поприветствовала я мужчин, сделав реверанс. — Прошу прощения, благодарю.

— Мрачного времени, младшая сестра Агелия, — учтиво проговорил Аарон, ещё шире улыбнувшись. — Ты прекрасна.

— Несомненно, моя дочь обворожительна! Может, не стоило так усердствовать, ты и в обычные дни слишком очаровательна, — немного ревниво проговорил отец, рассматривая меня сверху донизу, а я прыснула со смеху, прикрыв рот ладонью.

— Я польщена вашей высокой оценкой, но не стоит переживать, — улыбнулась я, отпуская всю тяжесть внутри и немного расслабляясь.

— Ты готова? — спросил Кристиан, протянув руку.

Нет, я не готова! Я вообще хочу в кроватку, под тёплый плед и прекрасное солнечное утро выходного дня… Правда, кто бы меня спрашивал?

— Может, лучше стоит мне? — намекнул Аарон.

— С чего бы? — отмахнулся он, приподняв бровь.

— Почему бы не предоставить дорогу молодым? — радостно улыбнулся Аарон.

— Я не настолько стар, — прищурился Кристиан.

— Да-да, почтенный возраст надо уважать и пропускать вперед, прошу прощения, — ехидно ответил Аарон, галантно поклонившись, отступая.

— Но-но, мальчишка, — сверкнул алым взором мужчина, забавляясь.

— Да, отец, я готова. Благодарю, Аарон, мы ещё успеем потанцевать. Давайте не будем расстраивать нашего помудревшего в почтенном возрасте отца, — подмигнула я, не удержавшись. Взяв мужчину под локоть, мы направились в зал.

— Дети! — возмутился он, на последок.

Мы, не сговариваясь, слегка усмехнулись и вмиг нацепили маски превосходства, так как двери перед нами отворились…

Глава 26 Увеселительный банкет. Часть 2

Если бы вам дали второй шанс, чтобы вы сделали? Как бы вы себя чувствовали?

Человек по своей природе эгоистичен. Он всегда хочет для себя только лучшего — комфорта. Это нормально, это жизнь. Но у каждого своё представление о том, что такое «лучшее». И ведь всегда всего будет мало…

Зачастую мы желаем то, чего не можем достичь. Безусловно, мы сами строим себе внутренние границы, но почему бы не посмотреть вокруг? Но, увы, не хотим видеть и слышать, тешим только свои неудачи. Победы мы забываем быстро. И вот мы снова бежим за одной целью, а потом за другой, и так по кругу.