Не комильфо!
Шрифт:
– А не детский ли сад получается? – поинтересовался я, услышав более-менее нормальное объяснение. Оно меня как-то не очень впечатлило, ведь прозвучало все на самом деле по-детски.
– Не-а, не получается. Ты просто не понимаешь меня. Это как бы небольшая война за место под солнцем.
– Вау, Наташа, у тебя появилась конкурентка. Стареешь, милая, стареешь, – пошутил я, за что получил кулаком в живот и «сливку» на носу. – Больно!..
– Я. Не. Старая.
– Хорошо-хорошо! Знаешь, Наташка, похоже, твой план медленно терпит крушение – я не бью девушек.
– Ты опять не понял меня! – завизжала Наташа, топнув ножкой и обиженно надув губки. – От тебя требуется только вскружить ей голову, повесить лапшу на уши, тем
Девушка немного наклонилась вперед и развела руки в стороны, внимательно посмотрев на меня своими пронзительными голубыми глазами. Она не улыбалась, даже не подавала никакие намеки на шутку. «Все серьезней, чем кажется», – читалось в ее взгляде.
Да, вот что значит быть девушкой. Не понравился одной, что-то не то сказал или сделал другой, и пожалуйста, эти прекрасные половины человечества готовы перегрызть друг другу прекрасные шейки, ну или глазки выцарапать да волосы выдернуть. Я как-то не интересовался, как же девочки ладят между собой, как мирятся. Ну, явно не как мужчины: набили рожу другому и вечером уже бухают, крича налево и направо, что они лучшие друзья – нет, скорее всего они просто подсыпают сопернице яд в еду или вместо крема для лица подсунут несмывающийся автозагар или, что еще хуже, какую-нибудь мазь, разъедающую кожу. Брр, не повезет той красавице, которой захотят так отомстить. Слава Богу, что я не женщина, и от меня требуется только вскружить головку очередной красавице, мешающей Наташе в осуществлении ее наполеоновских планов.
Еще раз посмотрев на рыжую девушку, которая просто кипела от обиды и злости на меня, поджав яркие губы и сощурив глаза, посылая ими гневные, прожигающие во мне дыру взгляды. Что-то мне подсказывает, что лучше бы мне согласиться на авантюру Наташки, чем потом вечно ловить на себе ее злобные взгляды, да прятаться от полиции, ведь на прошлого своего парня она написала заявление. Вот какая мстя у женщин!
– Окай, я согласен, – не в силах больше выдерживать этот взгляд, вынес свое решение я. И плевал я на очкарика, возомнившего себя моей проснувшейся Совестью, с высокой колокольни. Тем более к тому времени, когда же я, наконец, брошу соперницу Наташки, моя исправительная неделя закончится, и тогда опять начнется Свобода. И именно с большой буквы.
– Вот и чудненько, – прощебетала девушка, улыбаясь и подходя ко мне ближе. Обняв за шею и прижавшись ко мне, она поцеловала меня в губы, проникнув своим язычком в рот. Это же благодарность за мое согласие? Или же все-таки половина моего гонорара, если мне удастся убрать с дороги эту самую «новенькую выскочку»?
Ладно, не стану я гадать раньше времени, что же меня ждет, лучше побыстрее выполню все, при этом не забывая о том, что я «веду себя эту неделю просто замечательно». Да, сложно будет это сделать, тем более жертв моего внезапного перевоспитания будет много. Возьмем, к примеру, химичку?!
Спросив, где же эта красавица, что вскоре станет девушкой самого крутого парня в городе (скромность бьет ключом), я, расправив плечи и выпрямив спину, этакой брутальной походкой направился к кабинету биологии, где, по словам Наташи, у ее класса должен быть урок.
День обещал быть удачным, так что я даже не сомневался в том, что на мое «признание в любви с первого взгляда» ответят положительно. И, конечно же, меня не отшили, а мило покраснели, застенчиво улыбнулись и согласились-таки прогуляться вечером. А девушка оказалась симпатичная, не такая, как Наташка, но все равно очень даже ничего. Мне ее волосы понравились: заплетенные в длинную, ниже талии, толстую светлую косу. А еще ослепительная искренняя улыбка. Даже как-то жалко такую девушку обманывать ради какого-то очередного Наташкиного плана завоевания места под солнцем в классе.
Попрощавшись с новой девушкой и пообещав ей позвонить после уроков, телефон
ее я, конечно же, взял, я вышел из кабинета биологии, сияя от очередной легкой победы. Ну, как легкой. Просто знакомство с девушками и все остальное в этом роде всегда давалось, да и дается довольно просто. Я же брутальный мужик, а не какой-то первоклашка в этом деле. Хотя порой это самое «довольно просто дается» надоедает, хочется, наконец, такую бабу или парня, мне не принципиально, чтобы я попотел, пока добиваюсь желаемого, и даже попереживал из-за того, что меня, звезду такую, отшили. Но. К сожалению, таких мало. Все готовы тебе сразу же на шею повеситься, когда ты им только слово скажешь приятное. Господи, пошли мне, пожалуйста, этого самого человека, за которым я буду, как малолетняя школьница бегать.– Не комильфо, Юрка, – кто-то тихим, печальным голосом прошептал эти самые два слова, которые заставили меня немного испугаться. Я вообще ничего не боюсь после смерти отца, но вот сейчас действительно стало как-то жутко, что ли. Этот странный тихий голос, простыми словами, смысл которых мне не очень понятен, заставил испугаться и задуматься, что же такого я сделал, что заслужил их. Я обернулся, в надежде, что увижу того, кто произнес это, но никого не оказалось: ни школьника, ни ученика, которые вполне могли это сделать.
Тогда остается всего лишь одно. Скорее всего, я просто сошел с ума, что слышу голос своей…
====== Глава 4. ======
Неделю спустя…
Бугагашеньки!!! Наконец-то я пережил эти семь дней, эти чудовищные семь дней! Эти семь кругов Ада, мать вашу! Не думал я, когда соглашался на эту авантюру, что окажется так сложно! И это я еще говорил, что это будет легко? Отказываюсь от своих слов! Я этого не говорил, меня заставили, угрожая шантажом и смертью!
Спокойствие, только спокойствие. Подумаешь, какая-то исправительная неделя заставила тебя превратиться в пай-мальчика. Ну, подумаешь, домой не позже девяти возвращался. Даже в среду, когда мы собрались праздновать возвращение Желтого из какого-то гадючника, куда его отец отправил в ссылку. И не спрашивайте, за что. Все равно не поверите. Представляете, какое же разочарование! Зато КАКОЕ счастье это доставило мелкому очкарику, когда я, обиженный на весь свет, злой, волком воющий маньяк, готовый убить эту святошу-совесть за любое слово, возвращался как все малолетки домой в девять вечера.
У меня всегда был выбор – я в любой момент мог просто начать вести себя как раньше, забить на все пугающие меня высказывания: начиная от недовольного цыканья, заканчивая этим волшебным «Не комильфо!», которое имеет на меня странное влияние. Даже мама, слушая, как я жалуюсь (просто ей стало интересно, почему же я так резко перешел на сторону добра) на некоего человека, который пугает меня своим комильфоканьем, тоже стала так говорить, только по мелочам, к которым относятся носки, в творческом беспорядке разбросанные по всей комнате. И что самое интересное, так это то, что на меня ее слова не действуют, и до безумия счастливые носки так и продолжают украшать и ароматизировать мою комнатку.
Но это еще ничего, если учесть то, что с той девушкой, мешающей Наташке, которая моя девушка и зовущаяся Дашей, переспать так и не удалось. В моей комнате просто наглым образом прописался очкарик, находящийся в ней все, как мне кажется, двадцать четыре часа в сутки, поставив в мою исправительную неделю «Девок в дом не водить». Как же, может «в кровать не водить»? Вдруг я влюбился в нее по уши и хочу познакомить ее с мамой, чтобы она нас благословила и пинком под зад послала в ЗАГС, а я не могу Дашу даже за порог пустить, боясь, что я сойду с ума и начну разговаривать сам с собой, выпрашивая пустить умницу и красавицу в дом. Совесть плохо на меня влияет, хочу сказать. Была бы моя воля, да он человеком, я бы эту святошу уже давно поимел и выгнал из дома, а также вынудил выплатить мне денежную компенсацию за испорченные нервы и зря потраченное время.