Не кровный Брат
Шрифт:
Лиза невольно прыснула и закусила губы, чтобы не смеяться:
— Всё, кажется…
— Да? Ну ладно, — облизнул пересохшие от волнения губы. — Так вот, вёл я себя так, потому что… Ну, короче…нравишься ты мне, Лиза. Очень. Давно. Я не мог найти сил и мужества признаться в этом не только тебе, но даже и себе. Мне и сейчас трудно это говорить.
Лиза тяжело дышала и попыталась вырвать ладони, но я не давал ей этого сделать. Будто если она их сейчас отнимет, я её потеряю. Под моим горячим взором, она снова замерла на месте и руки её ослабли в моих. Её взволновали мои внезапные
— Я листал этот блокнот и переживал всё то, о чём ты там писала, вместе с тобой. Тяжесть понимания своего душевного уродства меня просто задавила. Мне так стыдно перед тобой. Я представил, что ты чувствовала, когда думала, что я издеваюсь. Господи, да это даже звучит отвратительно…
— Представил, что я чувствовала? — Лиза зло усмехнулась. Всё-таки отняла свои ладони, спрятав их у себя на коленях. — Ты оскорблял меня! Заставлял целовать, танцевать перед тобой, кроссовки чистила я даже. Как рабыня. Спасибо, что трусы свои не додумался заставить стирать. Думаешь, ты смог хоть часть тех унижений, что подарил мне, прочувствовать на себе?
Да, блядь. Она права, я тот ещё подонок. И назад всё не вернуть. Я понуро опустил голову.
— Прости…
— Прости? — вскочила она на ноги. — Вот так возьми и прости, да? Я не верю тебе, Кирилл. Ни одному слову. Никаких чувств у тебя нет и не было, кроме чувства собственного эгоизма!
Она снова направилась к выходу, оттолкнув меня от себя в сторону.
— Я люблю тебя, Гуффи.
Она резко остановилась, будто споткнулась, и напряглась всем телом. Плечи девчонки стали вздыматься куда чаще. Она медленно обернулась и взглянула на меня совершенно обалдевшим взглядом.
— Ч-что ты сказал?
Я подошёл к ней и остановился совсем близко, глядя сверху вниз в её огромные голубые глаза.
— Ты слышала, Лиза. Я сказал, что люблю тебя.
Еще секунду она молча смотрела на меня и моргала, а потом разрыдалась. Что за..? Чего она плачет-то?
— Блин, Лиз, ты чё?
Она закрыла лицо руками и рыдала, рыдала. Ничё не понял! Попытался её обнять, но она взбрыкнулась и опять отпихнула меня.
— Не трогай меня! Ты — урод! Бездушная скотина… Ты знаешь, что я тебя… И кидаешься такими словами?
— Да что опять я не так сказал?
— Хватит играть уже моими чувствами и манипулировать. Оставь меня в покое!
Лиза пошла к двери. Я схватил её в объятия, не давая уйти:
— Я не играю!
— Пусти!! — она вырывалась, как безумная, продолжая заливаться слезами.
— Да подожди ты! — повысил я голос, чтобы она хоть на минуту перестала орать и драться. — Ну что мне теперь сделать, чтобы ты поверила? Слов тебе недостаточно. На колени встать перед тобой? Или с моста прыгнуть? Теперь ты хочешь меня унижать?
— Отстань!!!
Не выдержал и применил снова силу. Если она уйдет сейчас, в таком состоянии — я потеряю её окончательно. Да, я нарушил своё обещание, которое дал ей пять минут назад, но я не думал, когда обещал не держать её силой, что она просто не поверит в мои слова о любви…
Подхватил её на руки и понёс к дивану. Сел и усадил Лизу
к себе на колени, обняв. Какое-то время она бесилась, орала, била меня, а потом устала и запыхалась. Истерика постепенно сошла на нет. Гуффи обессиленно замолчала и обмякла на мне. Как же с ней всё непросто…— Ненавижу тебя, — прохлюпала она носом.
— Нет, ты меня любишь.
— Козёл, — снова заплакала она.
— Да, но ты любишь этого козла. А козёл любит свою Гуффи. Хватит уже. Ну зачем ты убегаешь? Это ведь не решит проблему.
— Да, лучше зажать меня своими лапами, чтобы я не могла уйти. И говорить, всё, что хочется, — сквозь слёзы кидала она мне в лицо обидные слова.
— Да, я применяю к тебе силу. Опять. Но у меня нет другого варианта донести тебе свои чувства. Ты такая упёртая. А я вот такой: грубый, хам и козёл. Но я люблю, как умею. И ты меня любишь. Не отталкивай, нам плохо друг без друга. Ты сама это знаешь. Просто попробуй довериться мне.
Развернул к себе её лицо и принялся целовать солёные губы, будто в последний раз. Она какое-то время пихалась, потом ответила на мою ласку. Эти ощущения всегда растворяют меня в ней. Я не понимаю, сколько сейчас времени, где мои руки — где-то на ней и ладно, какой сейчас вообще год — мне просто хорошо, уютно и тепло.
Не знаю, сколько прошло времени, когда я, наконец, отпустил её губы.
— Ты не простишь меня? — спросил с волнением хриплым голосом.
— Не знаю…
— Осталось только одно желание у грёбаного Алладина — быть с тобой. Ты выполнишь его, Джинни?
— Я не знаю, Кирилл! — снова в её голосе послышались истеричные нотки. — Не заставляй меня отвечать сейчас.
— Хорошо. Ты чего хочешь сейчас?
— Уйти. Побыть одна.
Я молча кивнул. Ей нужно всё обдумать и переварить. Отпустил её, снял со своих колен. Она встала на дрожащие ноги и молча побрела к двери. Когда она уже взялась за ручку двери, окликнул её:
— Гуффи.
Обернулась через плечо в профиль.
— Я тебя буду ждать. Приходи, пожалуйста. Не отталкивай. Мне без тебя хреново.
Её глаза расширились от столь откровенных слов, а лицо вытянулось. Она несколько раз сморгнула и неловкими пальцами открыла дверь. Ушла.
Пусть я сейчас слаб в своих словах. Я борюсь за свою Гуффи. Сделал, всё что мог.
Выбор за ней.
Сдавайся же, Малявка…
37
Лиза.
Я не могу облачить в слова всё то, что творится в моей душе. Откровения Кирилла вызвали полный душевный дисбаланс, и как сейчас модно говорить, даже когнитивный диссонанс!
Я ему не хочу верить, но отклик в моей душе он нашёл. Что бы ни делал этот парень, он всегда находит место для себя в моём сердце. Сколько гадостей бы он ни творил — прочитал мой блокнот ли, залез ли в ноутбук — он всё равно не оставляет меня равнодушной.
Если хорошо подумать над его словами и сопоставить факты, то картинка складывается в его пользу. Или я просто сама хочу невольно оправдать его, потому что влюблена. Глупо с этим спорить, с самого нашего знакомства Кирилл не выходит у меня из мыслей.