(Не) лучший принц для попаданки

Стараясь не смотреть в том направлении, я подошла к Даррену и протянула ему корону. Он посмотрел сначала на золотой венец в моих руках, потом на водоворот, и склонил голову.

Я чувствовала, что на нас смотрят. Все смотрят, и тёмные, и светлые. И почувствовала себя в самом деле Избранной, потому что…

Пожалуй, во второй раз должна была короновать короля.

Но отступать — некуда. Озеро поглотило двух королев и отпустило нас с Дарреном. Теперь оно стремительно очищалось, но надо было закончить начатое…

Я осторожно опустила золотой венец эльфу на голову, и он вспыхнул, вместо солнца разгоняя всю тьму вокруг. И вдруг стало так светло-светло…

Но это свечение вовсе не слепило глаза. Оно только дарило уверенность в том, что мы сразили тьму. Теперь дорога чиста. У эльфов есть единый король.

Над короной сплетались две силы, светлая и тёмная. На мгновение мне почудилось, будто Дара опутывает разноцветный плющ, но потом иллюзия исчезла, и осталась только корона. А ещё король, подтверждение того, что не должно быть никаких тёмных или светлых эльфов, есть единый народ. Конечно, впереди ещё много работы, страну ждет разное, но…

Всё это неважно. Он справится. На то он и истинный король своей страны.

— Победа, — прошептала я, растягивая губы в улыбке, пожалуй, слишком слабой, как для такого торжественного момента. — Ты справился.

— Мы справились, — Даррен осторожно взял меня за руки. — Моя Избранная тоже приложила к этому руку, разве нет?

— Я… Да, — медленно отозвалась я. — Да. Приложила. Дар…

— Портал не закроется, пока в него кто-то не войдет.

Я обернулась. В самом деле, концентрация силы в самом центре озера требовала, чтобы ею кто-то воспользовался. Закрученный вихрь, вращающийся всё быстрее, пробивал путь в родной мир… Для меня, пожалуй.

А я не могла сдвинуться с места.

— Если ты хочешь вернуться, ты можешь идти, — прошептал Даррен. — Я пойму.

— И отпустишь? — неверяще прошептала я.

— Отпущу, — кивнул он. — Если это сделает тебя счастливой.

Счастливой… Нет. Счастливой меня это точно не сделает, и я поняла это особенно остро в эту секунду. Мне не хотелось идти туда, не хотелось нырять в глубину, не хотелось менять мир.

— Флавор! — повернулась я к дракончику, что всё ещё крутился у нас под ногами. — Флавор, ты хочешь домой?

— Домой? — удивился он.

— Да, в свой мир, — быстро кивнула я. — Туда, где ты родился, где есть другие драконы. Хочешь?

— Хочу, — кивнул Флавор. — Но это ведь одноразовый портал. Он закроется навсегда после того, как я… Нырну туда.

— Пусть закрывается, — улыбнулась я. — Иди, Флавор. Этот мир тебе совсем чужой. Ты тут… В одном экземпляре. Это не дело.

— А ты?

— А я останусь.

Он долго смотрел на меня, словно не верил своим драконьим ушам, а потом наконец-то понял: я не шучу. Дракончик взмыл в воздух, подарил мне последний взгляд, тоскливый и одновременно радостный, а потом полетел к порталу.

Мы же с Дарреном остались здесь, на берегу. Он потянулся ко мне, и я шагнула в его объятия.

— Ты…

— Навсегда, — прошептала я. — Тебе, в конце концов, нужна ведь королева, правда?

— Правда. А ещё мне нужна жена, — усмехнулся Даррен, — и я очень рад, что мне не придется искать её где-нибудь на стороне.

— Вот и отлично, — хмыкнула я. — Я тоже рада. А теперь поцелуй меня, король, будь добр. И я рассчитываю на то, что нам наконец-то не будут мешать?

— Сегодня — точно нет, — ответил Даррен.

И поцеловал всё-таки — плевать, что на глазах у целой толпы.

Эпилог

Я запустила пальцы в кудри мужа и, не удержавшись, легонько куснула его за кончик уха. Даррен с притворным недовольством что-то проурчал, сгреб меня в охапку и усадил к себе на колени. Горячее дыхание коснулось моей кожи, а следом Дар мазнул поцелуем по шее, обозначая свои права на меня. Я выгнулась ему навстречу, подставляясь под поцелуи, закусила губу и едва слышно застонала, чувствуя, как мужские пальцы путаются в завязках моего платья.

— Мы так никуда не успеем, — протянула я. — Ну, Дар!

— Никуда не успеем? А когда ты кусала меня за ухо, это ты так меня торопила? — хрипло рассмеялся он. — Да ладно. Подождут. Король и королева заняты важным делом.

— И каким это король и королева таким делом заняты в день объединения Тёмных и Светлых эльфов, что вместо общего празднования со своим народом где-то прохлаждаются?

— Они думают о наследнике, — ухмыльнулся Даррен. — Занимаются, между прочим, очень важным вопросом. Решают последнюю проблему эльфийского королевства!

— Так уж и последнюю, — закатила глаза я.

— Ладно, самую важную из тех, что в наличии.

— Дар! Ты нагло выдаешь свои личные желания за заботу о государстве.

— А не надо было кусать меня за уши!

Я рассмеялась, но от следующего поцелуя всё-таки увернулась, и он пришелся куда-то в плечо.

Что ж… Не могу сказать, что у нас действительно не было совершенно никаких проблем. Конечно же, были! И куча! Когда королевы погибли, а озеро наконец-то пришло в спокойствие, мы поняли, что они оказались не единственными жертвами этой короткой, длиной в одну битву, совершенно бессмысленной войны. Войны, закончившейся победой защищаюшихся, войны, что привела к освобождению Тёмных эльфов от подземелий и тирании королевы Анри, но…

Но любая война, даже такая, отбирает жизни.

Поначалу было тяжело смириться с мыслью, что погибли эльфы. Кто-то так и не пришел в себя после черных сфер королевы Анри, кого-то она выпила, пытаясь напитаться магией, пока не вмешались гномы. Другие погибли от оружия друг друга, на поле боя. К счастью, их было не слишком много, события развивались быстро, но всё равно эльфийское государство погрузилось в траур.

Только вот позволить ему затянуться надолго мы не могли. Даррену пришлось подписать сотни указов, заключить десятки соглашений, чтобы объединить тёмных и светлых эльфов. Слить их воедино сейчас было уже невозможно — Даррен, по сути, правил союзом двух стран, выслушивая совет и с той, и с другой стороны. Темным эльфам больше не приходилось прятаться в тоннелях, сняли запрет на смешанные браки, но я сомневалась, что однажды произойдет полное слияние их в один народ. Да и это нормально, человеческих стран ведь много, почему эльфийская вообще должна быть одна? От той войны, что их разделила, прошли века, а до того были столетия, когда эльфы раскалывались внутри одного общества. Считать, что их можно просто склеить, как разбитую чашку, было… излишне наивно.

Наверное, многие ждали от Дара радикальных действий, он же сам заявил права на две части народа. Его мягкость в этом вопросе многих повергла в шок; равно как и то, что он подписал соглашение с гномами, снимая с них требование жить исключительно в Предгорье, с орками и троллями… И с людьми тоже. Человеческие короли, особенно тот, что так красиво послал нас, когда мы просили военную помощь, упорно доказывали, что они всю жизнь уважали светлых эльфов и безумно хотели бы с ними сотрудничать, об этом только и думали!