(Не) Любимая жена

– Попробовать стоит. Если нет, обратимся к Арно, но мне чертовски не хочется подключать нагов.

– Они как никогда заинтересованы в поимке твоих врагов, – усмехнулся Джайро.

– Сначала проверь эти локации, найди всех и никого не оставляй в живых. Если же информация не подтвердится, тогда подключим Теней.

– Будет сделано, - согласился кузен и, допив коньяк, оставил меня.

Четыре года назад я лишил Родерика и Дадарио титулов, заморозил их счета, заковал в кандалы и отправил в темницу. Я тянул с их казнью слишком долго, искал Лилиану и ждал её в Фестельхейм.

Пока мои маги помогали Кейдену восстановить свою империю, оставшиеся на свободе приспешники Янгуса помогли половине преступников сбежать из темниц Фестельхейма. В их числе были и эти неверные.

В тот год полетело много голов. Кейден, конечно, подключился и помогал найти всех сбежавших. Большую часть поймали в Лестерхеме и казнили на месте. Среди них были Родерик и Дадарио. Таким был отчёт одного из моих генералов.

Вот только пару недель назад ко мне явился Малакай и кинул проекцию совершенно живых и невредимых бывших лордов. Картинка была довольно смазанная, но я их узнал и тут же вызвал того, кто проводил зачистку. Он клялся и божился, что самолично порешал мужчин, и грешил на качественный морок, похожий на двух неверных. Это не помогло ему сохранить собственную голову.

Тогда и было решено выпустить Стефанию. Не зря оставил её в живых. Я пообещал новой герцогине Рейтон, что накажу всех за невинную душу. Родители казнены. Пора закончить и с этими двумя.

Лиля

В Шерман мы вернулись спустя ещё пару недель. Мужья на этом настояли. Мол, мне нужно отдохнуть от забот и хлопот в глуши у орков. Плюс им в карму – они чертовски хорошо меня понимают. И спасибо Йонде, что та не лезла в душу со своей жалостью и советами. Правда, неделю назад украла меня из-под бока Йоргена, пока Арно с Икером были на работе, и нагло споила орочьим пойлом. Она хотела, чтобы я выплеснула всю боль, поплакала, покрушила что-нибудь из мебели и посуды.

– Ещё не время! – со знанием дела заявила орчиха, откупоривая второй бочонок. – Я семь лет не могла забеременеть, помнишь.

– Но забеременела же!
– заплетающимся языком возразила я, замахиваясь тарелкой в стену.

– Замуж тебе надо, пора разбавить семейную жизнь молодой кровью, – улыбнулась большая женщина и протянула мне следующую тарелку из стопки.

– Что?! – я обалдело уронила тарелку, сдула прядь волос и, выдохшись, упала на стул.

– Я вышла замуж за Гантера, и года не прошло, как забеременела. Вот и тебе надо!
– заявила орчиха и вручила мне кубок с алкоголем. – Пей и не морщись. Нам ещё вон тот шкаф уничтожить надо.

– Откуда у тебя такие идеи дурацкие появляются?
– проворчала я и проглотила горькое пойло.

– Ничего не дурацкие!
– обиделась Йонда, подхватила молот с длинной ручкой и пошла ломать шкаф с посудой.

Когда программа-минимум была перевыполнена, императрица вернула меня мужу. Уставшую, пьяную и немного опухшую. Йорген ворчал, бурчал, но не на меня. Утром принёс холодную закрутку и получил счастливую улыбку с признанием в любви.

Появившись в портальном зале императорского дворца, я тут же попала в руки свекрови. Амира стискивала меня и шептала, что всё у нас будет. О моей беременности не знал никто, зато о выкидыше узнали все. Пригрозила дубинкой мужьям. За четыре года ни разу не применила сей предмет в быту, но, кажется, время убивать настало.

– Мам, перестань, - строго шикнул Арно.

– Тебя ждёт Скайлер, - обронила фразу императрица, проигнорировав просьбу сына.

Слегка закаменела, услышав имя из прошлого. Мы не видели с императором Фестельхейма около трёх лет. Он никак не напоминал о себе, не приезжал в гости, и мы не ездили к нему по понятным причинам. Но вот он здесь. Интересно, что произошло? Я соврала бы, если сказала бы, что не думала о нём. И не только о нём. Никаких фантазий ниже пояса. Банальный интерес о его жизни. Как он, смог ли справиться со всеми врагами, забыл ли Лилиану?

– Подожди меня, я с вами, - остановила Арно. Наги удивлённо обернулись, но промолчали. – У меня был подарок для него. Отдам и всё. Отвлекать не буду.

Конечно же, за эти четыре года я рисовала Скайлера (и не только его) в нескольких вариациях. В последнее время лишь наброски грифелем в альбоме. Полноценных картин не писала. Но в переломный момент, в одну из ночей, я написала его вновь. И мне показалось честным отдать картину ему.

Йорген расстегнул наплечную сумку-нессер, в которой перевозил мои картины. Её я тоже сама пошила для удобства. Я перебрала несколько холстов и вынула нужный. Икер поджал губы, недовольно сверкнув глазами. Мужу не нравится, что я рисую чужих мужчин. Он хочет, чтобы только его рисовала. И неважно, что весь дом забит его изображениями, есть даже в стиле ню.

– Давай понесу, - предложил Арно и забрал за подрамник.

Принц и Йорген более лояльны и к моим художествам относятся спокойно. Возможно, и есть ревность, но они знают, что я их люблю и кроме них мне никто не нужен. А вдохновение – дело такое, куда понесёт, только муз знает. Орк же вовсе обожает мои картины, готов сидеть и смотреть за процессом целыми днями.

Мы прошли весь холл и зашли в кабинет к императору. Сидевшие мужчины тут же поднялись. Я сделала реверанс свёкру и Скайлеру. Подняла голову, встречаясь с его глазами, и дыхание перехватило от его пронзительного взгляда. Он изменился совсем чуть-чуть. Жёстко сжатые губы, двухнедельная щетина, глубокая складка между бровями.

– Вы уже вернулись?
– услышала голос Эйрина. Арно передал Икеру картину и подполз к отцу.

Они о чём-то говорили, обнимались. Но я практически ничего не слышала. Смотрела на Скайлера, как и он на меня. Почувствовала, как меня дёрнули, и, встрепенувшись, повернула голову. Свёкр решил тоже обнять и посочувствовать. Нет, точно, сегодня же изобью всех мужчин дубинкой. Не при Скайлере же!

– Всё хорошо, Ваше Величество, - бормотала я, натужно улыбаясь и краем глаз замечая, как Арно здоровается со Скайлером. Выбравшись из рук императора, подошла ближе к мужьям.

– Здравствуй, Лия, - Скайлер не улыбался, хоть и говорил довольно ласково, и всё так же тревожно осматривал лицо. Возможно, искал сходство со своей Лилианой.

За четыре года я немного изменилась. Старейшина Ашута говорит, это из-за яда моих мужей, вмешательства Праматери и Древнего Змея. Уж не знаю, насколько она права, так как в высших существ я не особо верю. И придерживаюсь теории, что всё дело в яде. Ведь меняться я начала после замужества. Всё происходило постепенно, и изменения не бросались в глаза долгое время. Чёрные волосы постепенно выцветали и приобретали мой родной цвет: каштановый с красноватым отливом, также из прямых они стали волнистыми. Нос тоже стал более прямым и не таким вздёрнутым. Губы стали больше. Глаза у меня были зелёные, поэтому цвет остался тот же, разве что разрез самих глаз изменился. И кожа стала смуглее. Лилиана была аристократкой с фарфоровой кожей. Также изменения произошли с телом. Грудь стала больше и попа. Тут, конечно, скорее всего, виновата я. Сама отъела нижние девяносто. А грудь налилась, так как я стала женщиной. Лилиана всё-таки хоть и была в браке, но так и оставалась девственницей. И, наконец, изменился голос. Раньше он был нежным, тягучим. Мне нравилось. Я свой голос не очень любила, он совсем не женственный, хотя вот мужчины балдеют.

– Доброго дня, Ваше Величество, - улыбнулась я, опомнившись. Наверное, Скайлер хотел увидеть свою бывшую любовь, но от Лилианы практически ничего не осталось, разве что рост.

– Прекрасно выглядишь, - император улыбнулся.

– Что-то серьёзное случилось? Сколько мы не виделись? – перевёл тему Арно, обнимая меня собственнически.

– Поговорим наедине, - Скайлер нехотя отвёл от меня взгляд и опять нахмурился.

– Да, конечно, моя жена хотела кое-что подарить вам, – напомнил принц.