(Не) моя навсегда

Еще и Стас к ней подкатывает. А я не могу ему запретить. Хотя намекнул, чтобы не лез к Софи. Но друг, уже бывший похоже, просто отмахнулся и сказал, что у нас свободная страна, где каждый может общаться с понравившейся женщиной и попытаться привлечь ее внимание. И если я тоже запал на Софью, то могу принять участие в конкурентной борьбе. Засранец.

На днях выходил прогуляться по больничному коридору, надо разрабатывать раненое бедро. И застал лучшего друга с Софи. Если раньше она была с ним еще более отчужденной, чем со мной, то сегодня мило ему улыбалась.

Никогда не думал, что бывает такая жгучая и острая ревность. Она скручивала внутренности, выворачивала наизнанку. Бесился, злился, но ничего не мог поделать.

Родителей отправил домой. Мама каждый день навещала меня, возилась как с маленьким. Приятно, конечно, но ни к чему. Чувствую себя нормально, почти могу сам ходить. Рана в боку болит, но не настолько сильно, чтобы мне требовался круглосуточный уход. Ни к чему родителям здесь торчать.

Мать согласилась ехать домой только после того, как я пообещал приехать к ним в отпуск после выписки.

И вот я валяюсь на больничной койке, маясь от безделья и ревности. А Стас обхаживает мою женщину. Как я докатился до этого?..

От нечего делать решил прогуляться по коридору. Нога ноет, но терплю. Софи говорила, что мне еще рано вставать, но я уже просто не могу лежать без движения.

Почти добрался до конца коридора, когда услышал ее голос из-за приоткрытых дверей ординаторской.

— Юр, давай отложим до выходных, сегодня у меня ночное дежурство…

Юра? Это еще кто? Максимально тихо приблизился к приоткрытой двери, заглянул в щелку.

Какой-то мудак обнимал Софи и лез к ней целоваться. Первым побуждением было ворваться и оттащить его от нее, потом как следует начистить морду. Но меня остановило то, что Софи не вырывалась. Даже сама льнула к нему и позволяла поцеловать. Слава Богу, только в щечку, а то смазливому идиоту точно не жить.

Этого мне только не хватало. Еще один придурок в ее жизни, от которого нужно избавиться. Никогда так не бесился из-за женщины. Хотя нет, один раз было. И женщина та же самая.

Быстрым шагом вернулся в палату. От переполнявших эмоций даже боли не чувствовал. Нужно срочно, что-то делать. Не отдам Софи никому, моя она и только моя.

Ближе к вечеру ко мне заглянула Мария Григорьевна, моя любимая медсестра. Женщина в возрасте, но очень добрая и милая. С ней всегда можно было пошутить. Она относилась ко мне как к сыну.

— Ну что, как мой любимый пациент поживает? — весело поинтересовалась она, готовя шприц для укола.

— Вашими молитвами, Мария Григорьевна! — в тон ей ответил я, подставляя нужную часть тела для инъекции. — Ох, девушка, вы так меня истыкали этими иголками, что вам придется выходить за меня замуж, иначе я буду навеки обесчещен.

Медсестра в голос рассмеялась.

— Нет уж, сынок, я слишком молода, чтобы замуж выходить! Найдешь ты еще себе другую даму, что защитит твою честь!

— Вообще-то нашел уже, но ее сердце как лед… — посетовал я, удрученно качая головой.

— Так в чем проблема? Такой очаровательный юноша легко растопит любое сердце. Даже я уже почти попалась в твои сети. — посмеивалась Мария Григорьевна.

Внезапно мне в голову пришла дикая и сумасбродная идея, для осуществления которой мне нужно заручиться поддержкой медсестры.

— Мария Григорьевна, а если мне сегодня ночью вдруг станет плохо, могу я рассчитывать, что никто не зайдет в палату, пока врач будет меня осматривать.

Женщина изумленно вскинула брови.

— Сегодня? Сегодня же у нас дежурит… — понимание озарило ее лицо. Она хитро улыбнулась. — Ох, шельмец!

— Пожалуйста! — взмолился я, сделав самое невинное лицо, на которое только был способен.

— Ладно, помогу, только если пообещаешь, что не обидишь Софью. — пряча за строгим тоном веселье, согласилась она.

— Я жениться на ней хочу. — абсолютно серьезно ответил я.

Мария Григорьевна важно кивнула, словно мы заключили с ней тайное соглашение, и собрав инструменты покинула палату. А я остался дожидаться ночи.

Не знаю почему я раньше не додумался до этого. Когда-то Софи меня любила, точно знаю. Нужно просто снова разжечь ее чувства. А ночью наедине это сделать проще. Нет, я не собирался тащить ее в постель. Не в том я еще состоянии для совершения горизонтальных подвигов. Но несколько поцелуев сорвать планирую.

Скорее бы ночь… Нервничаю как подросток.

Наконец в отделении установилась тишина, пациенты разошлись по палатам и уснули. Приступил к осуществлению плана. С мученическим выражением на лице позвал медсестру. Мария Григорьевна еле сдерживала смех, наблюдая как я корчусь на кровати.

— Переигрываешь… — шепнула мне, — лучше изобрази головную боль.

— Понял, — откинулся на подушки и схватился за голову, прикрыл глаза.

— Так лучше, — одобрила женщина и ушла звать врача.

Софи в медицинском халате ворвалась в палату. Мария Григорьевна из-за ее спины подмигнула мне и плотно закрыла за собой дверь.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Софи.

— Голова… — простонал я.

— Что? Болит? Кружится?

— Да, и в глазах темнеет… — слабым голосом ответил, зажмуривая веки будто от боли.

На самом деле я пытался скрыть лихорадочную жажду, которую она точно бы заметила в моем взгляде. Руки чешутся прикоснуться к ней. Почему, когда Софи рядом, у меня наглухо сносит крышу? С юности с ума по ней схожу. Но тогда я был невинным мальчиком, который толком ничего не знал об отношениях между мужчиной и женщиной. А сейчас я точно знаю, что может произойти между нами и как хорошо нам обоим будет.

Софи потянулась к карману халата, достала фонарик. Склонилась надо мной. От ее аромата у меня реально закружилась голова. Прохладные пальцы легли на лоб. Аккуратно приподняла веко, посветила. То же самое проделала со вторым глазом.

Только она хотела отстранится, я поймал ее в свои объятия, притянул к себе. От неожиданности она потеряла равновесие и упала мне прямо на грудь. Ранение отозвалось острой болью. Проигнорировал неприятные ощущения. Главное, что Софи в моих руках.

Не давая ей опомниться, губами нашел ее губы, мягко провел по ним. Софи застыла на секунду, а потом начала яростно вырываться. Но я не собирался так просто ее отпускать.