Не надо слов, пусть будет тишина…

– Дорогой мой и любимый муж, дачи у нас нет, а меня на старости лет потянуло к земле, хочу в земле копаться, видеть, как урожай поднимается, убирать его, перерабатывать его и улучшать наше семейное благополучие…

Она не закончила фразу до конца, как Михаил быстро выпалил:

– А когда тебе при твоей загрузке на заводе и поездках по хозяйствам, партнёрам и выставкам, дачей заниматься? Если ты, конечно, хочешь, давай купим, но я не пойму, как это всё будет…

Катя смеялась от души и говорила:

– Ты не понял, мне не дачу надо. Мне надо пять тысяч гектар пашни, я буду сеять и убирать, продавать пшеницу, овёс, подсолнечник и вкладывать в дальнейшее развитее производства оборудования. Тебе часть урожая на комбикормовый завод пойдёт, меньше будешь с рынка покупать, у меня дешевле будет!

Михаил только головой качал, какая же предприимчивая у него жена.

– Молодец, Катюша. Хорошая идея. Надо подумать в каком районе тебе земли подобрать.

И начался деловой разговор по развитию бизнеса. Удивительная пара Михаил и Катерина. При их мозгах и в их руках всё ладилось.

***

Едва Катерина с Михаилом отошли на расстояние, на котором не слышно, что и кто говорит, если человек не кричит, Тамара убрала с лица улыбку и едко спросила Сергея:

– Хорошо тебе было с этой дамой двое суток ехать? И чем же это вы вдвоём в купе занимались?

– Тамара, не начинай, – спокойно ответил жене Сергей.

– Что «не начинай», что «не начинай», – чуть ли ни на визг перешла Тамара, – едет двое суток с бабой, оказывается, ещё с детства с ней знакомы, да ты, наверное, всё заранее спланировал и специально с ней сговорился, чтобы вместе ехать…, – и она заплакала, – дура я, зачем с тобой живу…

– У тебя есть выбор: жить или не жить со мной. Сама придумываешь проблемы и потом ревешь. Ты из тех женщин, для которых нет проблемы, которую она бы себе не создала. Катя – моя одноклассница. Мы с ней не виделись больше сорока лет. Встретились случайно в вагоне. Успокойся. Ты её мужа видела и видела, как они встретились. Таким отношениям можно только радоваться.

Тамара попыталась сесть за руль, Сергей ее аккуратно проводил к месту пассажира:

– Машину поведу сам. Ты разволновалась. Отдохни, путь домой не близкий. И лучше мне расскажи, как дома дела, что нового и хорошего у Алёшки.

Тамара перестала хлюпать носом, села на заднее сидение и молчала. Сергей не стал донимать её расспросами, понимая, что она отойдёт от своего психа и сама всё про Алёшку, их сына, расскажет. Тронулся с места, поехали, и плавно потекли мысли.

Странная штука жизнь. Тамара – вторая его жена. Не складываются у него отношения с женщинами, он не мог понять причину этого, и сейчас, кажется, ответ есть. Двое суток, что они с Катей были вместе, для него показались счастьем: ему было с ней легко, спокойно. Когда они молчали, казалось, между ними существует какая-то невидимая связь, и в этот момент и не надо говорить, хорошо и так. С Тамарой у него жизнь как на вулкане: она патологически ревнива, если вначале совместной жизни его это забавляло – Тамара моложе его на десять лет, и чего бы ей бояться, но в последний год её ревность Сергея достала до печёнок, как он сам себе говорит. Никакие разговоры не помогают. От разрыва его удерживает сын, ему семнадцать лет, сложный возраст, кроме того, у сына серьезные проблемы со здоровьем – у него врожденная патология почек. Сейчас он подал документы в два вуза, готовится к экзаменам, хочет быть высококлассным IT-специалистом. Тамара и встречать-то его приехала, чтобы увидеть, с кем он ехал. Сергей мысленно улыбнулся: «Потерял ты бдительность, Серёга. Увидел Катю, и всё – пропал. Знал же, что Тома будет, мог и один выйти». Но сам себя же и одернул: «Совсем больной на голову ты с Томой стал, а чтобы Катя подумала, тебе на всю жизнь хватило непонимания, которое возникло у вас в юности. Всё перемелется, Тома успокоится. А Катя и встреча с ней в памяти останутся. Дай Бог, свидимся с ней ещё…»

– Сергей, надо заехать в магазин и купить продукты, – раздался голос Тамары.

– Хорошо, заедем, – и подумал: « вот и пролетела гроза».

Алексей встретил отца хмуро. На вопрос «как дела?» ответил односложно, буркнув себе под нос «пойдёт», ушёл в комнату, закрыв за собой дверь.

– Что это всё значит, – спросил Сергей, повернувшись к Тамаре.

– Совсем заучился, сидит безвылазно за учебниками и в интернете, всё что-то ищет и переписывается. Почему-то начал паниковать, что не поступит, очень большой конкурс.

– Завтра поговорю, надо парню помочь, зря паникует, с его мозгами не поступить невозможно, а вот слабая нервная система навредить может. Давай будем ужинать, Тамара, или ты мне не рада? – спросил он, улыбнувшись, продолжил: – пусть у нас будет с тобой сегодня романтический вечер.

– Еще скажи и при свечах, – буркнула Тамара.

– При свечах, обязательно при свечах, и мне хочется взять в руки гитару и исполнить для тебя любимую твою композицию, – он знал, что этим совсем растопит холодок и обиду Тамары, и ему станет спокойнее самому на душе.

Не любил Сергей домашние разборки. Ему разборов и разборок хватало на его работе, дома он хотел тепла, уюта, ласковой заботы. Поэтому сам всегда старался быть с женой приветливым и терпеливым. Пока Тамара накрывала стол, Сергей, задумавшись, перебирал струны гитары, и вдруг перед глазами возникла картинка – он и Катя идут по аллее парка, и он играет на гитаре специально для неё, чтобы удивить, композицию «Манчестер – Ливерпуль». Катя идёт рядом, внимательно слушает, а потом говорит:

– Красивая и трогательная мелодия.

– Специально для тебя выучил, чтобы удивить.

– Тебе это удалось, – сказала Катя. – До свидания, – и вошла в подъезд дома, в котором жила.

Сергей стоял, немного удивлённый, что она так равнодушно, как ему показалось, отреагировала. Подождал немного в надежде, что Катя вернётся. Не вернулась…

Картинка в памяти была настолько яркой, ему почудилось, что он видит физически Катю и себя и слышит голоса, а не просто это воспоминание где-то в глубинах памяти. Он тряхнул головой, возвращая себя в дом, к жене и в это время слышит недовольный голос Тамары:

– Сергей, Сергей, ты где? Ужин остывает.

– Прости, Тома, задумался. Процесс у меня сложный, думаю, как завтра с клиентом буду говорить, – отложил гитару и сел к столу. Ужин романтическим не получился.

***

Павел Семёнович Суховских – хирург от Бога! Так его много лет уже называют и коллеги и пациенты.

– Мечта детства сбылась – я стал кардиохирургом, жизнь в профессии удалась, – так говорил Павел при случае, – я счастливейший из смертных, – обычно заканчивал он эту фразу. Жизнь удалась у Павла не только в профессии, но и в семье. У него была замечательная супруга Любовь Яковлевна, врач-анестезиолог, с которой они вместе уже больше тридцати пяти лет, им интересно и комфортно рядом друг с другом. Дочери Нина и Настя пошли по стопам родителей, тоже медики. Нина – педиатр, Настя – психиатр. Отец шутит: медицина в семье представлена всеми основными направлениями: от педиатрии до психиатрии, а между ними есть место и кардиологии!

Павел вышел из операционной. Сложный был случай, но больной не только будет жить, он будет жить хорошо, навсегда забудет, что болел. И ритм у него будет в норме и сердечный и жизненный, – так думал Павел, когда его окликнула медсестра Наташа.

– Павел Семёнович, у вас на столе в ординаторской телефон уже несколько раз звонил.

– Спасибо, Наташа. Сейчас подойду.

Взяв трубку, увидел номер незнакомый. Решил набрать, может быть, кто из прежних пациентов звонит. На другом конце ответили сразу: