Не особо принципиальный отдел
Шрифт:
Лара никогда не поедет за ним, не потому что не любит его, а потому что не живет в мечтах. У нее есть своя история, которой он не интересовался. У нее жуткий шрам на талии, у нее подвенечное платье в шкафу, у нее своя боль.
– Да, Люсь, не плачь, то что ты в библиотеке сегодня потеряла, я забрала… – Лара опиралась на тумбу в прихожей, говоря по телефону. – Нет, я никому не сообщила… Да, я гораздо лучше, чем ты думала…
Не успела девушка повесить трубку, как Крис нежно обнял ее со спины.
Глава 8. На Москву
В приподнятом настроение Крис
Крис спешил к Ларе, оттого не смел промедлить хоть минуту. Кристиан Мид влюблен. Влюблен без памяти! Именно к этой мысли он пришел, побеседовав с Ройсом. Дэвид резонно заметил, что никакой здесь любви нет, что чувства эти смахивают на банальную страсть. Именно тогда Крис решил, что бесповоротно влюблен. В конце концов, страсть – дело пошлое, ему не подобающее.
И теперь, казалось, словно все невзгоды остались в том ночном разговоре, теперь все будет как в сказке. Кристиан представит Лару Ворон дяде на посольском приеме и все будет хорошо! Лара непременно понравится его дяде! Непременно…
Мид замер, заметив темную фигуру около дверей Лары. Сперва ощутив жгучую ревность, он быстро нашел в себе силы прислушаться:
– Ворон, я не понимаю, почему ты даже уволиться нормально не можешь? – в стальном голосе слышались нотки раздражения.
– Нормально это как? Я планировала уехать в Москву, мне сказали, что вас не будет еще несколько дней. Предлагаете мне каждый день ваши пороги обивать? – фыркнула Лара.
– Я не понимаю. Твои анализы в полном порядке, возвращайся к работе хоть сейчас!
И даже понимая, что разговор ведется между начальником и подчиненным, Крис не мог отделаться от навязчивой идеи, будто и этот мрачный незнакомец неравнодушен к Ларе.
– А я не хочу! Не хочу работать в месте, где меня шлюхой считают! – воскликнула Ворон.
– Я тебя не понимаю, Лариса, чем ты вообще занимаешься? Меня сегодня утром на столе ждали две бумаги: твое заявление и просьба представить тебя к награждению за заслуги перед Родиной.
– А что, служить стране во время отстранения нельзя? – съязвила Лара.
– Ворон, что ты себе позволяешь?! Почему я сам должен к тебе бежать? Почему ты меня в квартиру не пускаешь? Ты совсем берегов не видишь? – не выдержал ее собеседник.
Неизвестный говорил так резко, что Крис едва ли мог оставаться на месте. Хотелось ударить этого темного, защитить милую Лару… Отчего-то Крис продолжал стоять на лестнице, не решаясь обозначить свое присутствие.
– Так вызвали бы меня в кабинет! У меня есть телефон! – Лара перевела дух. – Товарищ Касторский, вы, верно, правы, но я не хочу лишний раз в отдел заходить и работать с вами я больше не хочу… – она говорила поразительно медленно. – Я, может, счастье свое нашла наконец… Отпустите меня в Москву, по-человечески прошу. Я вернусь позже
и все, что нужно подпишу. Отпустите меня… Я больше так не могу…Мужчина на лестничной клетке помолчал, обдумывая слова.
– Странный ты человек, Лариса. Делай, конечно, что хочешь, но имей в виду, сбежать с историком тебе не дадут. Может быть ты и уволилась, но страна тебя не отпустит… – Касторский вздохнул и холодно добавил: – О брате подумай. Хорошей поездки.
Крис не дослушал: осторожно он спустился на первый этаж и встал под лестницу. Мид чувствовал, что стал свидетелем разговора, не предназначенного для его ушей. И снова назойливая мысль: у Лары из-за него проблемы. Мимо прошла внушительная фигура в деловом костюме. Крис дождался, когда входная дверь захлопнется, и поспешил к Ворон. Он нетерпеливо надавил на звонок.
– Что-то еще?! – Лара резко распахнула дверь. – А, это ты?
Она быстро переменилась в лице. Улыбнулась, чмокнула его в щеку и пригласила войти.
– Меня немного задержали. Такси уже внизу? – она быстро забежала на кухню, вернулась уже с небольшой сумочкой в руках, – возьмешь чемодан?
Она говорила довольно быстро, возможно одно лишь это выдавало ее недавнее недовольство, а может и не выдавало. Приди он минут на десять позже, не узнал бы, что с Ларой что-то не так. На миг Крис пожалел, что пришел слишком рано. Элегантная, без коротких шорт, Лара снова была собой. А Мид хотел видеть ее прежней.
– Пойдем же! Не хочу опоздать, – она кокетливо улыбнулась.
Лара любила Московский вокзал. Всегда любила, любила за близость к Галерее и Старбаксу на первом этаже, за суету, за Сапсаны, на которых просто так можно рвануть в другой город… Она спешила через переполненный перрон – скорее к Кире. Только сейчас девушка поняла как сильно скучает. Погрязнув во всей этой неразберихе последних дней, Лара совсем перестала звонить верному другу. Буквально ночь и она кинется ему в объятия, кинется к единственному человеку, который не осудит.
Они остановились возле носильщика. Погруженная в радостные грезы, Лара терпеливо ждала, когда у нее заберут сумки. Ворон не сразу поняла, что на нее смотрит заплаканная девочка. Она смотрела робко, пугливо, словно и сама хотела заговорить с Ларой, но никак не решалась. Совсем юная, она отчего-то показалась знакомой. В голове у Лары Ворон билась лишь одна мысль: не подходи! Не нужно в это все влезать, у нее и своих проблем уйма. В конце концов Лара не выдержала и подошла:
– У вас что-то стряслось?
Крис с интересом наблюдал за внезапным актом милосердия. Невольно задумался о том, что в Ларе невероятно развит альтруизм.
– Лариса Константиновна, здравствуйте… – всхлипнула та. – А вы к Кириллу Константиновичу, в Москву, да? – и девушка снова разрыдалась.
Лара поморщилась и вздохнула, конечно девчонка ей знакома: ведь это она не пропускала ни одного выступления Кириллушки, именно эта девчонка подкарауливала Лару возле дома в день отъезда Киры. Ларе казалось, что в ней не осталось той странной любви к людям, которая свела ее с Федей, с Пелагеей… Девушка печально улыбнулась и села рядом на скамейке: