Не от мира сего

Николай подскочил, схватил девушку за руку и рванулся наутек, то и дело оглядываясь. Оттащив Алену почти волоком на безопасное расстояние, парень отпустил ее, остановился, тяжело переводя дыхание и морщась.

— Ну все, отдыхаем, — он опять наклонился, опустив голову.

— Тебе плохо?

— Зашибся немного… Да ничего, пройдет.

Алена, со страхом оглянулась на проклятый вагон, который, напугав их, тем не менее, все еще висел над землей на прежнем месте. Обыкновенный вагончик метро старого образца, с кабиной машиниста — такие все еще иногда ходят по Московско-Петроградской линии. На одном только ему ведомом честном слове он висел там, куда его забросила странная сила. Сейчас кувырк — и…

Накренившийся вагон сорвался с опоры, рухнул вниз и замер на песке на вполне приличном расстоянии от горе-путешественников.

— Это вы классно рванули, — раздался позади хриплый голос оборванца. — Я уж боялся: не успеете.

Мальчишка, видимо, вдоволь насмотрелся на блистательные красоты. Выглядел он уже не настолько дохлым, как накануне. Конечно, пацан был слегка заморенный и неумытый, но помирать он больше не собирался.

— А, припадочный наш, — проворчал Николай.

— Прикидывался, да? — злобно буркнула Алена, вспоминая недавний беспомощный жалобный взгляд.

— Да я… — щеки паренька залились неожиданным румянцем. — Ну не знаю…У меня бывает… Прихватит иногда, потом проходит…

Алена не смогла сдержать злости:

— Дать бы тебе по шее, чтобы все прошло навсегда! Видишь, что тут из-за тебя?!

— Вижу, — мальчишка озабоченно шмыгнул носом. — Только не из-за меня это, а вот из-за него… — он кивнул на Николая. — Слышь, а что это вообще за фокусы?

Николай молчал, обдумывая что-то свое.

— Нет, ну что за дела?! — возмущенно заверещал паренек. — Я между прочим не за ради забавы тут с тобой болтаюсь! Давай, гони мои сто баксов! Что я тебе даром комедию ломал что ли?!

— Это какую еще комедию? — пролепетала Алена.

Мальчишка обиженно надул губы:

— А такую! Изобрази, говорит, будто счас сдохнешь на месте, пусть эта чувиха… ну ты то есть… пусть, говорит, она тобой займется и в вагоне задержится… Сто баксов посулил! Николай запустил руку во внутренний карман, вынул сложенную вдвое зеленоватую купюру и, держа ее двумя пальцами, равнодушно протянул оборванцу:

Мальчишка схватил деньги, посмотрел на свет, со знанием дела потер пальцем, помял кончик и с довольным видом сунул купюру в карман грязных штанов.

— Какого черта… — известие о том, что единственный человек, на которого можно было положиться в этом кошмарном происшествии, как раз и есть главный виновник, выбила Алену из колеи. Едва сдерживаясь, чтобы не зареветь в три ручья, она топнула ногой и выкрикнула:

— Да что вам от меня нужно-то?!

— Не надо кричать, — хмуро ответил Николай. — Кое-что пошло не так, как планировалооь. Поверь, тебе никто не причинит никакого вреда. Мне отойти надо, осмотреться. А ты, Алена, тут побудь, от вагона не отходи, чтобы я тебя не потерял…

Он осторожно потянулся, размял ноги, вздохнул, крякнул, и, прихрамывая, пошел оебе прочь.

— Эй, а я? Как я домой попаду?! — завопил мальчишка вслед Николаю.

— Деньги есть? Лови такси, — отозвался тот.

Оборванец сплюнул себе под ноги и вполголоса кучеряво выругался.

— Вот гад, — с чувством высказался он затем. — «Лови такси»…

— Где тут хоть шоссе? — осторожно спросила Алена.

— Нет тут ни такси, ни шоссе, — хмыкнул мальчишка.

— Может, спасателей вызвать?

Паренек неожиданно развеселился:

— А давай попробуем! Дай телефон!

— У меня нет телефона.

— Да ладно! — судя по его тону, он был уверен, что у любой девчонки в наше время есть мобильник. — Ну дай! Не дрейфь, не отниму!

— Говорят тебе, нет у меня телефона! — вздохнула Алена. — Не живут они у меня, глючат, виснут, ломаются… У меня и часы-то вот… — она показала парню запястье, — … механические. Кварцевые пробовала носить: то батарейку жрут за три дня, то вообще — назад ходят.

— Кварцевые? Назад? — мальчишка озадаченно почесал нос. — Тяжелый случай… Ну фиг с ним, с телефоном… Кстати, меня Ванькой звать.

Вообще-то на паренька Алена больше не злилась. Кто б на его месте не подрядился на маленький спектакль за сто баксов… Для побирушки из метро это неплохой дневной заработок.

— Ванька, что делать-то будем? Темнеет уже.

Багровеющее солнце коснулось края каменной гряды. Темно-бордовая тень расползалась по разноцветному песку все дальше и дальше. Было еще довольно светло, но заметно похолодало.

— Да что тут делать? — пожал плечами Ванька. — На ночлег устраиваться. А вот тебе и отель «Супер-пупер», пять звезд… — он кивнул на вагон.

— Так он… Он же на боку лежит!

— Вот делов-то! Сейчас сиденья разберем и лежаки устроим, каждому двуспальный, — тоном знатока заявил Ванька. — Не дрейфь, мне где только ночевать ни случалось. Это еще не самое худшее место.

Они побрели к вагону. Подойдя к кабине машиниста, Ванька прилип к стеклу, вглядываясь внутрь, и вдруг резко отпрянул назад:

— Ого! Там мертвяк вроде!..

Через пару секунд он снова подался к стеклу

— Ё-моё! Даже два!

Алена замерла на месте, не решаясь приблизиться, и тут Ванька с воплем отскочил в сторону. Внутри кабины кто-то шумно завозился, потом одно из стекол со звоном вылетело наружу, и в полной тишине раздался низкий уверенный голос, звучащий по-русски со странным акцентом:

— Спокойно, никому не двигаться!

— Явились, вурдалаки, — еле слышно хмыкнул Ванька и попятился, прячась за спину Алены. Два худосочных субъекта очень маленького роста протиснулись сквозь зияющую переднюю раму и подошли к стоящим в замешательстве людям, один почти вплотную, другой остался поодаль. Тощие и головастые, одетые в одинаковые темно-серые костюмы, они едва доставали Алене до плеча. Их широкие курносые лица были сочного зеленого оттенка. У того, что остался на почтительном расстоянии, на макушке кучерявились рыжеватые волосенки. Голова его спутника, лысая и блестящая, напоминала кочан молодой капусты.

— Ну и где виновник всего зтого безобразия? — задал вопрос лысый.

Алена оглянулась назад, но Ваньки там не оказалось. Зато запыхавшийся Николай выскочил из-за вагона и, подбежав, замер перед вновь прибывшими навытяжку.

Тот, кто задал вопрос, был, видимо, большим начальником. Заложив руки за спину, он нервно прошелся туда-сюда, снова остановился перед Николаем и взглянул на него снизу вверх сурово и презрительно. От этого взгляда Николай словно стал ниже ростом.