Не отдам
Шрифт:
Дальше было море слез и обвинений из разряда: «Ты бесчувственный, равнодушный…»
— Тебе на меня плевать!
— Ты только работой интересуешься!
— Мне не надо было за тебя выходить…
И так далее и по тому же месту.
А кто ее заставлял выходить за него замуж? Он что, силком ее туда тащил? Все честно с самого начала сказал, озвучил потребности. Предупредил, что человек он замкнутый и не поддающийся эмоциям.
Елену все устраивало, пока за ней ухаживал. А теперь что? Теперь Эмиль плохой, потому что много работает и строит их будущее?
Всего лишь после двух месяцев брака она вылила
Пришел домой пораньше, что называется. Лучше бы не приходил вообще.
Этим вечером Эмиль лег спать в гостиной. Не хотел ни видеть, ни слышать жену, хотя та изрядно притихла после шумной истерики. Видно, поняла наконец, что натворила.
Он очень устал за эту бесконечную рабочую неделю, а домашний скандал вымотал его еще сильнее. Однако заснуть никак не мог.
В голове все крутилось: что же он такого плохого сделал Елене, что она пошла на подобное. Ведь никак не обижал, ни в чем не ущемлял. А главное — как он умудрился жениться на такой клинической идиотке? И как она так искусно притворялась нормальной до свадьбы? Надолго не хватило, правда. Впрочем, хорошо, что показала истинное лицо сейчас, а не после того как родила ему пару детей.
Надо было до похода в загс уделить больше времени общению с предполагаемой невестой. Но тогда он посчитал это невыгодной инвестицией, пустой тратой времени. А если по-честному, ему было попросту скучно за ней ухаживать.
Он провалился в сон ближе к часу ночи, когда мозги уже буквально вскипели от обилия мыслей.
Неожиданно проснулся рано — около пяти утра.
А в голове ясно. Прямо как за окном — а там погожий летний день.
В тот момент Эмиль окончательно для себя понял, что оставаться в квартире вместе с Еленой он больше не хочет.
Молча собрался, оставил на подушке жены записку: «Чтобы к вечеру тебя тут не было».
И уехал.
К той, от кого был согласен терпеть любые истерики.
Лучше бы Лора два года назад разбила ему об голову вазу, но никуда не ушла.
Глава 26. Червонное золото
Эмиль припарковал машину у дома Лоры, вгляделся в окна квартиры бывшей жены.
Сам не верил, что он снова здесь спустя почти два года.
Его охватило стойкое чувство дежавю.
Он снова у ее подъезда, и его опять, скорей всего, пошлют. Но по-другому поступить все равно не мог. Его тянуло сюда как магнитом.
«В конце концов, прошло два года, — думал он, массируя пальцами виски. — Может, она уже давно простила меня. Может, даже пожалела, что развелись».
Впрочем, тогда она хоть как-то проявилась бы, разве нет? Написала бы ему или на худой конец убрала из блока. Или просто не нашла в себе смелости как-то дать о себе знать?
В отличие от нее, у Эмиля смелости с избытком.
Он медленно вышел из машины, огляделся. Уже собрался идти к ее подъезду, как вдруг увидел Лору на детской площадке. Сердце тут же сделало тройное сальто и забилось в бешеном ритме.
Лора сидела вдалеке, окруженная тремя детьми мал мала меньше, и чем-то их кормила. Они кружились возле нее, радостно повизгивали, потом отбежали в сторону и принялись играть в игрушки.
Эмиль тут же двинулся к ней. Пока шел, продолжал жадно разглядывать бывшую жену.
Одета просто — черные шорты, белая футболка. Волосы распущены, они обрамляли
ее лицо, спускались по плечам пушистыми кудрями.«Как она умудрилась стать еще красивее?» — гадал он.
Там на ярком солнце он вдруг увидел в русых волосах Лоры оттенок червонного золота. Никогда раньше не замечал, а теперь углядел. Она вся в тот момент показалась ему золотой, словно ее окружала какая-то аура.
Эмиль вообще будто заново ее разглядел только теперь. Волшебная девушка, какая-то неземная. Неудивительно, что он никак не мог ее забыть.
Здесь и сейчас Эмиль искренне не понимал, как мог вообще обратить внимание на кого-то еще, когда у него была Лора. Бес попутал, не иначе.
Стройная, ладная, милая… не его!
От осознания этого ему было невыносимо больно. Так же больно, как в день, когда она от него ушла. Разве так бывает, что боль с годами не проходит?
Эмиль подошел незаметно — чуть сзади.
Проговорил с придыханием:
— Привет, моя хорошая…
Лора вздрогнула, на секунду замерла. Потом подскочила с лавки, обернулась к нему.
— Эмиль? Что ты тут делаешь?
Он не стал отвечать на этот вопрос.
Только тут приметил четвертую малышку с симпатичными хвостиками, сидевшую на подстилке прямо на траве возле лавки. Она была совсем еще маленькой, от силы год, не больше. Ее лоб был весь в зеленке, а губы и щеки щедро измазаны шоколадом. Словно этого мало, она продолжала лопать конфету, пачкая себя еще больше.
Эмиль махнул в сторону ребятни.
— Няней подрабатываешь? — спросил с усмешкой.
Лору его ремарка отчего-то напугала. Уж слишком широко распахнулись ее глаза. Будто он застукал ее за чем-то стыдным. Впрочем, может быть, ее смутила его догадка про подработку няней?
— Я не хотел тебя обидеть, — развел он руками. — Просто хочу поговорить.
Бывшая жена встала перед ним, закрывая обзор на испачканную шоколадом малышку. Строго спросила:
— О чем?
Наверное, говорить о личном здесь, на улице, где неподалеку играли дети, было не лучшей идеей. Но другого ему вряд ли предложат. Решил — лучше так, чем никак.
— Лора…
Эмиль сказал это и замер.
Не знал, с чего начать. Рассказать ей, как ему паршиво без нее спится? Живется? Поведать, что больше ни к одной женщине и десятой доли того влечения не испытывает, как к ней?
— Давай начнем все заново, — вдруг предложил Эмиль.
— Что заново? — она даже не поняла, о чем он.
— Отношения, — пояснил Эмиль. — Представим, что мы только познакомились. Начнем встречаться…
Вроде бы, ничего плохого не предложил. А Лора сделала такое лицо, будто он собрался усадить ее голой попкой на муравейник.
— Ты шутишь? — возмутилась она.
Эмиль не шутил.
Нисколько.
Все, чего хотел — какого-то контакта с ней. Пусть бы и вправду начали все заново, встречались, узнавали друг друга. Он был согласен ездить в Кабардинку столько, сколько она ему разрешит. А в идеале забрать ее домой. Этого не предложил лишь потому, что понимал — не согласится.
Но ведь встречаться — это нейтрально. Почему она разозлилась?
— Лор, просто подумай над этим, — проговорил он надтреснутым голосом. — Понимаешь, я не забыл тебя за это время. И сколько ни пройдет, все равно не забуду. Ты для меня особенная, я бы хотел иметь шанс…