Не откажусь, девочка

— Ты практически не спал.

Чувствую свою вину. Арсен работает, решает все мои проблемы, пока я прячусь за высоким забором. Другой мужчина уже давно бы от меня открестился. Совесть мучает, что столько всего он несет на своих плечах. Ему бы отдохнуть…

— Я прекрасно отдохнул, — словно прочитав мои мысли, но только я совсем другой смысл вкладывала в слово «отдохнуть». 

— Арсен, я хотела поговорить о кандидатках на должность секретаря, — безопаснее было сменить тему. Потому что от подтекста его слов я начинала загораться.

— Я тебя внимательно слушаю, — Кимаев сразу стал серьезным. Наверное, уловил волнение в моем голосе.

— Одну из девушек я давно знаю…

— Знаешь? — перебил меня Арсен. — Откуда? — напрягся он.

— Она училась со мной на одном курсе.

— Я подумал, что девушка была как-то связана с твоей семьей, — уже спокойнее.

— Нет, с моей семьей Аня никак не связана… — я рассказала все, что знала о девушке. Даже поделилась сомнениями в ее профессионализме, ведь она не сама закончила институт.

— Марина – тот еще цербер. Она бы вряд ли ее пропустила, не умей она всего того, что указала в анкете, — поспешил развеять мои подозрения Арсен.

Я не понимала, почему меня так беспокоит ее кандидатура. Почему я не могу просто вычеркнуть Аню или, наоборот, отдать ей эту должность?

— Луна, не стоит о ней думать. Выбери секретаря из оставшихся девушек, — равнодушно предложил Кимаев.

Я готова была с ним согласиться, но червячок сомнения не давал мне расслабиться и пустить ситуацию на самотек. Вряд ли это единственное агентство, куда Квадратова подала заявление. А вдруг ей нужна эта работа? Все-таки сказывалось мое прошлое. Я выросла в обществе, где знакомства, родственные связи и деньги играли главную роль в устройстве на хорошую должность. Нельзя прийти с улицы и попасть на хорошее место с хорошей зарплатой. Будь ты хоть сто раз профессионалом в той или иной области. Возьмут идиота, но своего.

— Арсен, послушай меня и не отказывай сразу.

— Я тебя слушаю, — в его голосе слышалось напряжение.

— Я бы хотела встретиться с девушками и поговорить…

— Нет, Луна, — жестко оборвал Арсен. — Моя секретарша не стоит того, чтобы ты рисковала своей жизнью.

— А если устроить конференцсвязь? — не сдавалась я. — Для этого не нужно выезжать из дома.

— Луна, ты можешь ей просто позвонить и поговорить. Если захочешь помочь, я возьму ее на работу, — все мои сомнения сразу же улеглись. Это было правильным решением.

— Хорошо. Я так и сделаю, — мысленно я уже прокручивала в голове диалог. Скорее всего, Арсен прав, я зря так разволновалась.

— Луна, я постараюсь договориться в клинике. Надеюсь, вечером сможем проведать Тимура.

Я чуть не всхлипнула. Горло сдавило, говорить не могла. Арсен обо всем успевает думать. Неужели он так тонко меня чувствует? Я ведь так хорошо скрываю свои мысли и чувства. Грущу только тогда, когда остаюсь одна.

— Я… спасибо, — все слова вылетели из головы. Моего «спасибо» так мало…

— Не грусти, красавица. И не стоит меня благодарить, я не сосед с улицы…

Параллельно разговору раздались гудки входящего вызова на второй линии. Я посмотрела на экран телефона.

— Арсен, давай позже поговорим, мне Фатима звонит, — сбросила вызов, не услышав его ответ. Страх уже заползал под кожу. Чувствовала: что-то случилось. Это не интуиция кричала, просто я знала, что в это время жена Ахшара просто так бы не позвонила…

Луна

— Фатима, что с Тимуром? — первое, о чем спросила, даже не поздоровавшись.

— Здравствуй, Луна. У Тимура ночью поднялась температура, — негромко произнесла она.

Мое сердце пропустило удар, стало страшно. Я не знала, что это могло означать, но точно ничего хорошего. Температура – всегда плохо, если у ребенка сложный диагноз.

— Что говорят врачи? — мне нужны были объяснения, потому что тревога росла.

— Возможно, простуда или грипп, назначили кучу новых анализов. Тимур капризничал, но сейчас спит, — я осмысливала ее ответ. Думала о том, чтобы набрать Арсену и уточнить все у доктора. Фатиме они могли и не сказать, а Арсену обязательно расскажут правду. — Но я не только поэтому позвонила, — вернул меня в реальность голос Фатимы.

— Что-то еще случилось? — встревожилась я. Теперь голос жены Ахшара звучал еще более расстроенно. Хотя, может, мне это только показалось.

— Луна, Арслан мне только что звонил… Ахшара задержала полиция. Это как-то связано с тобой? — в голосе Фатимы не только волнение, но и обвинение.

Услышав новость, я вдохнула полной грудью. Не стоит показывать Фатиме свою радость. Она не знает, что мне пришлось пережить по вине ее мужа. Не знает, что Ахшар планировал мое похищение, и цель этого похищения – насильно забрать у меня почку. Узнав, что пересадка Тимуру может не понадобиться, он от своих планов не отказался. Если его посадят, я точно не расстроюсь. Можно не сидеть взаперти. Общаться с сыном, не боясь встретить этого монстра. Вопрос только в том, смогут ли ему предъявить обвинение…

— Фатима, мои братья и Ахшар пытались меня похитить, — скрывать от нее и дальше правду не имело смысла. — Чтобы я стала донором Тимуру.

— Луна, ты что такое говоришь? — недовольно и даже зло. — Зачем Ахшару тебя похищать? Я не знаю, что задумали твои братья, но мой муж ни в чем не виноват! — повысила она голос.

Я не могла точно знать, защищает Фатима мужа или покрывает. Мне не хотелось с ней ругаться. Я понимала, что от Фатимы зависит мое общение с сыном.

— Фатима, пусть во всем разбирается полиция. Допросят Ахшара и моих братьев. Я бы в любом случае отдала жизнь за Тимура, не только почку.

— Луна, не приходи. Я не предам своего мужа. Ахшар сложный человек, но то, что говоришь ты, это преступление. Я не верю, что он так мог поступить. Я видела твоего мужчину, охрану. Он богатый человек, имеет власть, раз прошел в клинику и договорился с врачами. Здесь, в Москве, Ахшар простой гражданин, его могут арестовать, предъявить обвинение, чтобы ты могла отомстить и вернуть своего сына, но я не позволю, — со мной говорила теперь не просто женщина, а женщина, которая защищает свою семью. Наверное, она была права, но во мне росла злость.

— Фатима, я не хочу с тобой ругаться, ты очень много хорошего…

— Если ты помнишь мою доброту, то скажешь своему мужчине, чтобы Ахшара отпустили, — перебила она меня, не став слушать. Сейчас ее волновали только личные переживания. Привычный мир рушился. Фатима могла лишиться привычного образа жизни, ее дети – достатка и власти. Я понимала, что она защищает, но и опустить голову, согласившись на ее условия, не могла. — Или Тимура ты больше не увидишь, мы отвезем его в Англию, а потом домой…