Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2

Вот расскажет другим, пойдут разговоры и слушки нехорошие. Дойдет до органов, а те призадумаются. В спортивной среде инакомыслие не поощряется. А если органы узнают, что я брешу про крах коммунизма и СССР через двадцать лет, то мама не горюй.

Мало не покажется. Прощай, чемпионаты и выступления. Возможно, я чуток преувеличиваю, но береженого бог бережет. Лучше перебдеть, чем недобдеть. В общем, лучше держать язык за зубами.

— А откуда ты знаешь? — спросил Мишка. Глаза широко распахнул. Уже, наверное, видел в мыслях, как дерется с американцами. И укладывает их спать на настил. — Есть источник?

Конечно, есть. У меня много источников. И рассказать могу много чего. Вот только потом, когда это станет безопаснее.

Единственное, что опять же, лучше не махать языком. Лучше просто действовать. Во время краха коммунизма появится множество возможностей. И грех ими не воспользоваться.

Правда, до этого еще много воды утечет. А мне надо достичь главной цели. О которой я не забывал ни на секунду.

— Ходят такие слухи, — ответил я неопределенно. Изобразил из себя всеведущего Будду.

В раздевалку вошел Паровоз. Здоровенный, плечи еле в проем пролезли. Раздвинул толпу низкорослых и смуглых иностранцев из Пакистана. Подошел к нам. Чего это он? Прогудел:

— Ну, держись, Витька! Твой следующий противник — Райнер Баум какой-то там. Сумасшедший немец.

Вот-вот. Было у меня такое предчувствие. Еще вчера, когда я смотрел, как он дерется. Крепкий парень, сложный противник. Мне показалось, что стиль у него на уровне профессионального бокса.

— Да ладно? — восхитился Мишка. — Райнер Баумгартен? О, это настоящий мастер. Говорят, он спаррингует с профессионалами. Теми, что выступают за деньги.

Ну вот, что я говорил? Я же за версту вижу повадки хищника. На ум пришли серые глаза Баумгартена, каменное лицо. Мощные плечи и руки. У него наверняка сильный удар. Выбивающий все мозги нахрен.

А еще я вспомнил, что известно о немецких боксерах. Один из моих тренеров в прошлой жизни был немец. Жил в СССР, потом эмигрировал в Германию. Открыл там спортзал.

Мне потом довелось учиться у него пару месяцев. Ох и давно же это было. Давно в будущем.

Он говорил, что у немецких бойцов есть недостатки и достоинства. Как и у всякого явления в этом мире. Минусы — это мало гибкости и ловкости. Многие приемы доведены до автоматизма. Как будто дерешься с роботом. Еще неуклонное следование плану.

Правда, последнее качество не всегда недостаток. Наличие плана на бой — это уже хорошо. Вот только надо быть готовым живо менять его, если что-то пошло не так. Переходить к другому варианту.

А немцы — как живые механизмы. Запрограммированы на бой. Поединок получается сильный и плотный. Но если поединок идет не по плану, они теряются. Или если противник попался оригинальный. Или стиль у него необычный.

Если Баумгартен такой же, я уже знаю, что с ним делать.

Еще один минус, насколько я помню, это неумение долго держать удар. Если прессовать их долго и они пропускают удары, то быстро падают духом. Вера пропадает. А это еще важнее плана и техники.

Главные плюсы у немцев — это аккуратность и точность. Педантизм, само собой. Движения отточены до автоматизма. Почти нет грязных приемов.

— Какой у него стиль? — спросил я у Паровоза. — Кто-нибудь знает?

Но ответил, само собой, Закопов.

— Баумгартен бьет, как кувалдой, — живо сказал он. — Не стоит попадать под его кулаки. Он чеха сегодня так разделал, что того унесли с ринга. Техника филигранная, но стандартная. Повторяется часто. Если просечешь его ритм, то сможешь поймать в капкан. Ну, тебя ли учить? Ты это умеешь.

Да, это все так. Но немец тоже не дурак. Придумает, наверное, сюрприз назавтра. Изменит схему. Разработает энное число планов и вариантов их реализации. Поработает ночью, конечно же.

А вот с кем мне обсудить предстоящий бой? Худяков не годится. Касдаманов не ответит. Придется думать самому. Пораскинуть мозгами, придумать что-нибудь.

— Ну, ты пойдешь смотреть другие бои? — Закопов толкнул меня в бок. — Чего хмурый такой? Задумчивый? Как будто это тебя победили, а не ты.

Я поднялся и взял сумку с вещами. Махнул рукой на выход.

— Один умный человек сказал мне, что нельзя радоваться после победы. Это мешает идти к следующей. Поэтому я уже думаю о следующем поединке. Сегодняшний бой уже прошел.

Паровоз задумался, а Мишка усмехнулся и покрутил пальцем у виска. Мы вышли из раздевалки и отправились смотреть другие бои.

Как и вчера, я дождался перерыва на обед. Пока что команда социалистических стран обыгрывала капиталистов. Счет 10:5.

Неплохие результаты. Я видел, как веселились партийные бонзы, сидящие в ложе для почетных гостей. Поздравляли друг друга. Ну что же, на это у них есть все основания.

По всей стране бесплатные секции бокса. И не только бокса. Плавания, шахмат, атлетики. Масса видов спорта. Кружки рисования и моделирования во Дворцах пионеров.

Укомплектованы всем нужным оборудованием. Не всегда, правда, самым новым и чистым, но зато добротным и надежным. Бесплатным. Ходи, тренируйся, учись. Развивайся. Разве удивительно, что СССР всегда был передовой спортивной державой?

Поэтому да, партийные чиновники тогда имели право радоваться. И ругаться, если что шло не по плану. Потому что создали все условия.

Не то, что в двадцать первом веке, когда за все приходится платить родителям. И талантливому парню или девушке из глубинки без начальной поддержки почти невозможно пробиться на вершину пьедестала.

Пообедав в ближайшей столовой, я снова отправился к Лене. Помню, обещал себе не бегать за ней.

Но очень уж хотел заглянуть в ее васильковые глаза. Утонуть в них с головой. Забыть о боях, ссорах и разборках. Хотя бы на чуть-чуть. Возможно ли это?

Оказалось, что возможно. Лена была дома. Открыла дверь, улыбнулась.

Я наклонился и чмокнул ее в губы. Сами уста теплые, а вот щеки холодные. Да и одета в платье и кофту. Только недавно с улицы, что ли?

— Родители дома? — спросил я. — Давай зайду к тебе?

Но девушка покачала головой.

— Дедушка пришел с рейса. Вчера еще. Отдыхает.

Ах, вот оно что! Вот почему она отсутствует второй день. Вчера, когда я ломился к ним, дедушка, видимо, спал мертвым сном. А Лена ушла по делам.

— Понятно, — кивнул я. — А ты можешь выйти?

Сначала девушка мотнула головой. Потом подумала и кивнула.