Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2

После прыжков на следующем упражнении я уже смог отдохнуть. Мы кидали друг другу медицинбол, утяжеленный кожаный мяч, не отскакивающий от поверхности. Здесь я смог отдохнуть и набраться сил для следующего упражнения, хотя бросать тоже нужно было взрывными усилиями.

— Ну что ты, как сонная муха! — кричал Худяков. — Работай, работай, быстрее, выше, сильнее!

Затем я делал кувырки на твердом холодном полу, пока не отбил себе все бока и спину, а перед глазами все не закружилось. Я кувыркался по кругу, по прямой, вперед и назад, все это было нужно, чтобы нагрузить вестибулярный аппарат. Это чтобы развить устойчивость на ринге.

Седьмым упражнением было толкание ядра, сначала одной рукой, потом другой. Усилие нужно было делать максимальное, без замаха. Все это тоже помогало развитию ударных навыков.

Потом я опять делал прыжки через козла, три минуты, без перерыва, сначала в одну, потом в другую сторону. После этого упражнения я уже дышал часто-часто, как загнанный конь. К счастью, это было завершающее упражнение, после которого мне дали пять минут на восстановление. Чтобы потом снова пойти поэтому адскому кругу.

— Отдохни пока, — снисходительно обронил Худяков и снова скрылся в подсобке.

Я стоял, глядя ему вслед и тяжело дыша. Вся моя одежда пропиталась потом. Насколько хорош такой тренер, вот в чем я уже давно сильно сомневался. И решил немного спровоцировать его, чтобы узнать, что он на самом деле думает обо мне. И готов ли вообще сотрудничать и работать со мной?

Я успел отдохнуть и сделать еще одно адское колесо круговой тренировки, прежде чем Худяков снова появился в общем зале. К этому времени пот лился с меня рекой.

— Ты что же, уже второй круг закончил? — спросил наставник, подойдя ближе. — Однако, молодец, не сидишь на месте.

Поскольку он мог снова убежать куда-нибудь в подсобку, я решил не терять времени, а брать быка за рога. Я повернулся к Худякову и спросил, все еще тяжело отдуваясь:

— Олег Николаевич, скажите, а какая у нас будет программа тренировок?

Тренер удивленно посмотрел на меня.

— Чего?

— Ну, разве мы не должны сесть и расписать этапы подготовки к турниру? Учесть мои слабые стороны и сильные? Разработать стратегию на ведение боев. Прикинуть, кто может быть моими соперниками на соревнованиях.

Худяков выглядел ошеломленным, будто я заговорил с ним на суахили.

— Стратегия? Какая такая стратегия?

— Давайте сядем и посмотрим, кто будет наиболее вероятными кандидатами в мои противники из других клубов, участвующих в первенстве, — объяснил я. — Продумаем, какую тактику мне использовать против них. Чтобы победить.

— Чтобы победить? — еще более удивленно спросил Худяков. — Ты собрался победить на городском турнире? Ты уверен, что не вылетишь в первом же бою?

Я не думаю, что для другого советского тренера, добросовестно относящегося к своим обязанностям и болеющего душой за ученика, возникли бы какие-либо вопросы по моему предложению. Просто это Худяков, видимо, совсем не хотел заморачиваться со мной. Он думал, что отделается общей подготовкой, а там уже, как получится, так получится.

Тем более, что он не считал меня явным фаворитом на предстоящих соревнованиях. И как другие, тоже думал, что моя победа — это чистая случайность.

— Я уверен, если мы хорошенько подготовимся, то я пройду в финал, — твердо сказал я. — А там, кто знает, может и выиграю.

Худяков некоторое время глядел на меня, будто я влетел в спортзал на миниатюрной ракете, а затем вместо лица у меня возникла морда ящерицы. А потом тренер расхохотался. Да так весело, что согнулся пополам и ударил себя по коленям.

— Ну ты даешь, Рубцов! — проговорил он сквозь смех. — В финал собрался, видишь ли! Фантазер! Сказочник!

Я молча глядел на него, не разделяя его радости. Странно, но он был уверен, что я проиграю. Тогда зачем он вообще возится со мной и тратит на меня свое время?

— А почему бы и нет? — резко спросил я. — В чем дело? Это что, невозможное дело?

Тренер прекратил хохотать и посерьезнел.

— Ты витаешь в облаках, Рубцов, — также резко ответил он. — Ну какой финал, какие победы? Ты так себе боксер, середнячок через половинку. Ты не хватает звезд с неба, неужели непонятно? Куда ты там собрался, может быть и на чемпионат Союза претендуешь?

Он увидел по моим глазам, что это так и есть и сокрушенно покачал головой. Затем огляделся и приблизил ко мне смуглое покрасневшее лицо. От него явственно пахло алкоголем.

— Ты что же, Рубцов, думаешь, один ты такой умный и амбициозный? Один только ты желаешь стать чемпионом? Кто в молодости не желал стать олимпийским медалистом и стоять на пьедестале выше всех? Ты знаешь, сколько таких пацанов, как и ты, но гораздо более талантливых, сейчас рвут жилы, чтобы вскарабкаться на вершину?

Он уже немного забылся и даже впал в рад, пытаясь объяснить мне, что то, чего я задумал, это недостижимо.

— Вот ты говоришь, программа тренировок, занятия, стратегия, тактика… Дополнительные занятия… А эти талантливые ребята пашут по три смены в спортзале, не сходят с ринга, постоянно тренируются. У них есть то, чего нет у тебя. У них есть талант, у них есть сила воли и дисциплина. А ты тут ходишь три раза в неделю и думаешь, что этого хватит, чтобы выиграть чемпионат?

— Так я же и хочу заниматься как можно больше, — глухо возразил я. Все-таки, он судил по мне еще по прежнему Рубцову, но теперь-то в его теле был я, новый человек, который имел все шансы добраться до вершины. — Поэтому и…

— Ты думаешь, я сам не хотел стать чемпионом? — сорвался на крик Худяков. — У меня были все данные для этого! Мне пророчили блестящее будущее. Но наше государство, наша великая коммунистическая партия сказала, что я не подхожу и потом…

Тут он замолчал и осекся, поняв что сболтнул лишнего. Затем вытер рот, огляделся на других боксеров, усиленно делающих вид, что вовсе не слушают нашу беседу и тихо сказал:

— Короче, Рубцов, я тебе сейчас скажу то, что тебе не следовало бы знать. Ты вроде парень неплохой, стремишься к победам, но у тебя ничего не выйдет. И не только потому что ты не сможешь. Бывают и те, кто пробился на вершину благодаря тяжелой работе над собой. Но в твоем случае еще и государство против.

Это было что-то новенькое. Теперь я понял не только то, почему Худяков так часто пьет и почему у него бывает иногда такой тоскливый взгляд. Я еще понял, что в моем случае есть какие-то скрытые подводные течения, которые могут утащить меня под воду и полностью утопить.

— В смысле? — спросил я. — Уж не хочешь ли ты сказать…

Худяков едва заметно кивнул.

— Вот именно, Рубцов, вот именно. Ребята из спортивного комитета разозлились на тебя, из-за того, что ты передал им дорогу на недавних соревнованиях. Есть негласная установка, что ты должен проиграть по очкам в первом же бою. Скорее всего, судьи будут заранее предупреждены насчет тебя. Уж я знаю эту систему, поверь мне. Они и со мной также обошлись. Поэтому расслабься, не рви жопу и просто занимайся своими делами. Найди девушку, сходи с ней в кино, в общем, наслаждайся жизнью.