Не отвергай босса, опасно!

— Держусь из последних сил. Можно, конечно, но пока обострять обстановку не стоит, путь побудут в неведенье. Да и общаться с ними не смогу — боюсь сорваться. До сих пор не могу поверить, что Аля, сука безмозглая, подставила под удар мою дочь! Ну так что, может, маму позовёшь на помощь?

— Мама уехала на две недели к сестре, так что тебе, мне и Глебу придётся как-то самим отбиваться. Я сам не в восторге от того, что придётся идти, ведь по закону подлости найдётся какая-нибудь курица, что попытается вцепиться своими клешнями, а какой-нибудь гад сфотографирует этот момент. Потом эти снимки обязательно появятся на страницах жёлтой прессы, и моя солнечная девочка наткнётся на них. Я бы её с собой взял, но она не пойдёт — не хочет афишировать нашу связь. Достала уже!

— Я тоже не хочу брать с собой Юлю, Тимур там тоже будет. Нужно как-то решить эту проблему, многие инвесторы не захотят с нами иметь дело, если хоть малейшая тень, связанная с продажей наркотиков, падёт на нас, как и торговля живым товарам. Много времени уйдёт на доказательства, что ты тут ни при делах! Я только отмылся от клейма криминального авторитета перед партнёрами — наследие дяди мне до сих пор репутацию портит. Я, конечно, не отрицаю, что имею связи в этих кругах, но мои руки не запачканы кровью — этого мне избежать удалось. Мне примера покойного хватило, и чем всё закончилось для него — всем известно.

Мало чего ты не хочешь, но я там появлюсь, причём с группой поддержки, уверенна, подруги мне не откажут! Тебе нужна помощь — я в деле. Тем более очень хочется посмотреть на кур до того, как я им перья повыщипываю.

— Ладно, отобьемся своими силами — не в первый раз. Кстати, Марат, а где твоя женщина?

Я напряглась. Вот спрашивается, какая разница другу моего мужчины, где я сейчас?

— Вышла, наверное, кофе себе налить.

— Я поражён твоему спокойствию, раньше ты бы рычал, как раненый вепрь.

— А кто сказал, что я спокоен? В душе я именно это и делаю. Но чтобы не расстраивать свою русалку, сдерживаюсь.

«Да ты мой хороший», — мысленно погладила Марата по голове за старания.

— А я пока не могу усмирить своих демонов, бесит, что Соня меня отталкивает. Знаю, что нравлюсь, но она держит дистанцию. Я с ней пробовал по-хорошему — не оценила. Сейчас приходится жёстко — обижается. Представляешь, она стыдится нашей связи?!

— А ты?

— Я бы хотел, чтобы этот цирк закончился, и вообще задолбался спать на её кровати.

— Так в чём проблема? Перекинь её через плечо и тащи в свою пещерку, там и растолкуешь, как подобает вести себя с тобой.

— Это тоже не вариант к себе домой — может прижиться. А я не готов к серьёзным отношениям. А вот в мою квартиру для свиданий я, пожалуй, попробую её затащить.

«Вот же гад! Ну-ка, адресок назови, чтобы я Соне передала, куда ехать не стоит!»

— Тогда не пойму, почему злишься, если для тебя это всего лишь очередная интрижка.

— Я такого не говорил, Соня — не интрижка. Я просто пока не определился, чего конкретно хочу.

— Ну вот как определишься, тогда и поговорим.

— С одним я определился: Соня мне нравится, очень, и я не готов её отпустить — без вариантов. Просто женитьба…

— О как тебя плющит! — рассмеялся мой в голос. — Раньше от одного слова женитьба тебя передёргивало.

— Обсмеяться можно, — обиженно пробурчал друг Марата. — Ладно, кончай трепаться, мне нужны документы по центру реабилитации, вы же, гады, на меня его спихнули.

— Извини, теперь ты больше нас в этом понимаешь, твоя девушка психолог. И ты купил с таким направлением компанию, чтобы свою зазнобу прибрать к рукам. Кстати, это реальный шанс сблизится с ней…

— А это мысль, — перебил моего Кирилл, а я чуть не выругалась от злости, так как не услышала плана действий по запудриванию мозгов подруге. — Ладно, давай сюда проект.

Я забыла как дышать. Тут до меня дошло, что этот проект как раз у меня в руках. Может, сознание потерять и уйти от проблем таким способом? Как назло, обморока не предвидится, зато звук приближавшихся шагов говорил, что я в миге от разоблачения. Представляю реакцию мужчин, когда они обнаружат меня. Зажмурилась, вцепилась в документы, затаила дыхание в ожидании неизбежного позора и люлей от своего мужчины. Резкий свет ударил в лицо, я в ужасе открыла глаз и рот, чтобы сказать «привет» Марату.

Увидев меня, он опешил, у него глаза округлились, затем он зло прищурился, а я продолжала стоять с открытым ртом, ожидая расправы.

— Марат, ты что там застрял? — голос друга привёл моего мужчину в чувство.

Сейчас сдаст. Мой, словно очнувшись, вздрогнул, полоснул по мне злым взглядом.

— Ищу нужную папку, — играя желваками на скулах, ответил Кириллу.

А меня взял за подбородок и поставил на место мою отвившую челюсть, продолжая расстреливать злым взглядом. Посмотрел на папки в моих руках и попытался забрать, но я вцепилась в них мёртвой хваткой. Марат беззвучно одними губами сказал «отпусти». С трудом выполнила приказ — руки от страха судорогой свело. Марат забрал документы и со всей дури хлопнул дверью шкафа, закрывая его.

«Фуф, не сдал!» — выдохнула я.

Гнев Марата я переживу, а вот насмешки его друга слушать не хочется. О чём они говорили, я уже не слышала — разрабатывала план, как выкрутится. Пока думала над этой проблемой, упустила момент, когда Кирилл ушёл. Неожиданно открывшаяся дверь шкафа вернула меня в реальность.

— Прошу, — услышала я голос любимого, который сочился ядом. Марат протянул мне руку как истинный джентльмен. Ну а я тоже не подкачала — вложила в его руку свою и с гордо поднятой головой, словно королева, вышла из своего укрытия.

— Шпионим, значит, — не выпуская руки, процедил.

— Нет, собираю компромат.

У Марата отвисла челюсть, а я сделал то же, что и он недавно — движением руки небрежно поставила её на место.

— Ты меня настолько ненавидишь? — спросил, а в голосе боль.

— Глупости говоришь, тебя я люблю, а вот твоих друзей — нет.

— Любишь? — чуть слышно дрогнувшим голосом переспросил он.

Тут я поняла — вот шанс избежать гнева моего мужчины!

— Да, и давно… — с нежностью посмотрела на него и перешла к активным действиям.

Марат, наверное, тоже решил не портить трогательный момент и подержал мой любовный порыв. В общем, всё обошлось, он был доволен как слон. Правда, когда мы ехали домой, этот гад всю дорогу ржал, описывая меня в шкафу. Пусть глумится, главное, чтобы не интересовался, зачем мне компромат понадобился.

* * *

Когда я увидел Юлю в шкафу, потерял дар речи. Смотрел на неё, и во мне боролись противоречивые чувства: с одной стороны — я зол, с другой — хотелось рассмеяться в голос. Это было нечто: она на коленях, глаза квадратные, рот открыт — видок ещё тот. Если бы не Кирилл, вряд ли я бы сдержался, а так пришлось взять себя в руки. Потом посмотрел на документы в её руках и злость взяла верх — опять шпионажем заняться решила! Вот что мне с ней делать? Орать и ругаться бесполезно.