Не первый раз замужем

Нина сидела в кресле, буквально оглушенная информацией, которую только что услышала. Сейчас ей вспомнилось, что Никита приехал домой крайне взволнованным, когда якобы у него угнали джип. Но Нина приняла его волнение за жадность, которая душила его из-за утраты дорогой машины. На следующий день позвонили из милиции и сказали, что джип нашелся, правда, немного поцарапанный. Оказывается, его угнали трое молодых ребят, решив покататься. На их беду, эта прогулка закончилась трагедией: они сбили пятнадцатилетнего парнишку и скрылись с места преступления, не оказав пострадавшему помощи. Юноша умер, и врачи сказали, что, если бы его привезли в больницу сразу же после аварии, они могли бы его спасти. Естественно, ребят арестовали, но те все отрицали. Говорили, что нашли машину брошенной, увидели ключи и решили покататься. Что с тем местом, где произошла трагедия, они даже рядом не были. Их остановили гаишники и задержали до выяснения обстоятельств. Ребята даже и не сопротивлялись, потому что были под крепким наркотическим кайфом. Только на следующий день они могли что-то сказать, но признаваться в преступлении не собирались. Сутки спустя все трое написали признание. Но это признание было написано лишь по одной причине. У ребят началась ломка, и следователь выставил им ультиматум: «Только после письменного подтверждения своей вины вы получите по дозе». Вот так и было завершено и очень быстро раскрыто дело под № … Тамара тем временем продолжала говорить:

– Ты знаешь, я почему-то в глубине души подозревала, что ты можешь быть жива. Ведь после тех событий я еще долгое время пробыла у матери, не приезжала в Москву. Когда на берегу нашли тело какой-то женщины, на опознание пригласили Глафиру и меня. Твоей кухарке прямо там, в морге, стало плохо, стоило ей одну только руку, которая свисала со стола, увидеть. Она не то что опознать – в себя долгое время не могла прийти. Опознавать пришлось мне, и я сразу же сказала, что это именно ты, хотя прекрасно поняла, что это не так. У той женщины на бедре была татуировка – дракончик, как и у тебя. Ты же помнишь, мы вместе с тобой сделали такие татуировки, только у нас с тобой они намного меньше и сам рисунок немного другой. У нас обеих дракончик ползет вверх, а у той женщины – вниз по бедру. Но я ничего не сказала, подписалась в том, что узнала именно тебя.

– Зачем же ты это сделала?

– Никита не мог бы иначе вступить в законное наследование. Вернее, он бы вступил, конечно, но для этого пришлось бы долго ждать. А мне ждать было недосуг, я должна была как можно быстрее стать женой Никиты. Я уже и о брачном контракте подумала. В случае развода половина имущества принадлежала бы мне. И вот тогда я бы стала наконец вольной, как ветер, богатой, независимой от обстоятельств женщиной!

– Ты страшный человек, – четко проговорила Нина. – И немедленно пойдешь со мной в милицию, чтобы все там рассказать.

– Ха, ха, ха, Нина, ты меня удивляешь, – захохотала Тамара и глаза ее, покрасневшие от выпитого коньяка, с презрением обратились на бывшую подругу. – Ты всегда была наивной дурой, такой и осталась, несмотря на измененную внешность. А ты красива, – вдруг отметила она. – И за это я ненавижу теперь тебя еще больше! Но, несмотря на твою сегодняшнюю красоту, я все же узнала тебя, – пьяно усмехнулась Тамара и погрозила Нине пальчиком. – Узнала!

– Поэтому ты решила поджечь дом Николая? Как же ты узнала, что я живу там? – задала вопрос Нина.

– Легко, – махнула Тамара рукой и, покачиваясь, прошла к креслу. Она немного постояла, заглянула в полупустой бокал и, что-то пробормотав себе под нос, плюхнулась на велюровую поверхность.

– Так как же? – напомнила о своем вопросе Нина.

– Все очень просто. Когда я приехала в тот день к Никите, я увидела, что недалеко от дома стоит незнакомая машина. По инерции я взглянула на номер, и он отпечатался в моей памяти. Ты же помнишь, какая у меня память, правда? – усмехнулась она. – В школе все завидовали моей феноменальной зрительной памяти. Вот тебе и ответ. На следующий день я узнала адрес владельца машины. Им оказался известный писатель Николай Стручевский, кстати, я его почитательница. Зачитываюсь его детективами. Дальше – дело техники. Приехала по адресу – и сразу же увидела тебя.

– И вот так сразу решила убить меня во второй раз? Я не верю, что это ты, Тамара, я не знаю тебя вот такой, – с ужасом проговорила Нина.

– А что ты вообще знала о людях, которые были рядом с тобой? Кого ты вообще видела, кроме себя, любимой? А когда ты приняла «империю Саакян» в свои руки, ты вообще перестала быть обычным человеком. Ты стала бизнесвумен, бизнес-леди, бизнес-терминатор, бизнес-кто-угодно, но уже не человек! Я уж не говорю о тебе как о подруге!

– Это неправда! – ахнула Нина.

– Правда, правда, – безразлично махнула Тамара рукой. – И не нужно корчить из себя святую невинность. Вспомни хотя бы своего несчастного Никиту. Ведь он мне все рассказывал о ваших отношениях.

– Никита предал меня, он женился на мне из-за денег, за это и был наказан, – твердо проговорила Нина, недобро сверкнув глазами. – И тебе прекрасно известно об этом.

– Результат налицо, – громко расхохоталась пьяная девушка. – Он согласился тебя грохнуть! Ой, как же он переживал, идиот, – продолжала смеяться она. – Я сразу заметила после этого, как он возненавидел меня. Я бы не удивилась, если бы он меня решил тоже прикончить. Меня, представляешь?! – ткнула она себя пальцем в грудь.

– А чем же ты хуже меня? – усмехнулась Нина, глядя на пьяную Тамару с отвращением.

– А я не хуже, я лучше тебя, – зашипела Тамара и посмотрела на Нину глазами голодной кобры. – Скажи мне, как тебе удалось остаться в живых? Меня мучает этот вопрос вот уже много дней и ночей, как только я поняла, что там, в доме у Никиты, была именно ты. Ведь доза была лошадиной, это весьма специфический наркотик, ты не могла остаться в живых!

– Меня спас Трифон.

– Твой кот? Не понимаю, – нахмурилась Тамара и потерла виски пальцами. – Ужасно разболелась голова, – пробормотала она. – Так каким же образом твой кот мог спасти тебя?

– Он опрокинул кофе мне на платье, я успела сделать лишь пару небольших глотков. А теперь ответь мне на один вопрос. Каким образом ты смогла подмешать мне в кофе наркотик, ведь его разливала, а потом подавала Лола?

– Моя дорогая, я тебя умоляю, – сморщилась Тамара. – Это же проще простого. Только ты пьешь из серебряной чашки. Достаточно было обмазать наркотиком эту чашку, а в соединении с серебром он срабатывает почти как цианид.

– А если бы Лола ее помыла?

– Я все предусмотрела и сделала все только тогда, когда чашки стояли на подносе уже помытыми и приготовленными для того, чтобы в них разлить кофе.

– Да, ты, кажется, все просчитала, – тихо прошептала Нина. – Тебя совсем не мучает совесть после того, что ты сделала?

– Представь себе, нет, – беспечно ответила Тамара и усмехнулась. – Как говорится, я шла ва-банк. Или пан – или пропал! Ставка была велика, и она стоила того, чтобы рискнуть. Я была уверена, что выиграю.

– Знаешь что, я думаю, наш с тобой разговор будет бесконечным. Собирайся, поедем в милицию, – решительно оборвала эту «задушевную беседу» Нина. – Я не намерена больше слушать здесь твои бредни. Лучше расскажешь все там, где положено. Пришла пора отвечать за свои поступки.

– Неужели ты думаешь, что я вот так просто, как овца на заклание, отдам себя в руки правосудия? Ошибаешься, дорогая, – сверкнув безумными глазами, прошипела Тамара и откинулась в кресле в расслабленной позе. Она допила свой коньяк и бросила бокал прямо на пол.

– И что же ты намерена сделать, чтобы избежать кары того самого правосудия? – поинтересовалась Нина.

– Я намерена все завершить. Ты не выйдешь из моего дома, уж об этом я позабочусь, – совершенно спокойно проговорила Тамара.