Не плачь, девчонка

Она надолго замолчала, обняв себя руками и глядя в окно. Голос был хрипловатым, когда она продолжила говорить:

— Меня всегда очень любили, Эль. И папа с мамой, и брат, и бабушка. Баловали, любой каприз готовы были выполнить. Оберегали, вообще, как в вате росла. А ведь я сквиб, и многие семьи отказываются от таких детей, чтобы не позорить фамилию. Но не в нашей семье. Я даже жалею, что никаких испытаний в моей жизни не было, меня всегда все любили, даже хулиганы-маглы приветливо встречали. Меня пациенты обожают, мне готовы рассказывать самые заветные мечты и сокровенные секреты. Такой у меня дар, как уверяет мой брат. А разве бывает дар у сквиба? Не важно… Просто понимаешь, они меня не жалели, заставляли учиться, не позволяли чувствовать себя ущербной, но были же и другие родственнички и знакомые. Эти взгляды… Я ненавижу жалость! Понимаешь?

Она выдохнула и прошептала:

— Ненавижу… — Но тут же взбодрилась: — Я просто не могу их разочаровать ещё и так!

Глаза защипало. Я была уверена, что и Береника бы ее поняла, и Поппи, и мама, которая внукам «всё позволяет». Только Элен это бесполезно сейчас доказывать. Я невольно задумалась, вот что бы было, если бы Элен была магом? Смогла бы она больше доверять своим близким, которые очевидно, все нормальные люди? Представила, как она сгустком магии швыряет в лицо Лорда, и до крови прикусила губу.

— И ещё. Знаешь, что будет, если они только заподозрят? — Элен била дрожь. — Если узнает брат, мама, да даже Береника? Они же так не оставят. И погибнут. Этот самоназванный Лорд безжалостен. Он никого не пощадит. Он… Ты знаешь, я унижалась, я умоляла его не делать это со мной. Шёпотом, чтобы никто не слышал. А он…

— Что?

— Сказал, как говорят магловские бизнесмены. «Ничего личного!» Ур-р-род! А победить его невозможно. Я знаю. И жалости близких не перенесу. И чтобы родные пострадали из-за меня, тоже не могу позволить.

— И гораздо легче для всех считать тебя легкомысленной глупышкой, — закончила я за неё.

— Верно, — она улыбнулась, смахнув с ресниц слезинки. — Такая и есть.

— Скажи, почему ты не воспользовалась порталом сразу? Тебя же освободили, когда он… Когда Волдеморт…

— Да, только ноги, — кивнула Элен, презрительно усмехнувшись. — А зачем ему остальное? Да и к лучшему всё, я тогда бы тебя спасти не смогла. Я же не знала, что это тебя схватили. Увидела только, когда подвели. Потом.

И опять мы разревелись обе. А потом я попробовала позвать Данко, и он тут же появился рядом.

— Ой! Какой забавный матросик, — восхитилась Элен, шмыгнув носом. — Как тебя зовут, чудушко?

— Данко, — смущённо ответил домовик. — Сильная волшебница очень добра!

Элен горько усмехнулась:

— Ошибаешься, Данко. Я сквиб. Знаешь, что это такое?

Я уже хотела прервать их любезности, и попросить принести нам успокоительное из моих запасов, но невольно прислушалась.

— Магия вкусная, — возразил домовик, — у сквибов она так не… Она не… Её не..

Он защёлкал пальцами, не находя подходящего слова. И огорчённо закончил, по-прежнему обращаясь к Элен:

— Я виноват, добрая волшебница, но столько магии вокруг разлилось. Все равно бы пропало. Или дом бы впитал, но часть бы пропала. Простите, сильная волшебница!

Мы озадаченно переглянулись, и Элен поднялась с кровати, с расширенными глазами.

— Успокоительное! Быстро, Данко! — велела я домовику. — У меня в лаборатории — там синие этикетки. Два флакона!

Тот исчез, а я схватила Элен за руку, заставляя сесть обратно на кровать.

Через пять секунд домовик уже протягивал мне два флакона. И сразу исчез, махнув напоследок большими ушами. Сочувствие выражал.

— Вот — выпей.

— И ты тоже, — всё же улыбнулась мисс Дарси, принимая флакон.

Мы шутливо чокнулись склянками и опорожнили их одним глотком.

— Знал бы Тёмный Лорд, что он натворил! — с чувством произнесла Элен, отбросив флакончик куда-то на пол. — С ума бы сошёл, наверное.

— И так сойдёт, — фыркнула я. И пояснила поспешно: — такие всегда плохо кончают.

— Это да… Как бы проверить?

Я тоже об этом подумала, и не была уверена, что моя палочка ей подойдёт. Но всё же взяла с тумбы и протянула рукояткой вперёд:

— Пробуй!

Элен всё не решалась. Смотрела с сомнением, а потом взяла осторожно, как реликвию. И ничего не произошло, ни искр, ни каких других разрушений.

— Ну же!

— Боюсь, — призналась она жалобно.

— Элен! Не тяни. Домовики не ошибаются!

— «Акцио» склянка!

Недавно отброшенный ею флакончик, взлетел с пола и, с силой впечатавшись в лоб незадачливой волшебнице, разлетелся на осколки. Хорошо, ни в кого не попало!

— Они небьющиеся, — ошарашенно проговорила я, осматривая лоб Элен. Ранок не видно, но шишка надулась сразу. — А лечить я не умею. Почему ты Люмос не наколдовала, балда? Все так делают при проверке.

Элен рухнула на кровать и рассмеялась:

— Это так банально! А так — зато почувствовала!

— Все волшебники ненормальные! — покачала я головой, борясь со смехом. И забрала у Элен свою палочку. — «Репаро»!

Незачем осколки тут разбрасывать. Поставила на тумбу пустые флаконы.

— Ой, не верю! — воскликнула Элен, мечтательно глядя в потолок. — Мама сойдёт с ума! И брат! И Береника! И Поппи! И Лиззи! Только Дерек ещё ничего не понимает.

— Стоит ли тогда их так пугать? — резонно спросила я.

— Не-а, — решительно согласилась со мной Элен. — Сначала научусь. Всё что я знаю, по верхам нахваталась от всех. Эль, прошу, не рассказывай никому пока. Я сама найду подходящий момент.

— Как скажешь!

— А пойдём завтра, купим мне палочку? Или нет, в четверг. Завтра не смогу — смена.

— Хорошо, пойдём. — Я прикинула, что в четверг мы вполне можем с Северусом прогуляться.

— Ой, блин! А как же метла! Если я больше не сквиб?

— Ну, обратно ты же на ней летела. И вообще — брат же на тебя зачаровывал, а не на твою сквибистость.

— А знаешь, — Элен судорожно кусала губы. — Перед тем, как меня трахнуть, он что-то влил мне в горло. Такое тягучее и горькое. Я ещё подумала, что это чья-то кровь или что похуже. Чуть не стошнило. Но он мне сразу сунул в рот какую-то кислую травку — и прошло. Заботливая сволочь.