Не подпускай меня к себе

— И каким же образом ты провернёшь это так, чтобы Соня не просекла? — не понимает парень. — Ну, допустим, стыришь ты её телефон. Напишешь тому чуваку через вк. Сообщения останутся, Соня увидит и поймёт.

— Сотру, — поспешно бросаю я.

— А если он решит снова написать ей про встречу, а она не будет в курсе. Это всё за пять минут не сделаешь, — продолжает Матвей. — Это как минимум надо дождаться, пока парень ответит, пока организует встречу. Если ты заберёшь её телефон, она поднимет тревогу. Да и зайти вконтакт с компьютера легко может, тогда точно увидит сообщения. Ты не всё продумал…

Я вздыхаю и потираю переносицу, сосредоточенно думая о словах друга. Он прав. Да, Соня может увидеть сообщения, она ведь сидит в сети чуть ли не каждые пять минут. Я, конечно, могу отвлечь её, отдать сотовый Матвею, что он провернул это, но здесь тоже рискованно. Парень действительно может написать ей потом, чтобы уточнить о встрече, она начнёт расспрашивать, он поймёт, что это подстава, и Малийского нам не видать.

— Тогда… скажу тому чуваку, что типа, за страницей следит Егор, пиши мне на сотовый. Дам ему свой номер, — предлагаю я.

— А если он позвонит?

— Скажу, что рядом кто-то есть, пиши сообщения, — выпаливаю я.

Матвей вздыхает и качает головой.

— Не проще ли уговорить Соню помочь нам? — тянет он.

Я фыркаю и поднимаюсь на ноги, вставая со скамейки.

— Розина ни за что на свете не согласится, чтобы я ввязывался во всё это, — подхожу к своему шкафчику и открываю его, забирая оттуда куртку. — Она же игнорила меня всё это время только из-за той драки. Начнёт психовать, беситься, тогда вообще потеряем шанс вытащить Малийского. Она не будет так рисковать, даже если я копов подключу.

— Уверен? — Матвей прислоняется затылком к шкафчикам и смотрит на меня, наблюдая за тем, как я одеваюсь.

Я молчу, мысленно представляя все варианты развития событий, если я попытаюсь привлечь к этому делу Соню. Да, я могу попробовать убедить её, скажу, что полиция будет рядом, и если что-то пойдёт не так, они быстро всех накроют, но… Мало шансов, что девушка согласится. Тогда мы потеряем возможность заставить Сашу вылезти из своего укрытия.

— Это будет как-то подозрительно, если мы предложим тому чуваку писать нам на сотовый, — продолжает Матвей. — Да и нет гарантии, что он не напишет Розиной. Спалимся — весь план к чертям полетит.

— Я знаю! — раздражаюсь я, затем виновато морщусь, понижая голос. — Он так же полетит к чертям, если Соня откажется.

Парень вздыхает и отстраняется от шкафчиков, пряча руки в карманы. Я застёгиваю куртку и замираю, задумчиво смотря в пространство. Звуки, доносящиеся из тренировочного зала, испаряются на заднем плане, и я погружаюсь в свои мысли. Мне не хотелось бы втягивать Соню в мой план. Она, во-первых, может оказаться в опасности, если бездумно ринется останавливать нас или же помогать, а, во-вторых, может снова послать меня. Поставит ультиматум, что если я свяжусь с Малийским, то мы расстанемся. Заставит сделать выбор. Она или Матвей.

А я не хочу лишаться ни того, ни другого.

Розина важна для меня. Матвей тоже.

Проучить Сашу — это единственная возможность вытащить друга из депрессии. Без меня он продолжит тонуть в мыслях о своей мести и может наделать глупостей. Соня должна понять меня, она ведь отчасти виновата в том, что случилось с Матвеем. Это её прошлое уничтожило его и почти что растоптало нас.

Да и к тому же, если не найти Малийского, он, в конце концов, снова появится в нашей жизни и всё испортит. Нужно предотвратить это, пока не стало поздно.

— Ладно, — вздыхаю я, поворачиваясь к другу. — Я поговорю с Соней, но не буду вдаваться в подробности, если она не согласится помочь. Если откажется, будем придерживаться моего плана. Хорошо?

— Ага. Как скажешь, чувак, — Матвей не смотрит на меня.

Он подходит к кулеру с водой и наливает половину небольшого стаканчика. Я наблюдаю за тем, как парень достаёт из кармана пузырёк с таблетками, достаёт одну и отправляет в рот, запивая. Матвей стоит спиной ко мне и не видит, что я пристально наблюдаю за каждым его движением.

Даже не представляю, что творится у него в голове. Если бы со мной случилось подобное, если бы я лишился из-за травмы бокса, я бы, наверное, сошёл с ума. Я бы жил мыслями о том, чтобы отомстить, и сделал бы всё, что угодно ради этого.

Так что я просто обязан помочь другу, может быть, хоть так ему станет легче. И всем остальным тоже.

28

iLoveMakonnen — Back Again

Соня.

Я стою на улице недалеко от зала, в котором тренируется Егор, и взволнованно переступаю с ноги на ногу. Я не горела желанием сюда приходить, потому что мне было неловко пересекаться с отцом Штормова, особенно после нашего с ним последнего разговора. Видеть его осуждающий и неодобрительный взгляд мне хотелось в последнюю очередь.

Заходить внутрь я не собираюсь, поэтому терпеливо стою снаружи и жду, когда парень соизволит выйти из здания и в очередной раз убедить меня в том, что возвращаться к нему, — это хорошая идея. Не смотря на наш недавний разговор возле моего подъезда, я всё ещё сомневаюсь в правильности моего решения.

Я жду минут пятнадцать, нервно выкуривая вторую сигарету, прежде чем двери открываются, заставляя меня обернуться. Я уже собираюсь выкинуть недокуренную палочку, потому что Егор с утра меня уже отчитал по поводу моего нового «пристрастия», которое привилось мне за время нашей разлуки, но вижу Матвея, тенью следующего за Штормом, и передумываю.

Я видела парня всего один раз, когда навещала его в больнице, после возвращения из деревни. Мне хотелось извиниться и убедиться в том, что он в порядке, но в итоге на душе стало ещё противнее. Матвей загнивал. Увядал прямо на глазах. Он глотал таблетки и тонул в своих мыслях, думая о своём жалком существовании и боясь того, что ждёт его в будущем. Я видела это в его взгляде, когда-то игривом и насмешливом, но сейчас безжизненно-пустом.

Я чувствовала свою вину, и, не смотря на слова парня, что всё в порядке, никак не могла избавиться от этого. Мне было страшно смотреть ему в глаза, поэтому я больше не ходила к нему. А потом его выписали, в школу он не ходил, на улицах практически не бывал, и я жила себе преспокойно, пытаясь убедить себя в том, что это не моя вина.

И вот теперь, когда Матвей в чёрной шапке, которые он ненавидит, выходит из зала вслед за Егором, мои внутренности сковывает неприятное чувство.

Я затягиваюсь и судорожно выдыхаю, пристально наблюдая за ребятами.