Не последний волшебник

– Это неплохо... Что можете рассказать о расстановке сил на европейском рынке?
– Кулаков начал плыть, он был на крючке.

– А зачем вам скучные клерки, от которых нечего ждать? Вам нужен прорыв, смелость, энергия. Если я смогу убедить вас, я смогу убеждать и других людей. Я смогу работать с 'Маккинси' и другими компаниями. А ваша фирма поддержит меня в случае ошибки. Через пару месяцев вы поймете, чего я стою.

– Да. Как раз такой человек мне нужен.
– Кулаков смотрел на него расширенными глазами.

– Это не я.
– Антон решил остановиться.

– Кхм... что значит не вы?

– Я не тот человек. Который вам нужен.

– Что это было? Гипноз?
– Кулаков мелко потряс головой, как будто стремясь сбросить некую пелену.

– Да. Извините. Я не смог.

– Что не смогли?

– Обмануть вас. Мне нужна работа, на месяц. Заработать восемь тысяч евро.

– И смыться?

– Да, я не разбираюсь в финансах.

– Это я понял сразу. Тут другое поразительно. Я не поддаюсь гипнозу, я проверял. Как у вас получилось?
– с интересом спросил Кулаков.

– Вызовете милицию?

– Да бросьте вы... скажите, а почему вы остановились? Ведь я уже был ваш, с потрохами?
– внимательно глянул на гостя Андрей.

– Я увидел, вы человек порядочный. Делом своим болеете. Я могу вам все испортить.

– Вы или редкий аферист или сумасшедший.
– пробормотал Кулаков.

– Я аферист.

– Тогда возможно вы действительно нам пригодитесь.

– Вы серьезно?

– С вашими талантами... будущее предвидите?

– Нет.

– Жаль.
– Кулаков зашагал по комнате.
– Прогноз в нашем деле залог успеха. Что вы еще можете?

Антон взглядом придвинул к себе стакан.

– Вот.
– добавил он.
– Только вряд ли это вам нужно.

– Забавно, забавно.
– усмехнулся Кулаков.
– Да шеф меня на смех поднимет.
– Потом добавил: - Вы, Антон Александрович, оторвите что - нибудь господину, который вам резюме составил.

– Это обязательно.

– Он тут еще написал... Что вы знаете, шесть языков или семь...

– Сорок семь.

– Как?

– Это единственная правда во всем резюме.
– улыбнулся Антон.

– Я ничему не удивляюсь. Или вы все-таки ненормальный?

– Нет, когда я служил в Чечне и наша колонна попала под обстрел, я получил осколок в левое полушарие.

– И что?

– Врачи сказали, что будут сложности с изучением иностранных языков. Вышло наоборот.

– Неужели сорок семь?

– Да, но я их не учил, они сами приходят ко мне.

– Час от часу не легче.
– безмерное удивление не проходило на лице Кулакова.

– Стоит мне прикоснуться к чему- либо, связанному с этим языком или культурой, я начинаю слышать, понимать...

– Вы разыгрываете меня?

– Нет, и в мыслях не было.

– Вы не преувеличиваете?

– Нет. Я не говорю, что знаю языки, я говорю, что знаю их основу.

– Да нет, вы больше сумасшедший, чем аферист, - задумчиво протянул Кулаков.
– извините, вы не подходите нам.

Антон кивнул, как будто заранее ждал этого ответа.

Прием, устроенный новым замминистра по культуре, был великолепен и длился до самого вечера, шампанское лилось рекой, женщины были одна привлекательнее другой, и Владислав Юрьевич получал настоящее удовольствие.

– За тех людей, наших людей. Которые правильно поставили себя там на западе. А теперь несут в Россию свой опыт, знания. Свои миллиарды.
– тостующий помощник префекта был громок и пьян.

– Господа! Я прошу всех внимания и неудивительно, что именно сегодня, при этом президенте, при нашем правительстве начался такой важный...
– другой оратор изливал свое красноречие не менее обильно.

– Сегодня в фирму приходил устраиваться один странный парень, - тихо сказал несколько разомлевшему Морозовскому подошедший Кулаков.
– внушил мне, что знает сорок семь языков... Он сумел меня загипнотизировать. Но вдруг он остановился, чудак.

– Что, на самом деле загипнотизировал?

– Профессионально внушал, я все смогу, я тот кто вам нужен. Кашпировский просто отдыхает.

– И что, подействовало? Он тебя смог загипнотизировать? Ведь ты не поддаешься гипнозу.
– Морозовский пока не принимал информацию близко.

– В том- то то и дело, что он сумел это сделать. Внешность заурядная ... неброская. Но, судя по способностям, профессионал он великий. Он, я думаю, нам пригодится. У меня есть его координаты. Его зовут Антон Лернер.

– Интересно. Так уж и сорок семь языков?

– Ну да, ему когда то попал осколок в левый череп.

– Левое полушарие.

– Да, и после этого на него якобы снисходит. Даже продемонстрировал какой-то кеталанский...

– Кетагаланский?

– Да. есть такой язык?

– Существовал две тысячи лет назад в Юго-Восточной Азии. Найти его надо, - поставил бокал на поднос посерьезневший Морозовский.
– Попытайтесь уговорить его встретиться со мной. Я хочу посмотреть на него. Такие спецы мне нужны, так что овчинка стоит выделки. Если удастся его найти и предложить сотрудничество...

– Я поднимаю этот бокал за тебя, Владислав Юрьевич! Прости, что так просто и без церемоний!
– замминистра готов был заключить в обьятия Морозовского.
– За тебя начинателя, за первую ласточку, так сказать!

Морозовский покосился на Кулакова.

– Дмитрия сюда, - приказал он шепотом.

– Увы, опять не получилось...
– пробормотал Антон, входя в квартиру и бросаясь на неубранный диван со смятым одеялом. Он откинулся на спинку, взялся было за телефон, но передумал. Поднялся, открыл холодильник, сделал из горлышка хороший глоток портвейна и некоторое время сидел, уставившись невидящим взглядом за окно.

– Надя! - позвал он свою подругу.
– Ну что, зверюга, где твоя хозяйка Надя! - покосился он на пушистого серого кота, Надиного любимца.
– Вот так сидишь часами, думаешь что сказать. А ее и нет. Эх, Гомер, и ты не любишь меня. Ну и правильно делаешь.

Кот мяукнул и выскочил на балкон.

Антон взял вырванный тетрадный лист со стола с наспех написанным черным фломастером текстом.

'Прости. Я не в силах больше с тобой тянуть. Я не могу больше с тобой обьясняться.'

– Hе может быть... Надя!
– Антон задумался на минуту, крепко помял шею ладонью, снова взялся за записку.