(не) Предал тебя
Шрифт:
Не успеваю договорить, потому что мама прерывает меня:
– Это моя вина! Моя! Отец уходит из-за меня! Всё, Ева! Можешь меня ненавидеть! Начинай!
Что она такое говорит? Что она сделала? И почему я должна её ненавидеть?
Увидев моё замешательство, мама горестно усмехается и без всякой подготовки огорошивает меня напрочь...
– Я изменила твоему отцу. Дважды. И он теперь со мной разведётся из-за этого!
К такому не подготовиться... Это просто невозможно.
– Молчишь? – вновь усмехается она безрадостно и тут же сама отвечает: – Конечно, молчишь. Что тут скажешь?
– Мам, ты не идиотка! – поспешно выдыхаю я и вновь вскакиваю.
Хочется её обнять и как-то утешить. Больно видеть, что она в одиночку в этом варится.
– Не надо, Ева! – мама тут же выставляет руки перед собой, не давая мне даже приблизиться. – И без твоего сочувствующего взгляда тошно.
От обиды я поджимаю губы.
– Ты не будешь есть, правильно понимаю? – она забирает тарелку и выкидывает всё её содержимое в мусорку под раковиной. – Всё, иди, Ева. Делай уроки.
И я ухожу. Потому что вижу, как сильно напрягаю её своим присутствием.
Уже закрывшись в комнате, позволяю себе немного поплакать.
Зачем мама это сделала? Зачем изменила отцу?
***
– Привет, девочка с веснушками, – раздаётся над самым ухом.
Чуть не подпрыгиваю от неожиданности. Опять задумалась и опять слишком близко с проезжей частью. Поворачиваюсь лицом к Дамиру и говорю с напускной строгостью:
– Не называй меня так! Веснушки я тщательно маскирую, их почти не видно.
– Если подойти близко, то видно, – парирует он.
Склоняется к моему лицу и почти задевает мой нос своим. Невольно делаю глубокий вдох, и нос улавливает его запах. Мятная жвачка и цитрусовый гель для душа. В общем, от Дамира вкусно пахнет. И я совсем не понимаю, почему вдруг думаю об этом...
Его волосы до сих пор немного влажные. Видимо, утром принял душ и сразу вышел из дома. Тёмно-русые волосы парня немного отросли на висках, и кончики забавно загибаются. Чёлка немного кудрявится...
С какой стати я подмечаю всё это – тоже не знаю... И хватит уже на него пялиться!
Дамир, конечно, видит, с каким интересом я его разглядываю. Его лицо становится чертовски самодовольным, а глаза азартно сверкают.
Он играет со мной... Правда, я пока не понимаю правил этой игры.
Люди на пешеходнике подходят немного ближе к дороге. Смотрю на светофор, там зелёный. Наконец-то можно прекратить эти странные гляделки!
– Всё, пошли, – бросаю я и делаю шаг на белую полоску зебры.
Но так же, как и вчера, сильные руки возвращают меня обратно. К счастью, сегодня обходится без падений.
– Походу, мне тебя и встречать, и провожать придётся! – раздражённо говорит Дамир, когда прямо рядом со мной проносится машина. – Вот теперь идём, девочка-беда.
Какие-то ещё странные прозвища будут? Лучше бы да. Те, что уже есть, мне не нравятся.
Дамир хватает меня за руку и переводит через дорогу, как маленькую. Не преминув поёрничать... Произносит вкрадчивым голосом:
– Сначала нужно посмотреть налево, потом направо. И только потом уже переходить. Запомнила?
– Ой, спасибо, мамочка! – отвечаю с иронией.
– Спасибо – это просто слово... Хотелось бы что-то более осязаемое вместо него.
– Например, что? – кошусь на Дамира, и тот наконец
отпускает мою руку.Тут же запихиваю обе в карманы джинсовки. Чтобы он больше не мог взять меня за руку. Потому что... Ну потому что мы ведь только вчера познакомились! А Дамир позволяет себе то, что я другим никогда не позволяла. Этот парень слишком шустрый!
– Например, кино, – отвечает Дамир. – Обойдёмся без моих унижений, и ты просто согласишься, идёт?
Он замедляет шаг, как только мы огибаем третью многоэтажку, а потом и совсем останавливается. Я тоже торможу. Синхронно поворачиваемся друг к другу. Дамир кладёт ладони на мои плечи. Его лицо неожиданно задумчивое и очень серьёзное.
– Слушай, Ева... – начинает он, глядя мне в глаза. – Я же ничего сверхъестественного тебе не предлагаю. Мы же можем просто общаться.
В памяти всплывает вчерашний поцелуй. «Просто общаться» совсем не вписывается в формат того, что между нами уже происходит. Однако вопреки логике я отвечаю:
– Да, конечно. Можем просто общаться.
– Просто, – повторяет Дамир.
– Очень просто, – зачем-то говорю я.
Его взгляд опускается на мои губы, и Дамир шепчет:
– От этого «просто» даже тошно... Всё-таки хочется чего-то посложнее.
Да у меня уже голова кругом идёт! Значит, просто общаться он уже не хочет? Быстро же Дамир меняет свои решения!
Но, похоже, логика так и не возвращается ко мне...
– Посложнее сейчас вряд ли получится. Мы друг друга почти не знаем.
И я так жду, что он сейчас скажет! Практически с замиранием сердца. Может он уже захочет рассказать мне что-нибудь о себе? Ведь я совсем ничего не знаю о Дамире Борисове! Кто он? Откуда пришёл?
Но парень ничего не отвечает. Отворачивается и шагает прямиком к школе.
– Пойдём, девочка с веснушками, – бросает он, не оборачиваясь.
Мимо проходят две девчонки из параллельного класса, поглядывая на меня и хихикая. Наверняка услышали слова Дамира...
Да он просто сволочь!
Догоняю парня у ворот.
– А мне тебя как называть? – шиплю ему в спину. И тут же восклицаю: – Ааа, точно! Ведь совсем скоро у тебя появится прозвище!
Дамир останавливается, когда мы заходим в ворота, и раздражённо качает головой.
– Интрига затянулась. Говори, какой у меня номер!
Злится? Вот и хорошо! Я ещё не отомстила ему за то, что так грубо послал меня вчера.
Небрежно бросаю:
– Три.
– Три? – переспрашивает Дамир. И тут же выдыхает: – Фри...
Я сохраняю серьёзное лицо.
– Некоторые произносят это слово иначе.
– Это как? – недобро ухмыляется Дамир.
– Не через «ф», а через «с».
Парень про себя произносит это слово с первой «с» и тут же вновь качает головой.
– Так говорят только те, у кого с английским произношением совсем хреново!
– Пара человек в команде точно отстают по английскому, – говорю как бы между прочим.
Вижу, что снова заставляю Дамира злиться. Мне это нравится.
– А я их подтяну! – сжимает он внушительные кулаки. Потом вновь слишком близко зависает над моим лицом: – Или силой вколочу им правильное произношение. На правах плохиша, который прибыл к вам из закрытого пансиона.