Не предавай меня!
Шрифт:
– Юль, ты всегда по этому дереву стучишь, я заметил. А зачем?
– Ну просто, – Юлька покраснела. – Просто здороваюсь.
Она думала, Тёма начнёт удивляться или расспрашивать, но он промолчал, будто она ничего такого и не сказала.
Вечерело. В этом парке были особенные сумерки: будто в прозрачный стакан с очень чистой водой опустили кисть с ярко-синей краской. Она медленно, струями растворяется, смешивается, переплетается с водой, всё вокруг становится тихим, спокойным – синим-синим.
– Даже снег синий, да? – сказал Артём, будто мысли её прочитал.
– Да.
С центральной дорожки
– Юлька… Привет, Артём. Юлька, можно мне с тобой поговорить? На пять минут.
Юлька вытащила руку из Тёминой рукавицы и подошла к Анюте. Все эти дни, после поджога, Анюта хотела поговорить с Юлькой. Но та будто забыла о её существовании. А Юлька только сейчас поняла, что и правда – забыла. Столько на неё свалилось! А ведь она – вот она! Анюта! Рыжая, непохожая на других, сумасшедшая… предательница!
– Юль, я хочу, чтобы между нами всё было ясно. Можешь не мириться со мной, мне всё равно. Ты тогда на дискотеке говорила про какой-то тест и что я предательница. Ты это про что вообще?
Юлька вспыхнула. Будто не было синего вечера, лёгких сумерек, тёплой рукавицы. Она ещё спрашивает?! И при Артёме! Хочет добить её?
– Про обычный тест. Психологический, – сказала Юлька ровно, чтобы не закричать. – У нас в начале года психологическая неделя была, скажешь, не помнишь?
– Ну помню… тесты проводили дурацкие, – Анюта и сейчас выглядела несколько ошарашенной. Она чувствовала, что у Юльки всё кипит внутри от обиды, что одно неверное слово – и всё, они так и не помирятся.
– Много тестов. Каждый день по уроку. И среди них был один. На выявление аутсайдеров и лидеров класса. «Кого бы ты пригласил на день рождения?» – так он, кажется, назывался.
– Ага…
Юлька заметила, что Анютино лицо как-то потемнело, будто она вспомнила что-то очень плохое. Юлька тут же поняла, что помнит, помнит предательница, всё она помнит!
– Не писала я его, – угрюмо сказала Анюта и будто вся спряталась в свою куртку, большой шарф, ушла в раковину, не выцарапать.
– То есть? – опешила Юлька. – Не ври! Мы с тобой рядом сидели, всё ты писала!
– Не писала! – закричала Анюта. – Я… Я тогда узнала, что Игорь женится. Ну мой Игорь, Женькин друг… тот самый…
Юлька, конечно, сразу поняла, о ком речь: Игорь, друг Анютиного брата Женьки, с которым они ездили на Байкал и в которого Анюта два года была безнадёжно влюблена, вдруг женился, и Анюта рыдала в школьном туалете, а Юлька не знала, как её утешить. В тот самый день?
– Мне вечером накануне Жека позвонил. Вот, говорит, прости, дорогая сестра, не приеду к тебе на день рождения, лучший друг женится. Я и так ревела всю ночь, а тут в школу прихожу – этот тест дурацкий и опять про день рождения! Не стала я его писать. Нарисовала дракона во весь лист и сдала. Меня потом даже к психологу вызывали, мозги промывали, помнишь? Сказали, что это асоциально, что я срываю мониторинг и так далее… А что Варька Якупова с Тарасом на соревнованиях были – это им пофиг! Это не срыв мониторинга!
Анюта говорила хмуро, на Юльку не смотрела. Но Юлька всё поняла. Как плохо было Анюте в тот день, как тоскливо и больно и как не хотелось ничего писать. Какая же она, Юлька, дура!
Ни Вари, с которой у неё всегда хорошие отношения были, ни Тараса, который тайно в неё влюблен (Юлька чувствовала), просто не было в тот день в школе, а Анюта не писала тест, потому что страдала по своему Игорю! Значит, всё это неправда! Все эти тесты! Она больше не аутсайдер!Юлька даже задохнулась, так ей стало просторно и радостно!
– Веришь всяким тестам, как дура, – проворчала Анюта. – И всё равно я не понимаю: с чего ты взъелась-то на меня? И при чём здесь этот тест?
– Я потом расскажу, – улыбнулась Юлька.
Артём покачал головой, будто был старше их лет на десять. Потом он достал телефон и сказал:
– Позвоню Володьке, пусть приходит, вместе погуляем. Вы не против?
Ни Юлька, ни тем более Анюта не были против хорошего человека – Володьки Иванова.
Следующая остановка – небо!
Следующая остановка – небо!
Утром Костик сказал себе:
– Сегодня или никогда!
Правда, сколько можно терпеть? Она над ним издевается, делает вид, будто не замечает, а сама… сама…
В общем, так. Завтра он к ней подойдёт, прямо перед линейкой и скажет… А как об этом сказать? «Я тебя люблю»? Костик ни за что не решится. А если спросить:
– Настёна, как ты ко мне относишься? Ага, а она только бровью поведёт, усмехнётся прямо ему в глаза и ответит равнодушно:
– Да никак я к тебе не отношусь, Марецкий. А что?
Будто она не знает – что! Нет, этого Костик точно не вынесет. Потому что лучше бы она его ненавидела, чем «никак», ведь говорят же «от любви до ненависти один шаг». А может… Точно! Как всё просто! Он будет изводить Настёну, всячески издеваться, она его возненавидит, а потом полюбит! Сто раз так уже было! Он читал и в кино видел!
Завтра 1 сентября – отлично! Вот с завтрашнего дня он и начнёт! Надо выработать план действий. Ну и что, что Настёна его на два года старше? Костик был уверен, что возраст в любви значения не имеет.
Он солидно кивнул братьям Дауровым, Алану и Зауру, которые качались на качелях во дворе, и важно пошёл к своему подъезду. Он бы, конечно, остался и поиграл с Дауровыми, но – дела, дела!
Дела у Алана с Зауром плохи были. Третий день злобный директор космодрома не давал разрешения на взлёт. А чего ему надо? Космолёт починили, хотя он так пострадал в последней перестрелке, что думали – всё, в утиль, но Тимурик Гаджиев, ой, то есть главный механик Тим, отлично справился с работой. Всё готово к старту, а он не даёт разрешения. А ведь там, в далёком космосе, так неспокойно, так много всякого, что угрожает их прекрасной Земле!
– Давай ещё раз поговорим с ним, – сказал бортинженер Алан.
– Нет уж, не буду я с ним разговаривать! – вспылил капитан Заур. – Сколько можно! Если он не даст разрешения прямо сегодня…
– Здравствуйте, мальчики.
У качелей-космолёта стояла Зера, накручивала на указательный палец кончик косы, переводила взгляд с одного брата на другого и прятала улыбку. Братья покраснели одинаково и одновременно.
– Привет, – выдавил Заур, всё-таки он был старшим, не важно, что на десять минут всего, и к тому же капитан.