Не пытайтесь это повторить

По крайней мере, местному вампиру.

Значит, этот – не местный?

Тут клыки дернулись и вышли из моей шеи. Следом я услышала звук некультурного плевка и ругань на английском:

– Чтоб ты сгорела, проклятая мертвечина!

– Я не мертвечина, а умертвие, – сказала я на английском и обрела возможность двигаться. Тьма рассеялась, да к тому же я включила ночное зрение. Передо мной, брезгливо отирая белоснежным платком рот, стоял юноша лет двадцати. Глаза у него горели красным, длинные черные волосы разметались по плечам, а красивое лицо было безумно бледным. Одет вампир (все уже поняли, что это вампир?) был в изящнейший серый костюм-тройку и вычищенные до блеска остроносые ботинки. Хорош, мерзавец! Ну почему все красивые мужчины либо имеют не ту ориентацию, либо вампиры? Впрочем, эти мысли побоку. Я спешу домой.

Но надо же что-то сказать напоследок!

Что-нибудь этакое. Едкое, как хлорка.

– Приличные вампиры всегда отличают живое от неживого, – сказала я, изящно дернув плечиком и посверкивая глазами.

Произнесла я это, разумеется, по-английски. Я уже давно поняла, что передо мной иноземец.

Он убрал платок, а потом сказал неожиданно жалобным голосом:

– Что же мне делать?

– А что?

– Я голоден и, похоже, заблудился в этом вашем ужасном городе!

– Наш город вовсе не ужасный, а очень даже гостеприимный. Для порядочных особей, разумеется. А насчет того, что вы голодны… Донорская кровь подойдет?

– Донорская кровь?

– Ну да. Замороженная. Но для вас разморозят, конечно.

– Кровь???

– Я что, плохо говорю по-английски? Кровь. Еда. Лучшая трапеза для вампира.

Он как-то болезненно посмотрел на меня своими красными глазами.

– Я молодой вампир, – сказал он. – Меня недавно инициировали, поэтому я должен питаться только живой кровью. А не… донорской.

– У нас в Щедром вампирам запрещено охотиться на людей и даже на животных. Только донорская кровь. Или медленная смерть от голода.

– Голод?! О нет! Шит! Деммит! Где ваша донорская кровь?

– Идемте, – торжествующе сказала я. – Провожу.

Полчаса я потратила на то, чтобы довести вампира до ближайшей дежурной аптеки с кровью. Его пришлось чуть ли не тащить на себе. Так вот, об аптеке. Да, у нас кровь можно приобрести не только на станциях переливания и в спецресторанах, но и почти во всех аптеках.

В аптеке обессилевший вампир сел в кресло, а я подошла к прилавку.

– Литр крови, пожалуйста. Эй, вампир, тебе какая группа нужна?

– Все равно, – пробормотал вампир.

– Любую, пожалуйста. Только чтоб посвежее, а то он из новичков, поэтому капризный.

Аптекарша понимающе кивнула, отлучилась на секунду, и вот уже передо мною на прилавке стояла коробка, похожая на упаковку из-под сока, и маленькая трубочка-соломинка.

Я расплатилась, забрала коробку, подошла к вампиру, скорчившемуся в кресле. Протянула со словами:

– Пей. Приятного аппетита!

Он так и присосался к соломинке. Даже замурлыкал от удовольствия.

До чего же он все-таки жалок! Сочетание костюма-тройки и это поведение…

Наши вампиры не такие. Наши лучше.

Он опустошил коробку в мгновение ока. Бросил тару в урну, распустил крылья.

– Сила, – пошептал он.

– Легче стало? – заботливо осведомилась я.

– Легче. Как тебя зовут?

– Тийя.

– А меня Аларих.

– Очень приятно, Аларих. Куда теперь идем? Ты, кажется, говорил, что заблудился…

– Да, я заблудился. Мы приехали недавно, остановились в гостинице… Ее держат вампиры.

– «Цепеш»?

– О да, верно. Боюсь, что сам я не найду туда дорогу.

– Я провожу. Хотя вообще-то я спешу.

– Мы можем полететь. Я вполне в силах нести тебя на своих крыльях.

– Нет уж. Лучше вызовем такси.

Я вызвала такси (снова в ход пошла моя карточка), и мы доехали до «Цепеша». Там я распрощалась с вампиром и на этом же такси отправилась домой.

Дома, естественно, родители стояли на ушах.

– Тийя, где ты была так долго?!

– Простите, – сказала я в ответ. – На меня напал вампир.

– Что???

– Да, вот так получилось, – нервно рассмеялась я. – Он не местный, приезжий, поэтому не сразу понял, что я не живой человек. Он был очень голоден…

– Надеюсь, ты не потащила его в ближайший донорский пункт, – проницательно заметил папа. – Ты ведь у нас без меры милосердная. Всех убогих спасаешь. Дома уже деваться некуда от твоего галчонка и черепашки.

Есть такое дело. После моей смерти я стала жалеть всех живых существ, которые пострадали, но в которых теплится нежный огонек жизни. Поэтому я спасла галчонка, которого сбила машина (у него были сломаны оба крыла и лапка), а потом еще принесла и черепаху, на нее спьяну наступил хозяин, и у бедняжки треснул панцирь. Эту черепаху к нам в музей приволокли, хотели заспиртовать, но я не дала. Стала лечить и вылечила. Теперь галчонок и черепаха живут (именно живут!) у нас дома. Я их обожаю и тетешкаю, а родители воспринимают их, конечно, не очень. Лишние рты и все такое… И мусорят, мол.

Но вернемся к вопросу о вампирах. Точнее, о вампире.

– Папа, ну что было делать? Я привела его в аптеку и купила ему литр крови. Ему после этого полегчало… Потом я проводила его до гостиницы «Цепеш», потому что он заблудился.

– Тийя, ну это уже ни в какие ворота… Он хоть красивый? – поинтересовалась мама.

– Очень красивый и молодой. Его недавно инициировали, он сам сказал. И имя у него красивое – Аларих. Иностранец, одно слово.

– Тийя, – занервничала мама, – надеюсь, ты в него не влюбилась? Тебе бы лучше обратить внимание на Диму…

– Я не влюбилась… Ой, хорошо, что ты сказала про Диму. Напомнила. Мне надо кое-куда позвонить.

– Куда? – Мама у меня сверх меры любопытна.

– В гномскую больницу.

– Что случилось? – разволновалась мама.

– Все сегодня началось с того, что мы гуляли с Димой в парке, и ему стало плохо. Димке, разумеется, а не парку. Я вызвала гномскую «скорую», его увезли в больницу…

– А почему ты не поехала с ним?

Пришлось выкручиваться. Говорить про гробницу родителям не хотелось. А то они подумают, что после смерти их любимая дочь еще и сошла с ума.

– Так вышло, – беззаботно пожала плечами я. – Так я звоню?

– Звони, конечно.

Я достала сотовый и набрала данный мне гномом номер.

– Алло, больница? Здравствуйте, извините за поздний звонок. К вам поступил сегодня Дмитрий Санников, человек. Можно узнать, как его самочувствие?

– Минутку.

Я услышала, как щелкают клавиши компьютера.

– Вот. Дмитрий Санников, человек, помещен в сто третью палату. На данный момент состояние стабильное. Больной в сознании, но очень слаб. Завтра можете прийти его навестить, но ненадолго.