Не родись дриадой

В ответ я только вздохнула. Страховочные амулеты позволяют погашать магию, направленную на студентов. То есть заклинание кастуется до конца, но удара не происходит - противнику достанется лишь эхо в виде неприятных ощущений. Но они же внушают и ложное чувство безопасности. Никто не даст гарантии, что выпустившись, бывший студент в драке забудется и не поднимет щит. Наш вариант обучения опаснее, но эффективнее. Был, по крайней мере, пока не случилось явление драконов.

– Кто кастовал? – устало спросила я у Призрака.

– Шинши от атаки Фреда, – учитель кивнул на старосту выпускного курса.

Де Расмус стал белее эйвиорского снега, ослепляющего своей чистотой. Мда, вряд ли Владыке понравится замена тела сына. Ну, или оболочка останется старой, а вот начинка будет другой.

Заклинание «Спасение души» используют только в самых критических ситуациях, когда надо сохранить какую-либо ценную информацию, просто переселяя сознание мага в другое тело. Безвозвратно. У паразитирующей души есть только десять суток, чтобы успеть закончить дела, поскольку потом начнется отторжение. В завершение - сумасшествие и смерть. Причем заклинание является одноразовым! Нельзя все время переселять душу. Один шанс судьба готова выделить для достаточно рисковых, но не больше. Еще есть такой неприятный момент: удачный исход заклинания пятьдесят процентов. Другие приходятся на смерть.

Сегодня нам повезло. Правда, весьма спорное везение. Возможно, было бы лучше отдать некромантам два тела. А придется разбираться мне.

– Так! – я хлопнула в ладоши, привлекая всеобщее внимание.
– Этих двоих в подвал. Мне срочно нужны пара сотен червяков, с десяток гусениц и много слизняков. Выпускной курс готовит зал, а я - творить десерт!

Де Расмус догнал меня по дороге к столовой.

– Э-э-э, Гарпия, а что вы собираетесь делать?

– Торт готовить, - буркнула я, толкая тяжелые двери, за которыми начиналось царство кастрюль и сковородок.

– Вы не находите, что сейчас не лучшее время для поедания сладостей? – процедил де Расмус.

– Предлагаете все оставить как есть, вдруг Владыка не заметит?
– в тон ему огрызнулась я.
– Или подскажете лучший способ угодить демону?

– Кому... демону? – Оли посмаковал слово «демон» и выплюнул его.

– Может, предложите другой вариант снять невозвратное заклинание? – я посмотрела на него исподлобья.

Де Расмус мотнул головой. Но от возможности образумить меня, увы, не отказался.

– Но… но… демон! Как это вообще возможно?!

Никак. Только если не ваш папа - один из самых сильных чернокнижников. Будучи ещё студентом, он случайно подчинил одного из низших демонов. Аккартун оказался вполне адекватным существом и за символическую плату в виде странных вкусностей помогал отцу. Мне он достался по наследству.

Пока я творила нечто сладкое с демоническим привкусом, де Расмус с независимым видом изображал статую посреди кухни. Особенно он пытался не смотреть, когда я нарезала и обжаривала гусениц. Неженка.

В подвале под учебной частью расположен огромный зал, облицованный черным мрамором, и с высеченной пентаграммой на полу. Вдоль стен выстроены шеренги канделябров со смоляными свечками. Огонь от них мог пробить самый темный мрак. В воздухе витал слабый аромат благовоний. Мебели в помещении не было. Последнюю скамейку студенты разнесли совсем недавно, неудачно призвав демона огня. Студенты, они такие студенты…

Загнав в центр рисунка Фреда и Шинши, я захлопнула тяжелые металлические двери прямо перед носом любопытных драконят. Правда, де Расмус, просочившийся ужом, отказываясь покинуть помещение.

– Никакого Огня Преисподней, а то знаю ваши методы, – строго наказала ему. Была коварная мысль наслать сонные чары, но пришлось бы объясняться после.

Мужчина нахмурился, но спорить не стал. Жалко, тогда бы на законных основаниях я прогнала его с ритуала.

Я уколола палец булавкой. Из ранки появилась красная капелька и быстро начала набухать. Призыв незнакомого мне демона обошелся бы в полстакана крови, а с подчиненным достаточно и капли. Начертив на деревянной пластинке имя Аккартуна, я воткнула ее прямо в торт.

Лишь в наивно-романтических рассказах для девушек явление демона описывается живописно. Например, пол расходится трещинами, брызжа камнями во все стороны, валят клубы дыма с примесью серы, воздух обжигает. Пальцы с острыми, как кинжалы, янтарными когтями хватаются за край бездны. Медленно появляются огромные рога, украшенные разводами. Нечеловеческие глаза полыхают огнем. И так далее, на усмотрение буйного воображения автора. Все гораздо прозаичнее. Демон выходит из обычного портала. В нем нет исполинского роста и прочих фантазийных ужасов. Он больше напоминает козла, вставшего на задние ноги. Те же кривые рожки, тупая морда, копыта вместо пальцев. Но обманываться на счет их интеллекта не стоит. Аккартун в состоянии уболтать совет философов.

Я присела в реверансе. Демоны любят почтение не меньше нас.

– Кого я вижу! – прогрохотало под потолком. Говорить тише Аккартун в принципе не умеет. Иногда, кажется, он специально хочет оглушить.

Я посчитала, что достаточно напрягать спину, и поднялась. Демон показательно поковырял табличкой с вызовом у себя в зубах. Да, кстати, внешний вид – это морок. А так, они не имели формы, обычные сгустки энергии. Из какого фолианта древности взята эта оболочка - ума не приложу. Но смотрится нелепо.

– Как дела, Аккартун? – я склонила голову к плечу, выражая заинтересованность вопросом.

Демоны редкие зануды. Им только дай повод пожаловаться. Он с нескрываемым удовольствием будет ныть о соседе с бесконечным ремонтом, о жене или любовнице, которая требует чрезмерного внимания, о непослушных детях, о начальнике-придире, о неурожае его любимой свеклы, о высоких ценах за воздух. И так до бесконечности, пока не доведет собеседника до нервного тика. Тут нужно выказать умеренную заинтересованность. Вроде ты и внимательно слушаешь, но содержание проходит мимо. Главное периодически кивать с сочувствующим видом. Такое поведение демона быстро разочарует, и он перейдет к делу.

Аккартун еще с моим отцом понял, что вести разговоры ни о чем бесполезно. Злые мы, бесчувственные. Поэтому ограничился неопределенным помахиванием рукой и фразой:

– Дела, дела, делишки. Весь в трудах. Сама как?

– По-разному, – усмехнулась я и указала на двух студентов.

Демон прищурился. Цокнул языком. Потряс козлиной бородкой.

– Однако, – вынес вердикт.
– Как не уследили-то?

Я молча развела руками. Что творится у Серанэнь в голове, не подвластно ни одному менталу и псионику. Там даже целитель-мозгоправ бессилен.