Не рой…
Шрифт:
И с ее устройством на работу все оказалось очень непросто. Это дома можно было, задрав нос, объяснять окружающим, что ты учишься не где-нибудь, а закончила магистратуру психфака МГУ. И кафедра у тебя ни много, ни мало – нейро- и патопсихологии, о как! Которая осуществляет профессиональную подготовку и переподготовку высококвалифицированных кадров по специальности 022700 – клиническая психология.
Только вот это на Земле на пять баллов прокатывало, вплоть до уважительных взглядов собеседников, а здесь даже намеков не то что на развитие, на существование психологии не было. И желания выслушивать ее лепет о потенциальной пользе применения ее знаний по назначению и необходимости открыть для нее кабинет психоаналитика – тоже. Немолодой, морщинистый как
Милла еле поймала нижнюю челюсть, стремившуюся к полу от озвученных «заманчивых» перспектив. И ладно бы первые перечисленные виды занятости, но проституция-то здесь каким боком?! Она что, производит впечатление неразборчивой шалавы, готовой завалиться в койку с кем угодно?! На что усталый чиновник скучно объяснил, что разборчивость в сексуальном плане или ее отсутствие здесь совершенно не при чем. Это тоже профессия, вполне, кстати, востребованная, предусматривающая для занятых соответствующие зарплату, соцпакет и выплату пенсионного обеспечения. И исполнение ими обязанностей должно осуществляться исключительно в помещениях, специально для этого процесса предназначенных. А тех, кто попытается заниматься этим в индивидуальном порядке без лицензии, заставят выплатить штраф. Вообще, любая попытка продать товары или услуги без нужного оформления, предусматривающего уплату налогов, обречена на крупный штраф. Или отработку.
Охренеть! Выдаватели российских желтых билетов и деловары из Амстердама со своими кабинетами на Аллее красных фонарей нервно курят за углом от здешней четкой организации процесса разврата! Милла с трудом сдержала порыв ехидно поинтересоваться отработка какого рода ждет нарушительниц проституточьего кодекса, потому как это было бы явно не ко времени, и существовали дела поважнее.
– Скажите… – нерешительно спросила Милла, – а могу я, например, … не искать работу, а выйти замуж?
– Можете. – Так же скучно объяснил чиновник. – Но в Вашем случае это несколько проблематично.
– Это еще почему? Я, что, такая страшная?
– Дело не в Вашей внешности, тийра, а в Вашем происхождении. Будущий муж должен сначала предоставить в Центральную Комиссию по гражданскому состоянию документы, свидетельствующие о том, что он согласен на брак и способен содержать неработающую пришлую жену. Затем будет произведена проверка ваших теперь уже общих жилищных условий на соответствие необходимым стандартам. Кроме того, Вам следует знать, что еще никто из пришлых не сумел оставить после себя потомства. А через пять дней Вы обязаны выйти на работу. Поэтому подумайте, так ли уж у Вас много шансов в кратчайшие сроки найти себе достаточно обеспеченного мужа, не желающего обзаводиться детьми и согласного прожить именно с Вами, не слишком знакомой с нашими порядками, всю жизнь? Кстати, если его в вашей семейной жизни что-то не устроит, он вправе подать на развод, и Вы снова вернетесь сюда.
Обложили, отчетливо поняла Милла. Со всех сторон обложили.
– Я могу подумать?
– Можете. Но не слишком долго. Не позднее, чем через четыре дня Вы должны дать ответ, через пять дней выйти на работу. И я бы советовал Вам подумать о доме развлечений. Невозможность забеременеть именно в этой профессии является большим плюсом…
Сидя на лавочке около Бюро, Милла пыталась думать. Но процесс не шел. В голове мысли скакали как обкуренные кенгуру, периодически сталкиваясь и разлетаясь как кегли в боулинге. На что она может рассчитывать?
Нянечка в яслях: менять загаженные памперсы сопливым детишкам, способным в любую секунду что-нибудь вытворить, например, проглотить пуговицу, а ты потом отвечай.
Санитарка в больнице: выносить судна с содержимым из-под лежачих больных или выбрасывать то, что остается после операций.
Помощник библиотекаря: навсегда закопаться в пыльном непроветриваемом
помещении, постоянно бегая туда-сюда с книгами, а то и лазая с ними по неустойчивым лестницам.Уборщица на заводе: швабра и тряпка им в помощь при работе в позе зю!
Курьер: мотание по улицам при любой погоде, здравствуйте хронические простуды и варикоз.
Дворник: похуже уборщицы, ибо у них еще и рабочий день толком не нормированный.
Проститутка: не обсуждается!
Продавец, это, пожалуй, единственный вариант, который может хоть как-то ей подойти. Работа в помещении, занятость от и до, плюс при общении с покупателями есть шанс изловить ту самую золотую рыбку – потенциального мужа. Чтобы перейти к самому естественному для человека состоянию, которое называется старая добрая лень. Только те, кто не в состоянии его поддерживать – работают. А она надрываться не хочет и не будет. Значит, вспоминаем навыки флирта и выходим на охоту. Тем более, что в этом мире есть и обычная косметика, чтоб мордашку подкрасить, а если не пожалеть дополнительную копеечку, можно и услуги маг-косметолога потянуть. А это означает кардинальное улучшение внешности, на вроде более густой шевелюры, красивого цвета глаз и правильных черт лица, причем могущее остаться при тебе навсегда. Решено, устраиваемся продавцом, причем надо выбрать такой магазин, куда ходят, как правило, мужчины…
При выборе места работы Милла тщательно просмотрела предложенный список магазинов, сразу отбрасывая те, куда ходили исключительно женщины: дамские мелочи, детские товары, ткани, одежда и продукты. Из остальных «в отвал» ушли: магазины запчастей, хозяйственные, садоводческие и табачные. К сожалению, м'eста в магазине с мужской парфюмерией не нашлось. В итоге она попросилась продавщицей в цветочную лавку. И красиво, и запахи в большинстве своем приятные, и букеты кто чаще покупает? Вот-вот.
Чиновник-чернослив брюзгливо сообщил, что она может завтра же занять эту вакансию с испытательным сроком и посетовал на непонимание некоторыми собственного счастья. До Миллы только тогда дошло, что этот старый плешивый пень так старательно ее убеждал заняться продажей собственного тельца, потому что сам имел некие виды на то, чтоб попользоваться ею без обязательств. Ну да, жениться на всяких пришлых – это глупость и моветон, а так, развлечься в охотку по таксе – поди, плохо. За людей-то нас здесь изначально не держат, горько заключила она, в смысле, за полноценных граждан, мы – так, случайный приблудный мусор, ну, если только кому-то из нас внезапно не свезет оказаться нужным этому замкнутому сообществу. Значит надо думать, как переползти в категорию нужных.
А между тем работа в цветочной лавке оказалась далеко не синекурой, как ей представлялось изначально. Да, помещение магазинчика было под крышей крупного торгового комплекса, да, рабочий день был с десяти и до девятнадцати с часовым перерывом на обед, да, хозяйка тайра Хермансон обеспечила ее стандартной бледно-зеленой робой с форменном фартуком и шапочкой, чтоб не пришлось уляпывать собственные шмотки, да, покупателями чаще были мужчины, но… у этих покупателей уже были те, для кого приобретались изысканные букеты в золоченой обертке. И если таскать тяжелые ящики не пришлось, на то, слава Близнецам, существовали грузчики, то возиться с пересадкой растений, гробя маникюр, приходилось постоянно, причем никакие перчатки не спасали. И перебор прибывших из теплиц растений с целью извлечения некондиции для последующего помещения цветов в вазы, тоже не способствовал улучшению состояния кожи рук.
А если учесть, что назначенного на время испытательного срока жалования еле-еле хватало на оплату снимаемой в складчину с другой продавщицей крохотной квартирки и на самую дешевую еду и одежду… то следовало признать, что без наличия дополнительных средств на маг-косметолога и кардинальной коррекции внешности желанный переход в категорию нужных этому миру несколько затянулся. Пока однажды к ней не попробовал подкатить посетитель их лавчонки – щеголеватый упитанный парнишка с фривольным вопросом: