Не скучайте, ваше величество!

Но оно того стоит. Сестрицы на пирсе возбужденно потирают руки и подсчитывают будущие барыши: праздник середины лета — один из основных в Картахелии, эти три дня полгода кормят, что называется. С денег, заработанных на гуляющей толпе, сестры закупают запасы на зиму, планируют крупные траты в хозяйстве, выплачивают сделанные в течение года долги, если они накопились, и так далее.

Короче говоря, лучше несколько ночей не спать, чем пролететь мимо заработка. А нам в хозяйстве деньги очень даже пригодятся.

Крышу надо менять, сколько Крон ни возился с тростником и стропилами — все равно протекает. Летом не страшно, но, когда затянут осенние ливни — а в Картахелии сезон дождей длится со второго месяца осени и до самой середины зимы, — нам придется туго. Дети вон до сих пор вздрагивают, вспоминая свой первый дождливый сезон после смерти родителей. А ведь тогда крыша еще не настолько прогнила. Как только не заболели.

Ладно еще старшие, они покрепче, но как эти двое вытянули двухлетнюю Сиону, когда она даже теперь, питаясь более чем щедро, умудряется оставаться тихим прозрачным эльфенком? Да я ж каждый раз пугаюсь, что ее вот сию секунду сдует с пирса в воду особенно резким порывом ветра, и все время ловлю себя на том, что краем глаза отслеживаю белобрысую макушку в толпе другой мелочи, когда они стайкой воробушков носятся вдоль причалов. Это еще удобно, что мои такие светлые и их сразу видно.

Сегодня, кстати, я девиц не пустила бегать с остальными: толпа на пирсе была такая густая и плотная, что даже шуструю мелочь легче легкого потерять или затоптать. Остальные сестры из тех, кто в обычные дни брал детей на работу и отпускал веселиться в компании сверстников, сегодня тоже придержали отпрысков возле юбки.

За примерное поведение и помощь детям были обещаны праздничные сладости, представление местного кукольного театра, с которым приехали на пирс странствующие комедианты, и царица праздника — деревянная карусель, которую установили на площади у начала пирсов. Внутри расписной, хотя и слегка облезлой от времени конструкции меланхолично ходили по кругу два осла и один явно тоскующий без опохмела мужик-погонщик. Их крутящий момент как-то хитро передавался на платформу с лошадками и верховыми рыбами, которые не только ездили по кругу, но еще и плавно покачивались в процессе, вызывая счастливый визг не только у малышни, но и у вполне взрослых посетителей. У тех, кого не укачало. Зелененьких и окосевших регулярно относили в сторонку и сажали на лавочку отдышаться два служителя в увитой канителью красной униформе. Я так поняла, что карусель была собственностью города и выдавалась простому народу по большим праздникам в качестве самой главной достопримечательности.

Неизбалованные тут люди, и в этом есть своя прелесть.

— Ох, сегодня надо было принарядиться получше, — со смешком заметила мне Фрида, едва переводя дух между двумя шумными и охочими до пива компаниями моряков. — Середина лета — праздник для всех. В толпе можно себе не только шкипера присмотреть, но, глядишь, и птицу покрупнее.

— В смысле? — машинально поинтересовалась я, тоже едва переводя дух. Покупатели шли волнами, едва не снося меня вместе с прилавком.

— Сестрица Ганнис так себе мужа из младших дворян высмотрела, — поделилась со смешком Ума, слушавшая нашу болтовню. — Оно, конечно, захудалый род-то, и бедный, как храмовые голуби, ну так Ганнис девка ушлая и шустрая, сумела хозяйство наладить. Зато оба сына на шкиперов учатся, а не в простые матросы пойдут. Ты тоже не зевай, девка-то видная. В толпе переодетых дворян полным-полно, сегодня все оставляют свои титулы дома и просто веселятся. А найти пару в праздник середины лета — примета благоприятная, такие браки крепче всего.

— Вот только переодетого дворянского мужа мне для полного счастья и не хватает, — вздохнула я, мысленно перекрестившись: пронеси, Господи. — К тому же я не наряжалась, и вообще, кто меня такую присмотрит-то: красная от жаровни, как вареный рак, потная и в саже. Нет уж, лучше пусть денег несут побольше, а свое дворянство оставят себе.

— Тоже верно, — хихикнула Фрида. — Дворяне, они ж так… кроме громкого имени, и глянуть не на что. Мужик должен быть здоровый, широкий и громкий, как корабельная рында. Тогда и посмотреть приятно, и подержаться есть за что!

Ее слова были встречены веселым смехом соседок и тех парней, что ошивались поблизости. Последние так и вовсе расправили плечи и старательно ржали погромче, соответствуя, так сказать, требованиям дамы.

Но Фрида их высокомерно проигнорировала, не без оснований считая свои роскошные формы достойными не менее чем крепко стоящего на ногах боцмана с приличного торгового корабля. Желательно солидного, в хорошем для мужчины возрасте, уже сколотившего капиталец и готового через год-два осесть на берегу, обеспечивая жене достаток, покой и пару детишек.

В общем и целом первый день праздников прошел весело и продуктивно. Я так заработалась, что даже не заметила, как ушел и вернулся Крон, приведя с собой Яня. С ним я отпустила девиц погулять. Потом, когда дети намотались по солнцу и приползли еле живые от впечатлений и усталости, покормила их нормальным обедом и даже уложила подремать прямо на расстеленном позади лотка одеяле.

Уже на закате, когда основная толпа с пирсов двинула в сторону городских площадей, где планировались разные представления, я отправила Крона с печкой домой. А сама подхватила Сиону, велела двум другим держаться за руки и повела свой выводок утят в сторону обещанной карусели.

Даже удивительно: вроде устала, лечь бы и поспать пару часиков… но то ли серебряная кровь играла в выносливость, то ли молодость пела свою песню веселого безумия, а шла я в толпу с удовольствием и предвкушала веселый вечер.

Кто же знал, чем он закончится…

Глава 25

— Да сними ты эту шляпу, — недовольно шипел Янь, дергая меня за прикрепленную к соломе легкую вуаль, с помощью которой я спасала свое лицо от солнца. — Вечер уже! А ты все ходишь как поганка на тонкой ножке, смотреть смешно… И сразу понятно, что торговка с пирса не умеет себя вести!

Я только тихонько фыркнула. Смотри, ревнитель этикета и внешнего вида нашелся. Самого пришлось приучать руки перед едой мыть, а туда же!

Но шляпку все же сняла, вынув из нее длинные затейливые шпильки, с помощью которых она крепилась к собранным в узел косам. С одной стороны, я не хотела этого делать, чтобы не привлекать лишнего внимания к светлым волосам, с другой… все равно вокруг меня выводок блондинистых деток, поэтому «мамочка» такой же масти как раз привлечет меньше внимания. К тому же голова устала от тугой прически, шляпы и вуали, так что, сняв всю конструкцию и распустив узел так, чтобы косы свободно упали на плечи, я вздохнула с облегчением.

Приятный вечерний бриз трогал выбившиеся у висков пряди, облизывал щеки и губы своим влажным солоноватым языком, прохладной ладонью гладил освобожденную от накидки шею. Хорошо… даже толпа веселящегося вокруг народа не раздражает.

— Карусель или представление? — весело спросила я «утят», пощекотав сидящую у меня на руках Сиону под подбородком, как кошку. Этот ребенок по-прежнему ничего не весил и почти просвечивал на солнце, кошмар какой-то. При том, что на аппетит девочка вовсе даже не жаловалась.

— Карусель! — хором гаркнула поросль младая, и я засмеялась. Кто бы сомневался?

— А представление все равно посмотрим, пока в очереди стоим, — рассудительно добавила Майю. Она вообще была девочкой насквозь практичной, разумной и очень ответственной. Опекала младшую сестру, ухаживала за братом, и, присмотревшись, я поняла, кто на самом деле лидер этой маленькой семьи, в которую далеко не сразу приняли и нас с Кроном. Да, дети не протестовали, охотно принимая заботу двух взрослых людей. Но я только с неделю назад заметила, что узел, который Майю с Янем прятали в самом дальнем углу за кроватью, наконец исчез: вещи из него разложили обратно по своим местам. Значит, мгновенная готовность бежать больше не висела над детьми дамокловым мечом и они все же поняли, приняли: с нами действительно можно иметь дело без страха.