Не сотвори себе вампира

Крысы окружали меня шевелящимся и попискивающим живым покрывалом. Что бы им такого хорошего приказать? В голову пришло только одно.

– Вы свободны. Вы свободны. Уходите! Уходите!! Уходите!!!

Я глазам своим не поверила, когда крысы начали расходиться. Постепенно они расползались одна за другой, в разные стороны. Тяжесть наваливалась все сильнее. Я застонала и сжала пальцами виски. С каждой минутой, с каждой секундой все больше наваливалась усталость. Ярость ушла, удовольствие от созерцания трупов врагов – тоже, и я чувствовала себя как с похмелья. Надо было выбираться отсюда. Я побрела в воздухе к стене дома. Казалось, тело весит миллион тонн и каждую его клеточку, как бы мало их ни было, прошивают электрическим током. Но я же упрямая! Сперва я летела, потом брела, а если и дальше буду так уставать – на коленях поползу! Но доползу! Обязательно! Я медленно шла к машине. Солнечный свет давил кирпичами на плечи. Казалось, что мне еще придется пройти не один километр. Но нет! С каждым шагом машина становилась все ближе и ближе. А мое тело? Я сидела совершенно неподвижно, даже почти не дышала. Или вообще не дышала? Даниэль озабоченно смотрел мне в лицо. Что он, интересно, будет делать, если я не смогу вернуться? Но ради себя самой я надеялась, что такой опыт останется за кадром. Жить очень хотелось. И не в виде призрака, а человеком. Как я одолевала последние шаги до машины – это отдельная история, полная слез и печалей. Мне казалось, что на меня навалили пресс в тысячу килотонн. И этот пресс давит мне на плечи. А еще к каждой ноге приковали по чугунной гире. А лед зачем-то заменили раскаленными углями. Высшие Силы, как же больно! Хотелось опуститься на землю и уснуть. Но я твердо знала, что нельзя поддаваться этому желанию! Нельзя! Ни-за-что! Борись, Юля! Борись! Вперед!!!

Я упала на колени и уже на четвереньках поползла к машине. Сквозь меня было уже видно всю землю.

В голове молотом стучала только одна мысль: «Только бы успеть, только бы успеть…». Что – успеть, я и сама не знала. Знала другое – нельзя останавливаться. И ползла к своему телу, чтобы протянуть руку и прямо сквозь дверцу машины схватить свои пальцы. И провалилась куда-то в темноту.

– Юля! Юля!!! Черт возьми, открой глаза! Юля! Хотя бы пошевелись! Дыши! Не смей умирать, черт тебя побери! Не смей!

Чей это голос? Такой знакомый? Я попробовала пошевелиться. Лучше бы не пробовала. Тело рвануло такой болью, что я невольно застонала.

– Юля!

Теперь в голосе слышалось облегчение. И все-таки – чей это голос?! Я попыталась поднять веки. Слабый дневной свет резанул по глазам – и я тут же закрыла их. Больно!

– Юля! Юленька! Ты жива!

Да жива я, жива, фиг ли так орать?! Художник, блин, тонкая чувствительная натура! Даниэль!!! Конечно же, Даниэль! Я попробовала говорить, не открывая глаз. Получилось! Отлично получилось!

– Не ори так! Уши болят!

– Юля, как меня зовут?!

– Ты – Даниэль. Ты не наваял мой портрет, пока я спала?

Вот теперь голос задохнулся от ярости.

– Ты… ты…

– Я, – перебила я, не открывая глаз. – Даниэль, что со мной было? Расскажи, а потом я расскажу тебе о своих видениях.

– Как прикажете, кудряшка!

В голосе вампира было столько яда, что я не выдержала.

– Даниэль!

– А чего ты ожидала?! – Даниэль легко взял вторую октаву и шел на повышение. Такой фальцет я слышала только один раз – когда соседскому коту хвост дверью прищемила, случайно. – Ты сидишь здесь битых два часа, не шевелишься, не говоришь, почти не дышишь, не реагируешь ни на что! Я чуть с ума не сошел!

– Но не сошел же!

А вот этого говорить не следовало. Даниэль тут же разразился возмущенной речью о моем свинском поведении. Кажется, это было надолго. А мне вовсе не хотелось такое выслушивать. Можно подумать, я сама не знаю, что свинья! Знаю! Все знаю! Только иначе не выживешь! И вообще, некоторые ученые считают, что человеку ближе всего именно хрюшки, а не мартышки. Это я как биолог говорю!

Вампир все продолжал свой монолог, и мне начало надоедать. В таком случае у каждой женщины есть два выхода. Первый – послать дорогого друга туда, всем известно куда, и заняться своими делами. С большой вероятностью, что милый друг оттуда не вернется. Второй – молча выслушать, дождаться, пока накал не спадет, и минут через пятнадцать (больше мужчины не выдерживают, народ незакаленный! То ли дело мы, бабы! Если заведемся, то часа на три!) заняться своими делами. По жизни я предпочитаю вариант номер один, но Даниэль был мне еще нужен. Оставалось ждать и пытаться справиться со зверским зудом во всем теле. Как будто руку отлежала, только гораздо сильнее. Гадство!

Хорошо хоть Даниэль оказался рекордсменом! Уложился в рекордный срок. Вулкан взорвался, и гнев вытек наружу ровно за шесть минут. Потом уже пошли нравоучения. Типа ты не знаешь, куда лезешь! Конечно, не знаю! Если бы знала, разве бы полезла в такое… такую приманку для мух! И отлично знаю, что я безалаберная, нахальная, безголовая и так далее… Но повторять мне это в такой момент?! Я перебила вампира.

– Слушай, тебе что – заняться нечем?!

Глаза уже открывались вполне свободно. Боль постепенно уходила – и я вдруг ощутила жуткий голод и такую же зверскую жажду.

– Даниэль, на заднем сиденье сумка с продуктами. Будь человеком и открой мне бутылку с минералкой. И «Сникерс» распечатай. Жуткая гадость, но калории восстанавливает на пять.

– А сама что – не можешь?!

– Не могу! Даниэль!!!

Больше вампир не спорил. Он молча достал из большой сумки литровую бутылку с минералкой, одним движением пальцев сорвал крышечку и поднес горлышко к моему рту. Очень мило с его стороны. Я сама не смогла бы удержать даже стебелек ромашки. Я жадно пила воду, проливая ее на свитер. Даниэль смотрел на меня с укоризной.

– Что ты еще натворила, девочка?!

Я протянула дрожащую руку, вцепилась в «Сникерс» и начала буквально пожирать его. Никогда еще никакая пища не приносила мне такого удовольствия, как эта полухимическая шоколадка. Вторую шоколадку я уже съела как человек. Потом запила их водой и откинулась на спинку сиденья.

– Теперь я могу говорить. Даниэль, как я выглядела?

– Отвратительно! Ты лежала как труп! Ты умирала! Ты явно была в трансе! Я трогал твою кожу – и она была огненной! Такую температуру не вынес бы ни один человек! А в последние несколько минут перед тем, как ты заговорила, я вообще готов был бежать хоть к Андре за помощью! Ты вся похолодела, у тебя даже сердце не билось! Ты почти умерла!

Я вспомнила пресс в тысячу тонн, вспомнила, как ползла к машине, вспомнила ярость, которая охватила меня в домике, – и кивнула.

– По времени совпадает.

– По какому времени?!

Я вздохнула.

– Даниэль, сперва ответь мне на один вопрос.

– Да, кудряшка?

– И не называй меня так!

– Как прикажешь, пушистик.

– Черт! Ладно! Скажи, кто-нибудь из вампиров может повелевать просто животными?! Я как-то упустила это из виду!

В глазах вампира была растерянность.

– Животными? Ну да! Многие! Если вампир, как тот же Андре, управляет лисами-оборотнями, то он может управлять и простыми лисами. Хотя просто лисы могут ему и не подчиняться. Они вообще лучше защищены, чем оборотни. У них недостаточно ума, чтобы выполнить иные приказы. Хотя если вампир может дать им ментальную картинку того, что они должны сделать…

Я поняла, что Даниэль сейчас упрется в чистую теорию, а для меня это было слишком. Мне бы с практикой разобраться. Пришлось перебить.

– А крысами?

– И крысами тоже можно управлять. Я мог бы управлять крысами. Как ты говоришь – теоретически.

– То есть?

– То самое. Я недостаточно силен, чтобы управлять ими. Когда-нибудь, лет через двести-триста, я вполне смогу и это.

– А бывало такое, чтобы животными управлял не вампир, а его фамилиар?

– Не бывало. Никогда.

У меня похолодели пальцы.

– Тогда нам придется обогатить науку новым материалом.

– Прости?

– Сейчас мы пойдем в этот дом. И найдем там двенадцать скелетов, объеденных крысами, трех спящих и двух искалеченных вампиров.