Не та цель

С теплотой подумав о предусмотрительном домовике, который зная своего «маленького хозяина» решил подстраховаться и не смотря на своё состояние сделал этот букет, я пропустил момент как мы вышли за пределы действия Фиделиуса, а в следующий миг я вновь ощутил «прекрасные» ощущения от парной трансгресии…

В следующий миг мы очутились перед ничем не примечательным старым закрытым универмагом. Вывеска «Purge Dowse Ltd.» облупилась от времени, а окна были надёжно заколочены, что буквально кричало о том, будто этим помещением не пользовались уже несколько десятков лет.

Благодаря воспоминаниям ребёнка, полученным накануне — я прекрасно знал, что надо делать, поэтому сразу же подошёл к двери магазина, и коснувшись палочкой крохотного символа чаши, сразу толкнул здоровенную дверь.

После этого я решительно шагнул внутрь, и в тот же миг мир перевернулся. Вместо полуразрушенного магазина передо мной открылся весьма просторный холл с очень высокими сводами, заполненный волшебниками в зелёных мантиях. На стенах мягким светом горели магические светильники, а под потолком кружило целое облако бумажных журавликов, которые доставляли записки волшебников между этажами.

Одному богу известно — чего мне стоило не замереть на месте, удивлённо рассматривая это удивительное место. Вместо этого я взял бабушку за руку, и целиком доверившись ей в выборе направления движения, постарался абстрагироваться от реальности.

Бабушка отнеслась с пониманием к моему состоянию, и целеустремлённо двинулась в сторону стены, где находилось несколько лифтов.

Честно говоря — я малость ошалел от размера этого заведения. Что в книгах, что в каноне — ему практически не уделялось внимания, а на деле это оказалось нереально большое здание, в котором было аж целых шесть этажей, и тут было СТОЛЬКО волшебников, что я даже не знал куда мне смотреть, чтобы поменьше удивляться…

Тем временем мы зашли в лифт, и спустя несколько мгновений начали медленный подъём наверх. Сквозь решётчатые двери было прекрасно видно, как мимо нас мелькают этажи: Травматология, Заклятия и Проклятия, Магические болезни, и наконец лифт остановился, а механический голос, прежде чем открыть решётчатые двери, объявил:

— Отделение магических заболеваний и травм, долгосрочные палаты, четвёртый этаж.

Двери резко открылись, и нас тут же встретил знакомый запах — смесь зелий, свежести заклинаний и чего-то неуловимого, больничного. Коридор был залит мягким светом, а на стенах висели портреты знаменитых целителей, которые оживлялись и перешёптывались между собой при виде нас.

Неожиданно откуда-то сбоку раздался лёгкий мелодичный голос:

— А, Лонгботтомы!

Резко оглянувшись, я увидел как к нам приближается молодая женщина в мантии зелёного цвета с символом переплетённых змей на груди. Её тёмные волосы были собраны в тугой пучок, а глаза смотрели внимательно, но тепло.

Память ребёнка тут же выдала, что это лечащий врач родителей — целительница Кьяра. Та самая, которая приходила ко мне, в день моего появления в этом мире.

— Невилл, как твоё здоровье? — спросила она, слегка наклонившись передо мной, целиком подтверждая недавнее воспоминание, после чего с улыбкой заметила:

— Последний раз я тебя видела после твоего падения, и должна признать, что выглядишь ты с того времени гораздо лучше!

— Всё хорошо, — пробормотал я, понятия не имея о том, как раньше Нев общался с этой женщиной.

— Он здоров, — тут же отрезала бабушка, спасая меня от дальнейшего допроса, и добавила:

— Мы здесь по другому поводу.

Кьяра кивнула с пониманием и лёгкой улыбкой на губах, а затем приглашающе показала на одну из палат, после чего произнесла:

— Конечно. Проходите пожалуйста… Они ждут вас.

Стоя перед этой дверью, я вдруг неожиданно для себя ощутил, что сердце предательски дёргается в груди, как будто я на самом деле пришёл к своей тяжело больной матушке в больницу, и очень боюсь того, что сейчас мне откроется…

Слава богу у меня было сознание уже достаточно взрослого человека, поэтому я смог взять скачущие мысли под контроль, после чего глубоко вдохнул, поправил букет фиалок и решительно вошёл внутрь палаты.

Комната была светлой и уютной — совсем не такой, как в обычных больницах моего мира. Солнечные зайчики прыгали по стенам, отражаясь в стеклянных пузырьках с зельями на тумбочке. На подоконнике цвело множество волшебных растений, которые натаскал сюда Невилл во время предыдущих посещений.

Отец Невилла сидел в кресле у окна, совершенно бессмысленно разглядывая перевёрнутую вверх ногами газету «Ежедневный пророк», а мать лежала на кровати и что-то шептала, поглаживая свёрнутый в трубочку ярко-жёлтый носок с зелёными полосками — подарок Невилла с прошлого визита.

Первое, что бросилось в глаза — оба моих родителя были очень бледными, что прямым текстом говорило об очень долгом пребывании вдали от солнца. С виду это были абсолютно здоровые люди, только вот всё портили глаза… Они были спокойны, но абсолютно пусты, что вызывало мерзкие мурашки по коже от осознания того, что такое может случится с каждым.

В этот момент я осознал, что бабушка решила не заходить вместе со мной, давая мне время побыть с родителями наедине, а сама осталась снаружи, о чём-то тихо переговариваясь с Кьярой. Подняв глаза на родителей, я выдавил из себя едва слышное:

— Мама, папа…

В тот же миг оба родителя Невилла подняли на меня свои пустые глаза. Узнающие и не узнающие одновременно.

Я подошёл ближе, стараясь не споткнуться о собственные ноги, и аккуратно положил принесённый букет на мамины колени, после чего тихо сказал:

— Фиалки. Ты… Ты всегда их любила, и вот, мы вместе с Симми их вырастили для тебя…

Несколько мгновений Алиса никак не реагировала, и когда я подумал, что реакции вообще не последует — её пальцы каким-то странным, словно механическим движением, коснулись лепестков принесённого букета.

Это оказалось невероятно сложно и очень эмоционально. Конкретно сейчас я уже затруднялся ответить чьи эмоции бьют по мне сильнее — ребёнка или мои собственные. Невероятный коктейль переживаний и бессильной злобы от того, что не можешь помочь близким тебе людям, буквально разрушал меня изнутри.

Я понял, что на текущий момент больше не смогу тут находиться, поэтому одним движением разорвал принесённый свёрток, разбрасывая тем самым листочки с заклинаниями по полу, и судорожно потянулся за фотографией, показывая её обоим, после чего сказал, отчаянно борясь с подступающим комком в горле:

— Мама, папа, смотрите… Это мы, помните? Я тогда совсем недавно родился, но портрет сэра Роланда рассказал мне об этом моменте. Мама… Ты держишь меня на руках, а папа… Папа делает нам смешные рожи. Я принёс её вам — вдруг она поможет вам вспомнить…