Не та профессия. Тетрология

Бес меня попутал и в этот раз.

Dipprasad Pun по-английски, естественно, читается как Диппрасад Пан.

Но я это сообразил только позавчера, перепроверившись по звуковым файлам ВВС.

Извините. Мой герой и дальше будет Пуном.

На сегодня не всё.

Глава 21

Как говорится, лёгкое замешательство овладевает «дворянским собранием» даже в строю.

— Пока вы стоите и думаете, гибнут ваши товарищи, — спокойно объясняет Пун, прогуливаясь перед строем, застывшим в подобии паузы либо ступора. — Или кто-то решил не выполнять прямого приказа? Два шага вперёд, если таковые имеются!

Из строя выходит всё та же бесконечно храбрая светловолосая девушка, которая давеча вопрошала о перспективах коронного суда.

— Я, маркиза Уиндолл, отказываюсь выполнять ваш приказ, бесчестящий мою дворянскую честь! — срывающимся голосом объявляет она.

А мне интересно, как Пун сейчас будет выкручиваться. В битье баб он мной пока не замечен. А замечен мной он был много в чём, хе-хе.

— Отлично, ещё кто-то? — тихо спрашивает Пун. К маркизе присоединяются ещё три девушки и один парень. Деликатностью телосложения также похожий на девушку.

— Маркиза, и иже с вами, отойдите в сторону и не мешайте. — Ледяным тоном цедит Пун. — Можете занять вон ту скамейку, надеюсь, она вам не покажется вам недостойной и роняющей вашу честь. На всякий случай: вы в любую минуту можете прекратить то, что будет дальше. — последние его слова сказаны тихо и слышит только маркиза.

— Остальные, ВЫПОЛНЯТЬ! — видимо, что-то такое звучит сейчас в голосе Пуна, поскольку остальные начинают мазать навозом руки, шеи и лица.

Сам Пуняра, ничтоже сумняшеся, командует:

— Хавилдар Атени, за мной!

И начинает мазать говном из навозной кучи свои лицо и руки. Накладывая слои пожирнее.

От возмущения хочу обложить его прямо сейчас. Всеми слоями непарламентской лексики. Надеюсь, по моему лицу этого не видно. Скрывать чувства умею давно. Повторяю его действия в точности, но на себе.

Хотя хочется — на нём.

— СМИРНО! — командует Пун через две минуты.

Затем обходит строй и указывает каждому на «недоработки»: у кого-то мелькают то белое пятно на лбу, то кусок чистой шеи сзади.

Пятеро "отказников", сидящих на скамейке, звенят, словно струны, но никакой радости не выказывают. Аналогично, никто из оставшихся в строю не выказывает ни малейшего недовольства, по крайней мере, внешне.

Единственный момент, родственник Бажи просто полыхает алой незамутнённой ненавистью. Но кроме эмпатов этого никто не видит. А других эмпатов кроме себя не наблюдаю я. Кстати, этот алый оттенок вообще доминирует в его эмоциях основную часть времени. Крайне негативный молодой человек, хе-хе.

— Поскольку у нас опять потери, — Пун с фальшивым сочувствием указывает на лавочку с пятёркой «отказников», — мы вынуждены снова решать задачи в меньшинстве. ПЕРВЫЕ НОМЕРА, УПОР ЛЁЖА ПРИНЯТЬ!

Слава богу. Я уже подумал, он совсем умом поехал. И сейчас решит поменять местами первые и вторые номера, для разнообразия. Хотел бы я посмотреть, как он будет меня волочить за ноги на руках, поскольку на руках, допустим, я ему не сильно и уступлю. Даже с поправкой на мои габариты.

— Бежим за мной! Упавших ждёт имитация контузии, прошу отнестись к предупреждению серьёзно! В положении «тачки» бего-о-о-ом… АРШ!

И снова это дурацкое упражнение, впрочем, достаточно действенное. Пун снова несётся впереди строя на руках, кажется, конкурируя с молодым жеребцом, идущим ходкой рысью. Мне смешно, но я дисциплинированно семеню за ним, удерживая в руках его ноги.

— Пуняра, а долго нам ещё так развлекаться? — подкалываю его на ходу. — Мы же вроде их дрессируем? А не твой плечевой пояс прокачиваем?

— Худой, заткнись, — сипит Пун снизу, и я понимаю, что он снова реализует какой-то свой коварный план. О котором, как в добрые старые времена, никого в известность не ставит.

Сзади — первая потеря. Один из первых номеров больше не может переставлять не привыкшие к физическим нагрузкам руки и падает лицом в землю.

Пун, наблюдающий за строем из подмышки, выдёргивает свои ноги из моих рук, изворачивается в воздухе, приземляясь на ноги и подлетает к упавшему:

— КОНТУЗИЯ! — орёт он на всю окрестность, ударяя подъёмом ноги неудачника в лоб.

Нокаут.

— ПРОДОЛЖАЕМ!

После третьего «контуженного», маркиза, сидящая на скамейке в центре «бегового маршрута» Пуна, что-то говорит остальным, сидящем месте с ней. Затем подходит на деревянных ногах к куче навозе и начинает наносить его на руки, шею и лицо. Остальные четверо следуют её примеру.

— Стой! — быстро ловит изменения в обстановке Пун и подлетает к навозной куче. — Благодарю за понимание, — говорит он маркизе серьёзным, как ни странно, тоном. — Но вынужден предупредить. Если ваши слёзы размоют грим, мы снова будем выполнять упражнение без вас. Поскольку у вас на лице появятся белые, не закрытые гримом, пятна.

Ты смотри. Никогда не думал, что прекратить женщину плакать можно таким способом.

* * *

После окончания забега на руках, Пун выстраивает всех в одну шеренгу, загибает её буквой «П» и разрешает всем усесться на землю там, где стоят.

К моему удивлению, никто не спорит. И все с явным облегчением садятся прямо на грунт.

— Господа, есть одна деталь, которую нам с вами нужно обсудить и уяснить до того, как мы продолжим наше совместное обучение! — выступает в роли оратора Пун. — Мне кажется, в данном учебном заведении этого никто раньше не объяснял курсантам. Давайте попробуем совместно исправить это упущение!

Интересно, что он задумал.

— От чего зависит способность целителя-хирурга спасти пациента с рассечённой артерией?

Поднимается рука, Пун благосклонно кивает, разрешая не вставать.

— От собственного энергетического запаса на этот момент — восполнить кровопотерю. От наличия нужных инструментов. От знаний и уровня своей подготовки! — отвечает с места какой-то серый невзрачный парень, на которого я раньше вообще внимания не обращал.

— Согласен! — кивает Пун. — Я бы назвал это всё одним словом, КОМПЕТЕНТНОСТЬ. Ну, плюс инструменты. Чем компетентнее будет целитель, тем больше у пациента шансов, так?