Не трогай меня

Киваю, не отрывая взгляда от собственных ногтей, которые время от времени колупаю. Что я ещё могу сказать? Последние три года я только говорю и говорю с ней, рассказываю, вспоминаю, но легче не становится.

Нет, мне не легче. Особенно сейчас, когда необходимо вновь вернуться в университет и покинуть свою безопасную крепость отрешённости от окружающего мира.

— Тебе придётся это сделать, — с вызовом бросает она, и мне приходится поднять на неё взгляд.

— Вот только не надо этих игр, миссис Джонс. Я прекрасно знаю, что мне нужно вернуться, чтобы окончить последний курс. Но я уже отправила документы в другой вуз, и меня приняли… В общем, я не пойду…

Осекаюсь. Она прекрасно знает, куда я не пойду.

— Какой ты выбрала? — ловко меняет тему Джоанна.

— Обычный, — пожимаю плечами. — Не Лига Плюща, конечно. Самое главное, что там есть архитектура, остальное не важно. Важно лишь год… потерпеть.

Миссис Джонс дарит мне кроткий взгляд, который граничит с жалостью, и я невольно кривлюсь. Ненавижу это.

Она откладывает шариковую ручку, которую всё это время перебрасывала из руки в руку и, сцепив пальцы в замок, укладывает кисти и локти на стол. Не лучшая поза, если честно. Сейчас начнётся новый круг допроса, бесполезных разговоров, а я так устала…

— Ты же понимаешь, что тебе придётся общаться, Тай? Со сверстниками, такими же студентами, как и ты. Заводить новых друзей!

— У меня нет проблем с дружбой, — одёргиваю её.

— Ты знаешь, о чём я говорю, — она мягко улыбается. — Ты красивая девушка, Тайлер, и у тебя будет много поклонников, воздыхателей. Что ты будешь делать с этим? Давай это обсудим?

Хороший вопрос.

А что я буду с этим делать?

Нет, не то чтобы я не задавала его раньше. Задавала. Много-много раз. Просто ответа я так и не нашла.

— Совсем не обязательно, что меня кто-то будет замечать, — вновь пожимаю плечами. — Я буду жить в женском общежитие, посещать лекции, обходить стороной вечеринки, и год в итоге пролетит незаметно.

Она кивает, выслушивая мой самообман.

— Хороший план, Тайлер, — подбадривает меня. — Только вот чем отличается это от твоего домашнего заточения? Мой план состоял в том, чтобы ты уже начала жить. А не сменила одну темницу на другую. Пойми же, наконец, твоя болезнь психологическая, а не физиологическая. Ты не покроешься чёрными пятнами, если кто-то дотронется до тебя. Не исчезнешь и не растаешь. Прикосновения чаще бывают приятными. То, что случилось с тобой, это, скорее, исключение из правил.

— Я знаю, я работаю над этим, — поспешно вставляю, не желая слушать то, что слышала на протяжении последних трёх лет.

Я, конечно, люблю Джоанну, и она хороший врач, но её маниакальное желание меня починить почти всегда вносит диссонанс в мою размеренную жизнь.

Почему я согласилась на психотерапевта? Из-за отца, в первую очередь. Из-за таблеток во вторую. Последний рецепт Джоанна выписала месяц назад. Она считает, что мне больше не нужны успокоительные, а мне они нужны. Особенно сейчас…

— Хорошо, — тихо вздыхает миссис Джонс, глянув на изящные часы на запястье. — У нас осталось пять минут и давай поговорим о том парне.

— Но мы говорили. Много-много раз, — закатываю глаза.

— Дверь в комнату с грохотом открылась, ворвались неизвестные, — начинает она, будто бы не слыша меня. — Что дальше?

Горько хмыкаю. Что дальше? Но я же ни черта не помню!

— Ничего нового я добавить не могу, — начинаю заводиться. — Он меня спас, а потом… больница! Всё!

Но это не всё. Его слова о том, что он не позволит больше мне навредить, всё это время сидят в моей голове и повторяются как заезженная пластинка. Я поверила ему тогда. Странно, это единственный парень, которому я смогла поверить, пусть и не знала, кто он.

Пыталась ли я его искать? Нет. Мне было стыдно, ведь я оказалась в том мотеле по собственной глупости. Только покидая больницу, не удержавшись, спросила у врача, о том, кто меня доставил. Но врач не знал, сказал лишь, что их было трое. И они исчезли так же внезапно, как и появились.

А ещё при выписке мне отдали кофту — единственную вещь, что была при мне. Это была его кофта. Кофта моего спасителя. Я это точно знаю. Как? Она хранила его запах.

Под действием какого-то странного порыва я тогда надела эту кофту поверх той одежды, что мне принёс отец. Она была мне велика, и я замоталась в неё почти дважды. Просунула руки в карманы, пальцы нащупали что-то маленькое и твёрдое. Поспешно извлекла предмет, долго крутила его перед глазами, прежде чем осознать, что это. Маленькая чёрная флешка — доказательство того, что самая ужасная ночь в моей жизни не плод больной фантазии и не ночной кошмар. Это реальность. Суровая, мерзкая. И ничего уже не будет, как прежде…

Поднимаюсь с удобного кресла. Наше время истекло.

— Я пока не знаю, когда смогу прийти на следующий сеанс, — сконфуженно говорю Джоанне прежде чем уйти. — Завтра я уезжаю, а потом начнутся занятия, и вряд ли я смогу найти время…

— Я понимаю, — останавливает меня мисисс Джонс, — и не тороплю тебя. В любом случае ты можешь мне звонить.

Она тоже поднимается. Обходит стол, приближаясь ко мне, но не дотрагивается.

— Всё будет нормально, Тай, — говорит подбадривающе, легонько щёлкая пальцем мне по носу. — Я уверена, что завтра у тебя начнётся новая жизнь. И ты должна постараться впустить эту новизну, понимаешь? Я очень переживаю за тебя, твой отец переживает…

— Вы говорили с ним?

— Да, вчера, он звонил мне. И не надо так пугаться. Ты же знаешь, это только между нами, — сразу успокаивает меня. — Всё, чем ты делишься, остаётся здесь, в этих стенах. Я давно поняла твоё нежелание говорить отцу правду.

— Спасибо, — хрипло выдавливаю я. Хочу её обнять, но не решаюсь. Разворачиваюсь на пятках, салютую на прощание и поспешно покидаю кабинет.

Слёзы душат меня уже на улице. Это обычное последствие наших встреч с психотерапевтом, потому что я всегда вспоминаю ту ночь. Три раза в неделю после сеансов я оплакиваю её.

Но на этом всё! Наши сеансы окончены, пора справляться как-то самостоятельно.

Новый университет, новая жизнь…

Чёрт.

Я не смогу.

* * *

— Добро пожаловать в университет Южного Коннектикута, — говорит отец, и мне слышится ирония в его голосе.

Мы проезжаем мимо учебного здания к кампусу с общежитиями.

— Ещё есть время передумать, — заговорщически подмигивает он.

Конечно, это не Йель, но туда я вернуться не могу.

— А мне нравится, — изображаю фальшивую заинтересованность, поворачивая голову в разные стороны и разглядывая проплывающие здания.

Через полминуты мы паркуемся возле нужного.

— Пап, совсем не обязательно меня провожать, — мямлю я, пока он выставляет багаж на газон рядом с общежитием. — Это же не первый курс, и, наверное, будет очень глупо заявиться… с папой, — криво усмехаюсь.

— Но я же должен помочь тебе отнести вещи, — захлопывает крышку багажника, оглядывая мои скупые пожитки. Чемодан и дорожная сумка — не слишком тяжёлая ноша.

Я тоже скептически смотрю на багаж, потом натягиваю на губы вымученную улыбку и дарю её отцу.