(Не)твой

Господи… Что делает со мной этот мальчишка?

Он не даёт вырваться, хотя руки не держит, фиксирует только голову, и целует, так нежно, что я улетаю куда-то за облака. Мне хочется его оттолкнуть, точнее, мне нужно его оттолкнуть! Так будет правильно, так нужно, но мне так вкусно… Мне так долгожданно нежно, что руки недееспособными плетями падают на сиденье между нами, а я позволяю себе расслабить губы и сделать несколько несмелых движений, отвечая на поцелуй.

Он как мед. Тягучий, дико сладкий, обволакивающий все вокруг. Антон целуется неприлично хорошо, и на секунду меня оглушает странная ревность, которую я быстро успеваю отогнать. Я серьёзно вообще?

Мы целуемся недолго, но так сладко, что за эти примерно полторы минуты жутко кружится голова.

Мы отрывается друг от друга с тихим чмоком, и смотрим в глаза без слов. И не нужно. Не надо слов, прошу, я не найдусь с ответом сейчас, да и говорить нечего…

Боже! Что я натворила?!

Антон, улыбнувшись, открывает мне двери, и я не сбегаю, как вчера. Выхожу спокойно, осматриваюсь, делаю пару хрустов шейными позвонками, чтобы снять напряжение, и только потом иду к подъезду.

Спиной чувствую пронзающий взгляд, но оборачиваться не позволяю себе. И так уже все рамки перешла, усугублять нельзя, хотя куда уж…

Захожу домой, кидая сумку в прихожей и наливаю себе бокал вина.

Да уж, Крохалева. Влипла ты по самые…

Глава 13. Антон

Точно знаю, что этот поцелуй тоже между нами с Крохой ничего не решит. Она так же будет бегать от меня, как бегала раньше, а ещё наверняка выскажет мне при встрече, какой я козёл и что запереть дверь и не открывать, требуя поцелуй — это детский поступок.

Я согласен.

Но мне все равно.

Потому что даже если она будет отрицать всё произошедшее вчерашним вечером, у меня в памяти навсегда останется вкус её губ, выражение лица и тихий-тихий стон, с которым она сдалась и стала отвечать на поцелуй. И пусть только скажет, что всё было ошибкой… Я ведь помню, что целовала она меня добровольно. Точнее, добровольно на поцелуй отвечала.

Настроение вроде радостное, потому что Кроха с каждым днём всё ближе ко мне становится, но и гружусь немного, потому что ближе-то становится, а льды вообще нихрена таять не собираются. Разве что на те пару минут, пока она шаги навстречу хоть какие-то делает, а потом обратно маска ледяная и стена между нами.

Не знаю, что в её голове, даже представить не могу, какие противоречия и что за проблемы, но она вообще не хочет впускать меня в свою жизнь. Но если целует, значит нравлюсь? Не противно же ей? Что-то мне подсказывает, что Кроха не из тех, кто будет целоваться просто потому что хочется. Сложная она в этом плане, поцеловаться и забыть точно не для неё. И отвечает же мне! Екает, значит! Не у меня одного искрит и теплеет в душе от близости! Осталось только выяснить, что за тараканы в её красивой головушке и по какой причине они мешают нам быть вместе.

В спорткомпллексе её сегодня не вижу, ни перед тренировкой, ни во время. Земли сегодня нет, и на глаза она мне не попадается. Ладно… Возможно, к лучшему. Вдруг ей как и всем девчонкам надо взвесить все за и против, чтобы понять, хочется ей быть со мной, или нет? Да и я не отвлекаюсь ни на что, выкладываюсь в полную силу, радуя Палыча, который за постоянные косяки на меня уже косо поглядывать стал.

— Где Кроху потерял, Коваль? — спрашивает Сава, когда идём в раздевалку. — Я за ваши отношения уже больше чем за свои переживаю. Чё, никак к тебе, да?

А мне хочется рассказать, что идёт навстречу ко мне Кроха моя, что в машине вчера целовались жарко, но с другой стороны молчать охота. Потому что о ней не хочется с другими мужиками разговаривать и делиться победами, как с однодневками. Мне вообще её ото всех спрятать хочется и никому не показывать, чтобы только самому любоваться.

Качаю головой, не отвечая толком ничего, и ухожу в душ первый, чтобы не лезли с расспросами больше.

Желание приехать к дому Крохи и стоять под окнами, пока не увидит, сумасшедшее, но есть ощущение, что не оценит она такого поступка. Не знаю. Сложно с ней, и вроде подход нашел, по крайней мере надеюсь на это, но все равно как по минному полю хожу рядом с ней, боясь что-то не то сделать, чтобы назад не отбросило и на части не разорвало.

Смотрю расписание, у Оли сегодня тренировка с мелкими вечерняя, часик всего… Это снова будет выглядеть как маньячество, если я приеду посмотреть, или всё-таки нет? Сложно. Но сложности я люблю.

И решаю не трогать её сегодня, раз она сама захотела сегодня никак на связь не выходить и на глаза не попадаться. Девочки сложнее мальчиков, у них в голове чуть иначе все устроено, чем у нас, поэтому нужно давать им свободу.

После тренировки едем с мужиками в центр, они ведут девчонок на карусели, а я… Просто гуляю. Лето, погода — песня, дождя нет, что с недавних пор меня расстраивает, но я стараюсь не думать ни о чем и от всего абстрагироваться. В конце концов, меня всегда радовали прогулки с друзьями, а я всегда гулял с ними один. Что сейчас-то?

— Тош, не грусти пожалуйста, — говорит Лиза, когда мы все расходимся. Всегда меня поддерживает, куколка. — Влюбляться больно, порой даже очень, но всегда оно того стоит, ну, — обнимает меня, прижимаясь щекой к груди доверчиво, и я как всегда обнимаю в ответ. Всё-таки с девчонками как-то проще. При мужиках не покажешь слабость свою, не поделишься переживаниями, чтобы нытиком не выглядеть. А девчонки тоньше чувствуют, и поддержать всегда готовы, особенно в любовных делах.

— Коваль, это моя девушка, ты помнишь? — посмеивается Сава.

— Иди нахер.

Он никогда не говорил это всерьёз, просто в очередной раз хвастается перед всеми и самим собой, что у него есть такая девушка. Понимаю его, я бы сам орал на каждом шагу, что Кроха моя, если бы она моей была. Вот станет — буду орать, чтобы все знали, что моё, и видели, как мне повезло.

Странная черта у мужиков, но это чертово чувство собственничества никуда не деть. Колос вообще Алису женой своей сделал, чтобы душу успокоить. Интересно, а если я Кроху замуж позову…

Так, стоп. Идиотские мысли пошли.

— Спасибо, малышка, — целую Лизу в макушку, — все в порядке будет.

— Поедешь к ней? — спрашивает с надеждой.

Качаю головой. Не поеду. Пусть отдохнёт от меня, если так сильно нуждается в этом.

С друзьями расходимся и еду домой. Надо бы еды заказать, жрать хочется, а есть то, что сам попытаюсь приготовить, желания нет. К маме бы заехал, да поздно уже, поэтому доставка — отличный вариант.

Еду мимо спорткомплекса и краем глаза замечаю горящий свет в одном из окон первого этажа. Десять вечера, кого притащило туда? Комната охранника с другой стороны здания, а других никого в это время тут быть не должно. Притормаживаю, присматриваюсь, соображая, чьё окно, и не отдаю себе отчёт, как уже бреду по ступенькам ко входу. Какого чёрта у Крохи горит свет? Надеюсь, что просто забыла выключить, когда уходила, и я не застану её сейчас с кем-то на рабочем столе. Сука. Мысли не радужные, а вдруг ей стало плохо? Рывком открываю дверь здания, говорю охраннику дяде Серёже, что забыл в раздевалке телефон и мчу по коридору прямо к Крохе, не зная, что готов или не готов там увидеть.

Но… Все идиотские догадки разбиваются о мирно спящую за столом Олю. Она лежит на вытянутой руке и тихонько сопит, рядом куча бумажек, блокнотов, телефон и всякая мелочь, и эта картина выглядит до того милой, что я снова как идиот улыбаюсь стою, глядя на Кроху.

Не собирался к ней ехать, но сердце всё равно привело, и ни капли не жалею, даже если она пошлёт меня сейчас громко и настойчиво. Потому что такую милую Олю мне видеть ещё не доводилось, и вряд ли бы она мне самостоятельно себя такую нежную показала в скором времени.