Не в этой жизни

Марк? Марк подходил на роль страстного любовника меньше всего. Он, единственный из всех мужчин не скинувший пиджак, по-прежнему не отрывался от молодой жены, его внимание было занята только "азиаткой" Настей. "Сколько там они женаты?
– попыталась вспомнить Маша.
– Кажется, недели две. Конечно, бывают отморозки, которые и на следующий день после первой брачной ночи уже "гуляют налево". Но... Не будем думать о парне плохо. Начать придется с Даниила".

Мария присмотрелась к партнеру Оксаны повнимательнее. Тот по-прежнему был внимателен и заботлив, временами отодвигая стопку мартини от вошедшей в азарт Ксюхи, подкладывал своей даме салаты и прочие закуски, но шутил уже не так часто, и временами впадал в задумчивость.

Веселье постепенно сходило на нет.

– Ох, поздно, уже!
– потягиваясь так, что грудь чуть не выпала из широкого выреза, заметила Ксюха.
– Данил, зайка, помоги собрать посуду. Попьем чайку, да, видимо, расходиться будем. Народ спатеньки хочет.

– Конечно, дорогая!
– Даниил с готовностью поднялся с места, начиная собирать тарелки со стола..

– Я помогу вам, ребята, - тут же откликнулась Маша, начиная ловко сгребать грязную посуду со своей стороны.

– Тогда и я!
– Эдик приподнялся со стула.

– Сиди, - томно улыбнувшись парню, остановила девушка. Ее рука скользнула по плечу рыжеволосого соседа.
– Сиди, Эдик. Мы справимся.

Она вошла на кухню следом за Оксаной и Даниилом.

– Ох, блин! Кажись, я набралась!
– сообщила Ксюха, падая на стул.

– Выйди на балкон, - посоветовал Даниил, - но ненадолго, чтоб не простудиться. Немного подышишь - враз полегчает.

– Котеночек, - покачиваясь из стороны в сторону, Оксана приблизилась к своему мужчине и поцеловала его в щеку.

Она исчезла за дверью кухни, и Маша с Даниилом остались одни. Любовник Оксаны, притащивший на одной руке целую гору посуды, аккуратно сгружал тарелки в мойку, одну за другой. Его свободная рука мелькала взад-вперед.

Маша, стоявшая за спиной Даниила, чуть сбоку, вдруг увидела шрам на запястье, с внутренней стороны правой руки. Пол качнулся под ногами. Она вспомнила... Нежные горячие ладони скользили по ее телу, заставляя терять голову и погружаться в огонь. Она схватила руки мужчины, направив их чуть ниже, как ей было особенно приятно. И тогда, именно тогда, под ее пальцами оказалась бугристая, неровная кожа. Шрам.

Потом она забыла об этом, все ушло, остались только блаженство и нега, желание раствориться в огне и отдать всю себя мужчине, который так тонко понимал язык ее тела...

– Это был ты!
– повинуясь внезапному порыву, сказала Мария.
– Я знаю, это точно был ты.

Даниил даже не вздрогнул. Закончив сгружать тарелки в мойку, он вытер руки полотенцем, медленно обернулся. Глаза Марии были прикованы к шраму на руке. Любовник Оксаны неторопливо поправил рукав белой рубашки, так, что старой раны почти не стало видно.

Мария ждала какого-то ответа, но Даниил лишь аккуратно обогнул девушку, намереваясь покинуть кухню. В глаза он не посмотрел.

– Данил!
– взмолилась Маша, глядя в спину.
– Я все понимаю. Выпили. Темно. Красивая, одинокая... Но почему?

– Что почему?
– глухо спросил он.

– Почему ты уходишь? Из-за Оксаны?

Даниил постоял секунду, не оборачиваясь, и вышел из кухни.

– Mea culpa...

Маша опустилась на стул, ничего не понимая. За стеной шумели гости, раздавался чей-то смех, а она сидела, тупо глядя в черное окно, и не понимая, почему он поступил так.

– А-а-а, вот ты где!
– в кухню вломилась чуть пришедшая в себя Оксана.
– А мы тебя опять потеряли. Все время пропадаешь! Чай отменяется, Машка... Вылезай, иди прощайся с гостями. Никита с Алиской уже умотали, им позвонили какие-то важные люди, и ребята "ломанулись" в аэропорт, встречать. Даниил сейчас уезжает, он, кстати, по дороге и Михаила завезет, а то парень набрался так, что дальше первого подъезда не доберется.

– Уезжает?
– эхом отозвалась Маша и побледнела.
– Он разве не останется здесь, с тобой?

– Не, - томно потянулась Оксана.
– Поспать надо. Успеем еще. Ага. Кстати, и молодожены тоже одеваются. Но ты не дрейфь, Эдик проводит. Он почти трезвый, и обещал всем, что доставит тебя до дома в целости и сохранности.

– Ладно, - потерянно согласилась Маша, не зная, как быть.

Хлопнула железная дверь, это ушли Марк и Анастасия. Девушка с трудом нашла в себе силы, чтобы подняться и проводить Даниила, уводившего с собой пьяного Мишу. Не глядя на Марию, Данил поцеловал Оксану:

– Позвони, когда проснешься.

– Угу, - кокетливо улыбнулась Ксюха, элегантно качнув полными бедрами.

И дверь закрылась. Маша постояла, глядя на нее, медленно побрела на кухню. Села.

– Фух!
– Ксюша ворвалась следом, с размаху падая на табурет.
– Спичек не видела? Я покурю здесь, ладно?

Мария едва заметно кивнула.

– Эй!
– встревожилась подруга, отложив пачку сигарет в сторону.
– Ты часом не заболела, красавица моя?

Маша покачала головой, изо всех сил стараясь не расплакаться.

– А что тогда?

– Маш, я готов тебя проводить, - на кухню засунулась рыжая голова Эдика.
– Ты скажи, когда пора.

– Сгинь!
– рыкнула Оксана, махая рукой.
– Посиди в комнате, у телевизора. Там тетки голые пляшут. Дай посекретничать бабам...

– А я че? Я ниче!
– шутливо ответил Эдик, исчезая за дверью.

– Ну так что, подруга?! Давай-ка быстренько, выкладывай, пока Оксана Петровна не начала допрос с пристрастием!

– Ксюш...
– жалобно протянула Маша, не зная, как начать. Вдруг спросила.
– Ты давно с Даниилом?

И тут же поняла, что сморозила откровенную глупость. Она сама недавно веселилась на дне рождения подруги, и та еще была с другим любовником, Александром.

– Ну ты даешь!
– восхитилась Ксюха, и в ее голубых глазах появились смешинки.

– Я не то хотела спросить, - заторопилась Мария.
– У тебя с ним серьезно?

– Серьезно... с ним?
– протянула Оксана, и вдруг, прикурив сигарету, уставилась в окно, барабаня пальцами по столу.

– Ксюш...
– поторопила Маша, не в силах дождаться ответа. Ее трясло.