Не в плен, а в партизаны

— На той стороне есть шлагбаум?

— Да, конечно.

— Там тоже один солдат?

— Да.

— А лейтенант?

— Хм! Если он здесь, то сидит в палатке, а скорее всего ушел в деревню к бабам, — сказал Ласло.

— Остановись у шлагбаума, — приказал Бунцев Карлу.

Они благополучно перебрались через реку, въехали на шоссе и добрались до шлагбаума.

Обезоружить часового ничего не стоило. Он узнал Ласло, вытянулся перед немецким майором и уже через минуту стоял без винтовки, онемевший и беспомощный.

— Скажи людям, что работы прекращаются, — приказал Бунцев Ласло.

— А солдатам скажи, что они могут расходиться.

— Но… они могут не поверить… — замешкался венгр.

— Поверят. Прикажи людям подойти к машине без оружия. С ними наш майор поговорит.

— Я пойду с тобой, — сказал Карл. — Идем…

Окликнутые Карлом и Ласло венгерские солдаты с явным удовольствием приблизились к автомобилю.

Карл объявил, что солдаты могут идти по домам. Венгры заволновались.

Начали сбегаться мобилизованные жители.

— Э, черт! — сказал Бунцев и вышел из машины.

Радость венгров при виде человека в эсэсовской форме как рукой сняло. Солдаты отступили от рослого эсэсовца.

— Не бойтесь! — крикнул Ласло. — Ребята! Не бойтесь! Это русские разведчики! Они кокнули капитана Сексарди! Русские уже здесь! Можно расходиться!

— Райта! — взревел какой-то солдат. — Райта! Капут война!

Кретова тронула Бунцева за рукав.

— Это саперы… Нет ли у них взрывчатки?

Ласло тут же ответил, что взрывчатка есть на складе.

— Надо взять, — сказала Кретова. — Взять все, что можно. Запалы, бикфордов шнур… Карл!

Карл, потолковал с Ласло, тот подозвал трех приятелей. Поговорили. Бегом припустили в темноту.

Солдаты еще продолжали толпиться вокруг машины, разглядывая русских, и некоторые, недавно подошедшие, еще ничего не могли понять.

— Держите оружие наготове, — сказала Кретова. — Рискованно поступаем… Нельзя так…

Однако солдаты не проявляли враждебных чувств. Видно, досыта нахлебались войны. А местные жители — те уже начали расходиться.

Ласло с приятелями притащил два ящика тола, запалы, круг маслянисто блестящего бикфордова шнура, гранаты.

— Лейтенанта нет, — задыхаясь, сказал Ласло. — Конечно, поперся в деревню.

— Он может явиться, узнав о русских, — сказала Кретова. — Поехали, товарищ капитан.

Оказалось, что Ласло Киш неплохо знал дороги и, проехав километра три, Бунцев попал на дорогу, ведущую на север, где, по словам венгра, местность удобная для партизан, и они там имеют свои базы.

Навстречу не попадалось ни одной машины. Это очень волновало Кретову. Там, где нет движения, одиночная машина заметнее. Но вот они подъехали к перекрестку. По нему проходила колонна. Нервная дрожь пробежала по спине капитана. В колонне были зенитные орудия с расчетами к ним, машины с боеприпасами. Перед ними проходили машины с злейшими врагами.

— Ольга, уж не эти ли подбили нас?

— Все может быть.

И они продолжали смотреть на проходящие машины. По дороге, по всем данным, проезжал целый зенитный артдивизион противника, а сбоку за ним наблюдали два советских летчика, со сбитого врагом самолета. Силы были неравные, но, смотря со стороны на вражескую колонну, они обдумывали нападение на нее.

— Товарищ капитан, давайте нанесем бомбовый удар по колонне.

— Опоздали, кажется, а то бы на пути поставить заряды. Впрочем, у нас же машина есть, можем обогнать. Делай один небольшой заряд с коротким бикфордовым шнуром, да пару больших зарядов с длинными шнурами.

И он изложил ей свой план.

Как только колонна проехала, Бунцев вывел машину на дорогу, без труда обогнал колонну и, проехав небольшой мостик, резко остановил машину, выбежал на мост и поставил на нем включенный карманный фонарь с красным светом. Хитрость удалась: колонна остановилась, и тем было выиграно время для установки впереди ее зарядов. Всматриваясь по сторонам, командир корабля обнаружил кучки щебня. В двух из них были установлены мощные заряды, и когда колонна тронулась, Ласло воспламенил зажигательные трубки.

Лимузин тронулся, и когда вражеская колонна, судя по огням, поравнялась с зарядами, Бунцев распорядился бросить на дорогу небольшой заряд с короткой зажигательной трубкой.

Через десять секунд взметнулось пламя и раздался взрыв небольшого заряда и вслед за ним до лимузина долетели звуки взрывов больших, но лимузин уже был далеко и продолжал уходить от вражеской колонны, которой был нанесен существенный урон.

— Вот это здорово, пусть помнят наших, — радовалась Ольга. Бурно радовался удаче и Ласло Киш. Чувствовал глубокое удовлетворение и Бунцев, только Карл ничем не выказывал своего восторга и даже как-то приумолк.

— Ты что-то, Карл, притих. Или тебе гитлеровцев жалко? — спросил его Бунцев.

— Гитлеровцев не жаль, а вот шоферов действительно жалко, — ответил тот.

— Больше всего мне жалко невинных детей, которые гибнут в войне, гибнут только потому, что Гитлер и германские империалисты хотели покорить и уничтожить другие народы. Чем скорее будут разгромлены немецко-фашистские войска, тем меньше будет невинных жертв, а потому, Карл, где только можно, надо громить гитлеровские войска, и единственное спасение для всех, кто не хочет погибнуть вместе с фашистскими бандитами, уйти от них и, чтобы скорее избавиться от ужасов войны, бить их, — заключил свою речь Бунцев.

— Были у нас такие смельчаки, которые и сами не хотели воевать, и других к тому подговаривали, но нашлись и другие: они донесли, и хорошие люди погибли, а остальные испугались, и уже разговоры о войне велись под лозунгом «Хайль Гитлер!». Только два моих друга, хоть и усердно кричали «хайль!», но один кое-где писал на заборах «Смерть Гитлеру» и «Долой войну», а другой рисовал карикатуры, — начал рассказывать Ласло Киш, но его рассказ оборвал капитан.

— Смотрите, впереди уже город, — сказал он.

Впереди был населенный пункт. Бунцев остановил машину, и, как Карл ни пробовал его уговорить, капитан не рискнул проехать через город. Он отчетливо понимал, что останови их кто-либо в населенном пункте, им некуда скрываться, тем более, что противник уже, возможно, узнал об их делах и усилил охрану.

Объезда не было. Посоветовались и решили лучше отказаться от машины. Бунцев развернул машину и, разогнав ее, съехал с дороги, и она застряла в размокшем грунте.