Не верь мечтам

Осторожно перебравшись через Эйна поплелась в ванную. Вода немного взбодрила, сделав меня куда благостнее. Вернувшись в комнату, посмотрела на спящего Эйна и умилилась. Во сне его лицо было таким же спокойным, как обычно. Только если обычно спокойствие было маской, за которой он прятал свои чувства и эмоции, то сейчас он был расслаблен и умиротворён. А ещё такой красивый, аж дух захватывало! И весь мой. Даже не верится.

До сигнала утренней побудки оставалось несколько минут, и я решила сама его разбудить. Подошла и наклонившись чуть потрясла за плечо, зовя по имени. Не успела я глазом моргнуть, как мир совершил кульбит, руки оказались в стальной хватке чужих пальцев. Глаза Эйна были шальными и излучали смертельную угрозу. На миг стало жутко, после чего он моргнул и резко разжал хватку.

— Никогда так не делай, — хрипло выдохнул Эйн, растирая лицо ладонями. — Я мог причинить тебе вред.

— Что это было? — спросила я пытаясь прийти в себя.

— Тэя, я большую часть жизни провёл среди тёмных эльфов и там никогда нельзя быть уверенным кто друг, а кто враг. После того, как меня пару раз пытались прикончить во сне, я приобрёл привычку сначала обезвреживать потенциальную угрозу при пробуждении, а потом разбираться.

Объяснение поставило меня в тупик и разом напугало. Жутко было представить, что довелось пережить Эйну. Неспроста он приобрёл такую привычку. Но как мне быть? Получается находиться рядом со спящим Эйном опасно? И всё-таки…

— Мы всю ночь спали рядом, и нападать ты не спешил, — заметила я.

— Женщины, которые оставались со мной до утра, не покушались на мою жизнь, — хмыкнул он.

Упоминание бывших женщин Эйна радости не принесло. Покивала и кисло улыбнулась. Пытаясь сгладить ситуацию, он подцепил пальцами мой подбородок и поцеловал нежно-нежно, почти невинно, заставляя замирать в восторге сердце.

Только что проснувшийся Эйн, выглядел невероятно милым. Он не успел нацепить маску холодной отстранённости, и я видела перед собой обычного парня, с целым набором чувств, желаний и даже страхов. И отдельная строка — эльфийская грива. Даже сейчас, после сна, волосы шёлковыми лентами стекали по телу, тогда как я всегда просыпалась с гнездом на голове. Наверное, я никогда не перестану завидовать украдкой этой особенности расы Эйна. Впрочем, у него и других физиологических отличий хватало заставляющих остро ощущать собственное несовершенство. И всё равно я его любила, а самым потрясающие было, что это взаимно. Осознание данного факта грело душу, заставляло радостно колотиться сердце и улыбаться счастливо миру.

— Я воспользуюсь твоей ванной? — спросил Эйн выводя меня из размышлений.

Конечно против я не была. Мне вообще сложно представить, какого это — один душ на весь этаж. Прошло менее десяти минут, как он стоял передо мной собранный, чуть отстранённый и одетый с иголочки. И не скажешь, что ночь спал в этой одежде. В отличии от меня, Эйну бытовые заклинания давались легко. Попросить подучить что ли меня? Ведь бытовая магия считается простейшей, она доступна даже самым слабым магам, а у меня вечно выходит ч"eрти что.

Я с готовностью вложила руку в протянутую ладонь и улыбнулась Эйну. Надо было зайти к нему, чтобы он мог взять учебники и тетради. Нам ещё очень много предстояло обсудить, но мы стали определённо ближе. Дело даже не в недавнем сексе, между нами протянулась ниточка общих тайн, укрепив доверие. Впереди ждал новый день, который неизвестно что принесёт, но впервые со дня попадания на Раирон, я вступала в него совершенно счастливой и с лёгким сердцем.

***

Время летело вперёд. Адепты продолжали стенать и взывать к справедливости, но упорно грызли гранит магической науки. Мне магические дисциплины доставляли удовольствие. Особенно практика. Иногда казалось, я рождена быть магичкой. Даже в занятиях с тером Фариданом наметился прогресс. Мне наконец удалось создавать два тонких и равномерных потока, осталось научиться наращивать постепенно силу. А после уже осваивать заклинания серой магии, такие оказывается тоже есть. Единственное, что угнетало — физподготовка. Даже боёвку я распробовала, но бегать, прыгать, отжиматься или проходить полосу препятствий на время, я так и не полюбила.

После моих откровений, мы много проводили времени вместе. Ради возможности поговорить прямо, Эйн виртуозно овладел пологом тишины в движении. Объяснил мне принцип заклинания, и я тоже тренировалась в свободное время. Крайне полезное умение, чтобы окружающие не могли подслушать приватный разговор.

Говорили мы о многом. Эйн продолжал рассказывать о своей жизни, а ещё больше полюбил слушать о Земле. Его многое удивляло и даже изумляло. Жителю фэнтезийного мира было слишком сложно представить себя автомобиль или телефон, а также кучу других изобретений человеческого гения. Я рассказывала о них, что знала, жаль знания были поверхностными. Даже пробовала рисовать, чтобы он мог представить, как выглядела та или иная вещь.

Поражал его не только технический прогресс, но и сам факт отсутствия магии и иных рас, кроме людей. Нравы и обычаи. Да почти всё казалось Эйну удивительным.

Кстати, именно благодаря необходимости рисовать те или иные предметы, я неожиданно смогла помочь ему немного с ментальной магией, с которой Эйн бился с самого первого урока. Воображение у него было слабовато, потому я предложила ему зарисовывать желаемый эффект, чтобы было легче представить, что должно быть и как оно делается. Поразительно, но после того, как он по кирпичику нарисовал схематичную стену, поставить её смог за доли секунды. Тот же принцип был со щитом и рядом других заклинаний. Эйн ворчал, что он воин и маг, а не художник, но продолжал делать наброски. Великим ментальным магом ему в любом случае не стать, но так хоть немного подтянет полезный навык.

Хорошо у нас получалось и магическое взаимодействие. Возможно, свою роль сыграла душевная и физическая близость, но с Эйном мне было проще, чем с кем-либо. Жаль, профессор Присмари требовала учиться контактировать с разными магами.

С друзьями тоже наконец наступил мир и благодать. Олан всегда был крайне дружелюбным парнем. Имир перестал коситься на Эйна, а Дилана смирилась с фактом наших отношений. Идиллия, если бы не один момент.

К требованию Эйна быть осторожнее, я относилась со всей серьёзностью. Он полностью прав, это не шутки. Мой враг определённо не слаб и точно не глуп. Он спокойно уничтожит меня, стоит мне сделать одно неверное движение. Потому старалась всегда быть на виду. Не у Эйна, так у других людей.

К сожалению, такое поведение, и вся моя осторожность, не гарантировали полной безопасности. В один «прекрасный» вечер, я вернулась и обнаружила очередную записку:

Убирайся из Академии! Иначе пожалеешь.

Коротко и лаконично. Хуже того, этот некто, проникнувший в комнату, до смерти напугал кьёри. Она жалась ко мне, дрожа всем телом и жалобно мяукала. Мурка — чрезвычайно полезное существо, но, увы, она совсем не боевая. Вылечить, найти безопасный путь или предупредить об опасности может, защитить — нет. Слишком мала для этого моя кошка. Мне за неё стало страшно, вдруг это урод в следующий раз её покалечит?

Само требование было совершенно неприемлемым. Уйти из академии? И какое будущее меня будет ждать? Недомаг с частично запечатанным даром и образованием магической школы? А потом до конца жизни оказывать мелкие магматические услуги или заряжать какие-то простенькие амулеты? Шикарные перспективы!

— Не вздумай соглашаться, — предостерёг Эйн, когда я показала ему записку.

— Да я и не собиралась, — ответила честно. — Но мне всё равно страшно.

— Мы со всем справимся, — твёрдо ответил Эйн, прижимая меня к себе.

Хотелось ему верить, но у страха глаза велики. Пока успехи по поиску врага не впечатляли. По записке вычислить злоумышленника не представлялось возможным. Ни каких следов магии или ауры, даже по почерку искать бесполезно, буквы тщательно прорисованные печатные. Обратиться к более сильным и опытным магам мы тоже не могли. Последнее, чего нам нужно — общение с Высшими Дознавателями.

Жаль, на Раироне нет способов сыска, как на Земле. Возможно, на записке есть отпечатки пальцев, да что толку, если здесь нет таких методов поиска преступников? Да и опять же, это означало бы обращение к властям, а Эйн был со мной солидарен — обо мне знать никто не должен. Даже друзьям решили не говорить. Так что, нам оставалось только ждать следующего шага врага и быть вдвое, даже втрое, осторожнее.