Не верь мне...

– А Ольга?

– Ну, ты Химик и параноик!
– вскочив со стула, возмущённо ответил Артём.
– В моём доме шпионов нет! Тебе показалось!

– Да. И рука с красными ногтями белая горячка!
– нахмурившись, буркнул себе под нос Иван, но его никто не услышал.

– Даже если нас и подслушали. Всё равно мы ничего обсудить не успели, - вмешался в разговор Дима.
– Забей.

– О делах я здесь базарить не буду! Забиваем стрелку у меня через час, - подымаясь, подходя к дверям, бросил Химик...

***

Начало дня выдалось суетными делами. Анискин доставал Родиона всякой ерундой: то дела не подшиты, то в архив не сданы, то бумаги на изъятие вещественных доказательств не правильно оформлены. Вконец разозлившись Никандров, психанул, забрал все папки и громко хлопнув дверью, вышел из кабинета начальника. Он обречённо плёлся по коридору, понимая, что сегодня придётся отложить все расследования и допросы, а заниматься никому не нужной макулатурой.

Он прошёл в кабинет и сел в своё излюбленное кресло. Осмотрел светлое, просторное помещение, после евроремонта, сделанного на деньги спонсоров. Ухмыльнулся. Знал он, кто спонсировал РУБОП, без вмешательства Кувалды и Одессита не обошлось. Это они сейчас подкармливали Анискина, это их пас Родион, ожидая когда те сделают ошибку, и угодят на нары. Уж он-то постарается. Да ещё с таким осведомителем как у него.

На столе затрещал телефон. Не спеша Никандров снял трубку:

– Да.

– Привет! Ты по мне соскучился?
– интимно зашептал женский голос.

– Когда приехала?
– довольно проговорил мужчина, плохое настроение испарилось моментально.

– Сегодня утром. И сразу же к тебе с информацией, - женщина замолчала, делая выжидательную паузу.

– Через полчаса у ресторана "Юджин".

– Отлично.

В трубке пошли гудки.

Родион подъехал к месту на пять минут раньше. Он с радостью сбежал из душного кабинета, от начальства. Мужчина посмотрел в баковое зеркало и увидел, как заднею дверь открывает женская кисть с красными ногтями. Он услышал, как осведомительница села на мягкое сиденье и захлопнула дверцу авто.

– Привет. Я соскучилась, - певуче проговорила она, облизывая ухо Никандрова.

– У меня мало времени. Так что давай по существу. А все лобзания оставим на потом, - недовольно пробурчал он, не поворачивая головы.

– Химик вернулся.

– Всё-таки значит, вернулся, - Родион открыл бардачок, достал спрятанную пачку "LM", но она была пустой.
– Чёрт.

– Сигареты закончились? Дать?

– Нет! Я бросаю курить.

– Как знаешь. А я закурю.

Щёлкнула зажигалка, в салоне запахло табачным дымом. От этого натянутые нервы Родиона дали трещину.

– Дай сигарету, - раздражённо приказал он, закинув руку, через плечо.
– Ещё есть как-нибудь информация?

– Пока нет. Но скоро будет. Не сомневайся, - пообещала она, протянула сигарету, открыла дверцу и вышла на улицу.

Родион смотрел в след удаляющейся длинноногой красавице, которая шла по-пустому тротуар, где изредка проходили спешащие прохожие. Он закурил, медленно выдувая дым, отдавшись своим мыслям. И всё-таки хорошо, что тогда пять лет назад он не стал докапываться, чей это труп. Только он заметил, что у покойника справа на верхней челюсти вставлен золотой зуб. У Химика все зубы были свои, поэтому Никандров понял, что перед ним лежит второй зек. Экспертизу проводить не стали, чтобы побыстрее закрыть дело. Приложили показания Маши, которая опознала в трупе Голубева Ивана, и папка оказалась через пару дней в архиве.

Родиону это тоже было на руку. Он понимал, что Иван уберётся скорей всего из города, и побиться показываться. Именно так и произошло. Он для Никандрова не представлял никакой опасности, но когда-нибудь наступит такой момент и Химик ему очень пригодиться в войне с Анискиным. Это будет его козырная карта.

И вот настало это время. Теперь надо встретиться с Голубевым и перетащить на свою сторону, любым способом. Никандров даже не погнушается шантажом. Он довольно улыбнулся и тут же почувствовал обжигающею боль в пальцах. Сигарета их опалила, Родион её выбросил и потянулся, зевая. Возвращаться на работу однозначно не хотелось.

– Твою мать!
– выругался он, вспомнив, что Анискин назначил совещание на три часа.

Он бросил взгляд на часы, без пяти три.

– По любому не успеть, и сингалка тут не поможет. Но ехать всё равно придётся, - пробурчал он вслух, заводя двигатель машины...

Когда Родион вошёл в кабинет начальства, там уже никого из коллег не было, только Анискин сидел.

– Ты где болтался?
– грубо спросил он, следя пристально за каждым уверенным движением подчинённого.

– Уезжал по делу. С осведомителем разговаривал, - ни капли, не смущаясь Никандров, кинул на стол свою кожаную папку и уселся на стул как хозяин, словно это был его кабинет, а не Николая.

– По какому делу, конкретно?

– Кувалды и Одессита, - Родион кинул испытующий взгляд на Анискина, который сдерживался из последних сил.

Генерал-лейтенант вёл себя сдержанно, подчёркнуто вежливо. Он не хотел орать на подчинённого, но последние время Никандров выводил его из себя, раздражая. Анискин знал, что Родион следит за ним, собирая информацию, но не на того напал. Коля тоже собирал сведенья в красную папку, которую хранил в сейфе, дома. Там было всё: полный финансовый отчёт - кто сколько и за что давал. На каждого авторитета своё досье, и конечно же на Никандрова. Самые важные улики - кассета с разговором помощника Пишкарёва и Родиона, тут же газетная статья про молодого сотрудника РУБОП, который раскрыл и арестовал известную группировку, рядом статья о смерти Светланы и Олега. Запись ему досталась от Лёнчика, после его смерти. Ещё в папочке лежали фотографии, где майор избивает подследственного, и тут же жалоба последнего на Родиона.

Анискин знал, что рано или поздно это всё ему пригодиться, чтобы обезопасить свою жизнь.

Генерал-лейтенант вновь посмотрел сверху вниз на подчинённого тяжёлым, насмешливым взглядом.

– Думаешь самый умный? Наградила судьба родственничком, - пробурчал Николай, откидываясь в кресле.
– Благодари Машку. Только из-за неё я закрываю глаза на все твои нарушения и тебя ещё не попёрли из РУБОПа.

– Кто бы что говорил, - подскочив с места, сжав кулаки, прошипел злобно Родион.
– Я в отличие от тебя взятки не беру и преступников на волю не выпускаю. А наоборот их сажаю. Не важно, каким способом, главное, что они за решёткой.

– Что не сделаешь ради погон и нового звания!
– с ехидством произнёс Анискин.
– Ты даже не побрезгал заложить товарища. Помнишь, как Уткина подставил, когда он потерял табельное оружие? А ведь ты сам его и спрятал, а потом когда разразился скандал, подкинул обратно.

– Ну и что? В итоге, после его увольнения ко мне перешли все его дела. И я их раскрыл, а он бы ещё год с ними возился.

– Да вот только он оказался на улице, без работы. У него ведь трое детей. А у тебя новое повышение.