Не влюбляться...

Камень кивнул.

– Я виноват,...
– ответил коротко куда-то в сторону.

– Не стоит ей давать надежду, - Аня покачала головой и чуть не сбилась с шага. Кирилл придержал и ещё теснее прижал к себе. Дышать стало труднее...

– Я не даю, - слегка сиплым голосом отозвался он.
– Я женюсь на тебе...

Аня открыла рот. И закрыла...

Мысли разбежались, будто тараканы при включённом свете.

Музыка стихла и заиграла другая. Тот самый марш, зовущий к трибуне регистратора.

За стойкой стояла женщина, интеллигентного вида, в кремовом костюме и таким выражением лица, будто собралась связывать узами брака самих Богов! Не меньше...

– Готова?

Аня не поняла к чему этот вопрос, ведь они заключили договор, но ответила честно:

– Нет.

– Так и знал, - усмехнулся Кирилл.
– Ты ещё помнишь последний пункт договора?
– ещё тише спросил он.

– Да помню-помню, - раздражённо отозвалась она, видя перед собой только лицо этой блаженной... тётеньки.
– Пошли уже?

– Да, - прочистив горло, отозвался заторможенный супруг и повёл к «алтарю».

Аня вспоминала дыхательную гимнастику и думала только о том, как уговорить своего трудоголика всё же выбраться на море. А не словах клятвы: о верности и преданности. И в горе и в радости...

В смысл банальных, заезженных фраз вдумываться не хотелось, но они имеют удивительное свойство: проникают в самое сердце. В душу...

Даже если заткнуть уши и петь ла-ла-ла-ла, смысл доходит до подсознания да там и остаётся. Всё же что-то есть «магическое» в подобных церемониях.

– ... объявляю вас законными супругами. Можете обменяться кольцами и поцеловать невесту.

... сердце дрогнуло,... чтобы забиться быстрее.

Откуда-то возник Константин с бархатной подушечкой...

... глаза застила пелена тумана...

... в висках колотился пульс.

Кольцо на пальце...

Руки дрожат...

С трудом надела супругу, чудом не ошибившись, и подняла взгляд.

Голубые, пронзительные глаза - потемнели. В них словно шипели и лопались брызги шампанского, недавно выпитого.

– Поцелуй должен быть естественным, - едва различимо напомнил супруг, не отрывая взгляда. Аня сглотнула.

Медленно прикрыла глаза...

... опустила руки на сильные плечи. И подалась навстречу жестким, как ей казалось, губам.

Прикосновение...

Бах!.. в голове что-то взорвалось.

Фейерверк чувств...

Прикосновение вышло лёгким. Невесомым...

... и чувственным. Оно похоже на касание крыла бабочки. И длилось примерно столько же.

Аня также медленно открыла глаза, чтобы встретиться с затуманенным взором супруга.

Улыбнулась.

– И целуешься, как гимназистка...
– тихо мурлыкнула и чуть-чуть отстранилась.

Камень угрожающе сжал челюсти, сильные пальцы впились в талию. Наклонился и шепнул зловеще:

– Доиграешься...

После того, как новоиспечённые молодожёны расписались, получили почётное свидетельство, атмосфера в зале стала более свободная. Люди ожили.

Зазвенели приборы, активно заходили официанты, заиграла музыка. Подошли родители Ани...

Оба выглядели как яркие представители советской интеллигенции. Учителя или научные деятели. Может, даже инженеры. А держались немного чопорно и высокомерно, будто не на свадьбе у долларового миллионера и своей единственной дочери, а случайно забрели на сабантуй рабочих из второго цеха...

– Алексей Георгиевич. Юлия Павловна, - не растерялся Камень, поприветствовав. Сухие губы отца сжались в тонкую линию, но гадости на свадьбе не принято говорить, только морду бить. Так опять же, интеллигенция...

Аня пожалела, что не успела посоветоваться с Кириллом и сейчас не знала, как он отреагирует, если пригласить их «в гости», а если не пригласить...

– Не желаете после банкета посмотреть, где мы с Аней живём?
– спокойно предложил Камень, будто делает это каждый день. Но мы-то знаем, что гостей он не жалует, а будь воля - закапал бы на заднем дворе и посадил не один кипарис.
– У нас есть гостевая комната, а завтра, мы могли бы показать вам Лондон.

Родители переглянулись.

– Лондон мы уже посмотрели. Своими силами...
– сухо отозвался Алексей Георгиевич.

– Заглянули бы на чашку английского чая, - притворно улыбнулась Юлия Павловна, - но видим, Аня хорошо устроилась. А вам следует отдохнуть.

– Мы не рассчитывали на тёплый прием, и билеты взяли на сегодняшнюю ночь, - подхватил Алексей Георгиевич.
– Если бы Аня предупредила о помолвке заранее...

– ... познакомила с женихом, - пела в унисон Юлия Павловна.

– Боюсь, это моя вина, - сухо перебил Кирилл, хмуря брови. А металлический взгляд скользил по залу, следя за гостями.
– Просил Аню держать всё в тайне. А потом спешка, сами понимаете.

– Не понимаем, - сквозь сцепленные зубы отозвался Алексей Георгиевич.
– Впрочем, дело ваше. Совет вам да любовь, - нарочито безразлично простился и откланялся, уводя за собой супругу, которая успела махнуть Ане ухоженными пальчиками.

– М-да...
– протянула Аня и подняла взгляд.
– Извини?
– сама не поняла, что сказала и усмехнулась.

– Извиню, - спокойно отозвался Кирилл, глядя удаляющейся «парочке» вслед.
– Если приготовишь завтрак.

– Завтрак?
– удивилась Аня.
– А ужин? Банкет ведь...

– Предлагаю,...
– он воровато огляделся, - сбежать, пока никто не видит. Дома поужинаем: заботливая миссис Джонс наверняка не оставит нас голодными... Разрешаю посмотреть телевизор, - добавил, подумав, будто опасаясь, что Аня может отказаться.
– Или ты хочешь остаться?

– Я?
– опешила Аня и сама подхватила супруга под руку.
– Не понимаю, почему мы ещё не дома...
– проворчала она и решительно двинулась к выходу.

***

Утром Аня встала рано. В отличном расположении духа.

Потянулась, умылась и спустилась к уже любимым лабрадорам: Вилли и Майки.

– Мои хорошие, - хвалила собак, наглаживая.

Поменяла им воду, насыпала корм, фактически лишив Ричарда работы, и отправилась готовить завтрак.

– Миссис Джонс, - улыбнулась, приветствуя домработницу.
– Вы можете заняться своими делами или отдохнуть. Кирилл Сергеевич дал указание - завтрак готовлю я.
– Только сегодня, - добавила спешно, видя растерянное лицо домработницы.