(Не)влюбляйся!

Улыбаюсь и закусываю нижнюю губу.

– Но на тебя бы сходил и посмотрел твой, – прокатывает слово на языке как вкусную карамель, – балет.

И снова утыкается в телефон, будто этого разговора и не было. Странно, меня задело. Не то, что он сказал, про балет. А его поведение. Задело настолько, что пригласи он меня сейчас на свидание, как минимум бы взяла ночку на подумать.

Было бы здорово, если бы мой поклонник выглядел так же как Гордей. А вдруг, это он и есть?

Выпиваю свой остывший чай до самого донышка и встаю, чтобы уйти. Устала.

Артур недовольно смиряет меня взглядом, брату дарит красноречивый взгляд, от которого хочется укутаться в теплую шаль, закрыться. Я лишь пожимаю плечами.

– София Сергеевна, – причитает Мария Степановна, наша экономка.

Господи, что я опять натворила?

– Боже, какие красивые цветы! А вы их положили на террасу. Как зашли, так и оставили. Ай-ай-ай, София Сергеевна!

Покрываюсь легким румянцем. Черт, папа сразу повел меня в зал, цветы положила на ближайшее свободное место и даже не вспомнила о них за все время. Становится стыдно. Перед поклонником…

– Опять он? – мама невольно почесывает нос, скрывая движения своих губ, чтобы никто не смог по ним прочитать сказанное.

Забираю бережно букет, руки оттягиваются вниз от тяжести. Яркий, сладкий аромат как дурман наполняет легкие. Улыбаюсь, как дурочка. Должно быть.

Из папиного кабинета выходят трое: незнакомый мне мужина, Дмитрий и, собственно, сам отец.

Все взгляды устремлены на меня и цветы. На лицах множество вопросов. Один только начальник службы безопасности недовольно хмурится и отворачивается.

Я ему неприятна? Цветы? Что?

– Давай сюда, я выкину их.

Мама пытается забрать у меня мой букет. Вцепилась мертвой хваткой. Не позволю! Цветы мои! От моего поклонника!

– Это уже не смешно, София. Сергей, прошу, разберись, – обращается к отцу.

– Дима, выясни, кто он и что хочет, – приказывает папа.

Дмитрий только кивает и прочесывает языком зубы.

Не выдерживаю, убегаю по лестнице наверх, чуть не спотыкаясь о ступеньку. В спину летит простреливающий взгляд. Он проходит насквозь как острый охотничий нож, становится больно.

Глава 3.

Соня.

Просыпаюсь поздно. Сказывается напряженная неделя и вчерашнее вечернее шоу. Я еще долго плакала в душе. Почему? Сама не знаю.

И засыпала тяжело. Все взгляд тот ощущала. Мочалкой терла до ощутимых царапин, смывала сначала ледяной водой, потом практически кипятком. Не получилось. Закрывала глаза, и кожи спины касался расплавленный металл. На мне будто ставили метку, клеймо.

– Доброе утро, – сонно говорю и резко останавливаюсь в дверях, ведущих на кухню.

Легкие лопаются от проникающего в них тяжелого аромата мужской туалетной воды. Какой-то сладкий мандарин и хвоя. Как у него в машине.

На мне хлопковые шорты и тоненькая майка на бретельках. Одна перекрутилась и сейчас отчего-то сильно давит на плечо.

Словно под тяжестью его взгляда.

– Уже обед, – безэмоционально говорит Дмитрий и выходит с кухни, обдавая ароматом своей туалетной воды.

Что он здесь делает? Один? Разве не должен заниматься делами там, я не знаю…

От непонятной мне злости топаю ногой, больно ударяя пятку.

На столе чашка с недопитым кофе. Он поставил ее и эгоистично решил, что раз он начальник, то наша экономка может и за ним убрать?

Взглядом пробегаюсь по краю чашки, ищу следы губ безопасника. И резко встряхиваю головой.

Господи, о чем я думаю?

– О, уже проснулась? – Мария Степановна заходит в кухню, чуть прихрамывая, и достает из холодильника авокадо, ломтики семги и яйцо.

– Что с ногой, Мария Степановна? – спрашиваю и присаживаюсь на высокий стул. На этом месте сидел Дмитрий.

– Да, вчера вечером чуть не упала. Наледь такая была на ступеньках на заднем дворе. Хорошо Дима был рядом. Не дал упасть. А то так можно приземлиться, что на своих двух только через полгода пойдешь.

Дима, Дима, Дима… Он везде, этот Дима. Неужели никто не видит и не чувствует, какой он холодный, закрытый и опасный?

– Но ногу все-таки подвернула, – заканчивает свою историю.

Телефон экрана загорается ярким светом и извещает о новом сообщении с неизвестного номера.

Подушечки пальцев покалывают, интерес и любопытство вмиг завладевают телом.

Смс. Не банальный мессенджер, а так, по старинке. Это… необычно и странно. Еще больше вопросов возникает и жуткое желание открыть это сообщение.

“Красные розы подходят тебе больше всего”

Телефон выпадает из рук и ударяется о каменную столешницу островка. Кожа горит, словно схватила обжигающий противень из духовки. Чувствую характерное пощипывание и покалывание.

Ладошки потеют, а сердце словно дикая лошадь несется галопом.

Выхожу из сообщения, откладываю телефон и фиксирую взгляд на каком-то крючке, на который Мария Степановна крепит полотенце. Дурацкая ситуация. И чувствую я себя по-дурацки.

Томление внутри, радость необъяснимое и чуть страха.

Он мне написал!

– Ты чего вся покраснела, Соня? Щечки заалели, дышишь как после сдачи нормативов. Случилось что? – обеспокоенно спрашивает Мария Степановна. Даже прислоняет тыльную сторону ладони ко лбу.

У меня будто и правда поднялась температура, и я заболела.

– Все в порядке. Просто сообщение… – торможу себя.

Наша экономка – замечательная женщина, добрая бабушка, но она глаза и уши моей родительницы. А мама не жалует моего поклонника.

– Сообщение… – продолжает Мария Степановна.

– Да так… Новость хорошая.

– Какая? – не успокаивается.

– Дату проб назначили. Вот, девчонки сообщили.

Вру. И в глаза смотрю. Стыдно-то как!

– Ой, это же хорошо. Как тебя утвердят, отметим, – продолжает говорить.

Я снова беру в руки телефон, открываю сообщение и вновь перечитываю короткое предложение. Улыбаюсь, дурная.

Ну какие пробы, а?

“Мне понравились все букеты”

Отбиваю по буквам ответ. Нервничаю. Это же наша первая переписка.