Не время. Часть вторая

Варвара коротко кивает и делает из прозрачного стакана большой глоток воды. Как же всё не просто…

– Я думаю… нет, я знаю и вижу… по Антону. Я вижу, как он смотрит на тебя, Варя. Я очень прошу тебя не оставлять его. Помочь ему стать лучше. Для тебя. И для себя. Я вижу, как ты смотришь на него. Я уже прожил много лет. Я так же, как и Антон, ходил по врачам. Но я бы никогда на это не пошёл, если бы не Лена.

– Я не собиралась его оставлять. – Впервые Варя перебивает Горького старшего. – Я сделаю всё возможное, чтобы ему стало лучше. Чтобы… я не знаю, как это правильно сказать… но он дорог мне.

Мужчина заметно расслабляется и даже его плечи слегка вздрагивают от тяжёлого выдоха.

– Спасибо, Варя. Спасибо за то, что поняла меня.

– Я буду ждать его возвращения. Он знает об этом. Мы общаемся каждый день. И он действительно выглядит гораздо лучше. Даже его взгляд… он… другой?

– Об этом я тоже хотел поговорить, Варвара. – Горький снова становится серьёзным и внимательно изучает её лицо.

– Я поняла вас.

– Варя. – Виталий слегка отодвигается от стола и расправляет свой пиджак. – Я очень прошу тебя. Я хочу, чтобы сейчас ты поехала к нему.

Что?

Глава 46

– Будешь? – Блондинка протягивает парню шоколадный батончик.

– М? – Захар бросил растерянный взгляд на угощение. – Нет, белочка. Я перекусил перед выходом. Но спасибо.

– Ну, и ходи голодный. – Арина наигранно надула губы и разорвала упаковку. – Мне больше достанется.

– Конечно, а то совсем истощала. – Авдеев улыбается Арине, но она замечает, как он сильно напряжён. Его брови то и дело хмурятся, а пальцы сжимаются на руле. Нервничает.

– Ты же сам настоял! – Она заливисто смеётся и легонько хлопает его по плечу. – А теперь сидишь весь, словно на иголках!

– Не правда. – Шатен по-детски огрызается и опускает одну руку с руля на колено девушки. – Просто я сосредоточен на дороге.

– Ну, да. Оно и видно! – Блондинка откусывает кусок от батончика. – Ты уверен, что не хочешь? – Снова предлагает сладость.

– Уверен. Осталось немного. Думаю, что твоя мама меня досыта накормит. Так что, с голоду я не умру, Арина.

– Зря ты так уверен. – Она загадочно улыбается и замечает его вытянувшееся лицо. – Мама, конечно, накроет для нас стол… но вот мой папа…

– Что «папа»? – Авдеев нервно дёргает головой.

– Он может сделать так, что тебе и кусок в горло не полезет…

Парень несколько секунд обмозговывает услышанное, а затем плавно и медленно выруливает на обочину трассы. Попался… Вот теперь он действительно занервничал. Арина ему нежно улыбается и продолжает ждать его реакции.

– Не ты ли мне говорила, белочка, что твои родители – наимилейшие люди? А? – Наконец. – Или мне послышалось?

– Ты боишься, Авдеев? – Она прыскает в кулак и отодвигается вплотную к двери, упираясь затылком в стекло. – М?

– Что ты… Что?! Арина… - Захар медленно выдыхает её имя и считает про себя до пяти. Не помогает. – Ты меня сейчас специально изводишь? Да?

– Просто признай это, Захар! – Девушка деловито складывает руки на груди. – Ты же себе места не находишь с тех пор, как мы выехали!

– Не говори ерунды. – Он фыркает и снова давит на газ. – Я же сказал тебе, что сосредоточен.

– Да-да. Я вижу.

– Арина… - Он предупреждающе рычит на блондинку, но у Захара такое чувство, что на неё это никак не действует. Он совсем её разбаловал. Авдеев капитулирующим жестом машет головой и действительно сосредотачивается на дороге.

И ведь она чертовски права. Нервничает? Да это ещё слабо сказано. Его трясёт, словно он проторчал на диком морозе не один час. Да, он сам захотел. Да, сам настоял. Да, решил, что сейчас - самое время.

Он всё это время сомневался. В ней. Правда. Видел, что она делает всё возможное, видел, как девчонка лезет вон из кожи. Но невидимый шлагбаум парил между ними с тех пор, как он вернулся из деловой поездки с отцом. С тех самых пор, как его друг признался ему, что касался его девушки.

Он и сам от себя не ожидал такой реакции. Подумать не мог, что один вот такой незначительный (или очень значительный) момент, может раскурочить ему всю душу. Что будет смотреть на свою любимую Белочку, а видеть то, как её целует другой. И видит Бог, лучше бы это был кто-то другой. Но не Кир. Не его друг, с которым они были повязаны крепкой дружбой с самого детства. Не тот, с кем прошли рука об руку столько лет, не тот, кто был рядом в любой ситуации. И не с ней. Почему?! Почему, блять, именно Арина?! Это пиздец просто. Кир… что же ты натворил, братик?

И когда Захар внезапно напомнил Арине, что хотел бы познакомиться с её родителями, он про себя молился, чтобы она сразу согласилась. Чтобы дала ему повод забыть о его сомнениях. Чтобы своим согласием окончательно убедила его в том, что она до сих пор ЕГО.

И она согласилась. На удивление, даже ни на секунду не сомневаясь. Похоже, что, наконец, пришло время. И Авдеев весь вчерашний вечер практически летал в предвкушении знакомства с её семьёй. Он им обязательно понравится! Это легко! Он умеет располагать к себе!

Так почему же сейчас его пальцы нервно сжимаются на руле, а в башке полнейший бардак от разбросанных мыслей? Как себя вести? Какие они люди? Что, блять, говорить?

– Мы почти приехали! – Её звонкий голос вырывает Захара из сумбурных мыслей, заставляя обернуться на девушку.

– Нужно заехать в магазин, цветов купить… - Встречаясь с её глазами. – Какие любит твоя мама?

* * *

Наимощнейшее напряжение. Казалось, что столовая, в которой сидели все собравшиеся, сейчас взорвётся от наэлектризованности. Одно неверное слово…и шандарахнет всех с такой силой, что потом собрать будет невозможно. И, видимо, поэтому никто не решался заговорить первым.

Отец семейства сидел за столом, нахмурившись. Казалось, что обдумывал, взвешивал и уравновешивал. Мать, стряхивая с лица румянец, продолжала сверлить взглядом белоснежную скатерть на столе.

Рита бегала глазами от одного родителя к другому. Иногда бросала короткие взгляды на Гарика. Он выглядел настолько растерянно, что ей приходилось скрывать улыбку ото всех. До чёртиков смешно. И до ужаса неловко… Неимоверно стыдно. Девушка под столом ковыряла собственные ногти, в ожидании вердикта.