Не все НПС попадают…
Шрифт:
— Ваня, ты меня пугаешь. Точнее, вот этот ваш безумный тандем — ты плюс стажёр Семёнов — пугаете меня просто до усрачки! — Евгения Васильевна сидела в директорском кресле нахохленной синичкой. — Ну как?! Как вам удалось, не успев оклематься от первого казуса, немедленно встрять во второй?
Дрозд осторожно на неё покосился.
— Что?! Что я ещё не знаю?
Настало время для вселенской скорби в голосе.
— Там ещё перед космофлотом… — Дрозд взял драматическую паузу.
— Да говори!.. Что?!! — рука Евгении Васильевны
— Нас чуть детишки не поймали в зоне ноль-шесть, — Дрозд был само раскаяние.
— Фу, блин! — Евгения Васильевна с сердцем хлопнула по столу. — Я тут на компост извожусь, а он шуточки шутит!
— Да правда, Женя! Я повёл парня показать детский сектор. Чисто для общего развития — буквально на пять минут. И спалились, на ровном же месте! И что там под ногами треснуло — трещать же нечему? А он в медведе.
— Заводном? — живо уточнила директриса.
— Не-ет, мягкий этот… Тедди.
— Да-м, в нём не разбежишься…
— Ну и я говорю! Еле ноги унесли, — Дрозд вполне искренне передёрнулся.
Евгения Васильевна откинулась в кресле и задумчиво побарабанила по подлокотнику:
— Глаз с вас спускать нельзя! Ни на минуту, честное слово. Ваня, ты слышал такое выражение: один раз — случайность, два — совпадение, три — уже статистика?
Дрозд подумал. Хмыкнул.
— Что у него с характеристиками?
— Подросли, конечно. Ты как хочешь, двадцать восемь рестартов! Это он, считай, как будто месяц там прожил.
— А стрессоустойчивость?
— Тридцать третий уже. С половиной.
Он прикинул. Да. Двадцать восемь десантов, да каждый раз разнообразно умирать…
Женя Васильевна продолжала хмуриться:
— Слушай, она ему не подыгрывает?
— Кто? — Дрозд был явно озадачен вопросом.
— Система.
— Женька, ну что ты опять начинаешь?
— Ну что?! Паранойя, да. И теория заговоров. Ты сам посмотри! Пусть даже двадцать восемь спусков. На три уровня с лишним!
Дрозд озадаченно почесал в затылке… и просиял:
— А я тебе отвечу! Он болевой ниже двадцатки не хочет спускать.
— Почему?
— Не знаю. Я рогом упираться не стал, для космофлота двадцать — как бы и ничего. Никто же не знал, что мы столько раз там сдохнем.
— Двадцать… Тогда… тогда понятно, — Женя Васильевна покусала кончик ручки и хмыкнула, — Такими темпами он и правда имеет шансы успеть необходимый сороковник набрать. Перестраивай план обучения, Ванька. Поводи его по каким-нибудь… я не знаю… побоищам, что ли? Что-нибудь у тебя на примете есть?
— Да у нас всегда что-нибудь есть, Женечка! Он тут с парнями познакомился, говорит, один — викинг. Можем к ним сходить.
— Вот! Сходите! И лишние связи никогда не лишние, и какая-нибудь заруба обязательно найдётся. А не найдётся — найдёте, я вас знаю.
— Да погоди, Женька! Может, он ещё не захочет?
— А мы поговорим с ним! — в голосе Евгении Васильевны мелькнули нервические нотки, она соскочила и забегала по кабинету. — Объясним ситуацию. Какие-нибудь… бонусы
предложим, — она остановилась, невидяще уставившись на свой ботанический уголок. — И вообще, с Денисычем надо конкретно поговорить. Он мне уже всю душу вынул с новым кандидатом! Пусть тоже вкладывается, думает, чем кадры привлечь! А то ишь — любитель халявы!Дрозд прямее сел в кресле:
— Погоди, там же вроде этот хотел попробоваться, длинноволосый такой…
— Всё! Хотел — перехотел! Закатил истерику и сказал, что больше так жить не может. Вокруг хамьё и быдло, чай слишком крепкий, колготки недостаточно белые. Адьё!* — Женя Васильевна картинно взмахнула рукой. — И ушёл к светлым, ты представляешь? К светлым, с*ка!
*Устаревшая форма слова «прощай»(франц.)
— Чёт неспортивно как-то, — пробурчал Дрозд, — Он же все нычки, слабые места…
— А я что говорю?! — возмущённо перебила Женя Васильевна, — Выцыганил квоту на эксклюзивный квест, набрал команду героических побеждунов с сиянием во взоре, тьфу!
— Вот козёл!
Женя Васильевна в сердцах бросила ручку на стол:
— Здесь другое слово надо использовать! Но мы с тобой взрослые, воспитанные люди, и делать этого не-бу-дем! — она остановилась напротив Дрозда, уперев в бока кулачки. — Ну что, говори, что с Семёновым решил? Я должна быть готова ко всему.
Дрозд аккуратно притянул её к себе:
— Евгения Васильевна! Ты прекрасна! И в любой момент времени готова ко всему, я в тебя верю, — он слегка отстранился. — А ещё тебе нужен антистресс. Ты посмотри на себя — взъерошенная, руки дрожат…
— Ванька, не начинай…
— Чё не начинай-то? Действие предыдущего сеанса закончилось, я тебе как доктор говорю. Пошли кино смотреть?
— Знаю я твоё кино…
— Хорошо, пусть не кино, — покладисто согласился Дрозд, — У тебя сколько выходных не отгулянных? А у меня? Парня домой отправили, давай хоть на полтора суток смотаемся на море?
— Да что я там не видела на том море?! Одно да по тому! Жёлтый песок, пальмы, коктейли эти дурацкие с зонтиками!
Дрозд на мгновение задумался:
— Женька, а ты на Дальнем Востоке давно была?
Евгения Васильевна пожала плечами:
— Да вообще я никогда там не была. Не было такой задачи.
— Вот! Ставлю перед тобой задачу! Женька, там а-а-абалденно! Знаю место: тёплое море, дикая природа и всякая вкуснятина морская аж кишит. Поехали! Собирайся! Я не приемлю возражений!
Женя Васильевна засомневалась. Дрозд почувствовал слабину и развернул агитацию:
— Ты только представь: кра-а-абы, креветки, моллюски, а уж рыбы такое изобилие, и всё свежайшее, м-м-м! Мы заберёмся с тобой в какой-нибудь глухой уголок, поставим палаточку, будем жечь костёр и всё это жарить. Или варить. Вкуснятина!
— Хм! Много ты наловишь! — хмыкнула женя Васильевна.
— Я очень талантлив, ты меня недооцениваешь, — Дрозд принял горделивую позу. — А потом, у меня всегда есть запасной вариант: купить у аборигенов! Подозреваю, что у них этого добра целыми вагонами.